Владимир Лосев - Проверка на разумность
Евгений ожесточенно вытер мокрое тело комбинезоном и залез в горячий мешок.
— Это надо же, — проворчал он. — Девица нашла самое худшее место на этой планете для жилья. Всегда считал, что с мозгами у нее не все в порядке.
Торк, захлебываясь, с наслаждением выпил всю воду из фляжки, восполняя потерянную влагу. Он хорошо помнил о том, что обезвоживание убивает не хуже любого оружия. Этому его научили, когда на третьем курсе десантной академии их выбросили на парашютах на планету, превратившуюся в пустыню много тысяч лет назад. Им не дали ничего, кроме обычного снаряжения, и только внизу будущие десантники поняли, что попали в настоящий ад.
Через две недели погибла половина роты, потом еще треть.
Как выжил он сам, Евгений не помнил, его мозг давно научился забывать неприятные события. В памяти осталось только ощущение жуткого холода, когда он брел ночью по серому в цвете двух лун песку, и невыносимой жары днем, от которой можно было спрятаться, только вырыв себе нору в песке. Предварительно приходилось натягивать на себя всю одежду, чтобы не дать испариться влаге, которая чудом оставалась в теле, потому что как только солнце начинало подниматься к центру небосвода, сразу возникало чувство, что тебя засунули в духовку и жарят на медленном огне.
Он в полузабытье терпел и ждал, когда жара вновь сменится невыносимым вечерним холодом, от которого можно спастись только движением. Тогда на песок выходили на ночную охоту ящерицы и змеи, которых требовалось поймать и съесть, чтобы прожить еще один день
Именно их мясо давало влагу силу телу.
Потом Торк заставлял себя идти вперед, чтобы попасть к указанному на карте месту, больше всего на свете боясь, что опоздает, и челнок улетит без него — тогда он будет обречен на бесконечные страдания.
Все, кто закапывались в песок — выжил, остальные погибли.
Так шел отбор в академии, именно поэтому десантники были самой мощной силой империи, они не боялись ничего, не щадили никого, потому что привыкали к жестокости уже на первом курсе.
Так что жаром его не напугать, да и Марину тоже.
Торк полежал пару минут, потом начал медленно и глубоко дышать, погружаясь в транс — в то состояние, в котором тело лечило себя, а мозг отдыхал. Он обязан спать, иначе не выжить. Опасность рядом, он чувствует ее даже сквозь толщу каменных стен.
Через мгновение его понесло в темную глубину сна, и он не стал этому сопротивляться.
Во сне Евгений почувствовал несильный, хоть и неприятный удар по голове, тут же проснулся и с ужасом обнаружил, что падает вниз с высоты примерно двух метров. Он находился в спальном мешке, поэтому едва успел вытянуть руки и сгруппироваться.
Удар оказался довольно болезненным, хоть плотная, упругая ткань смягчила удар.
— С этим определенно надо что-то делать, — недовольно пробурчал Торк, вылезая из мешка. — Это хорошо, что потолок невысокий, а если бы я заснул в том огромном зале, куда выходит лифт — что бы со мной произошло тогда? И вообще что происходит с моим телом?!
Он поморщился, растирая ногу, на которую пришелся удар, натянул комбинезон, пропитавшийся мелкой кремниевой пылью, которой в воздуховоде скопилось немало, и пополз к Марине.
Она спала, и даже не проснулась, когда он сел с ней рядом, что говорило о том, что врагом его не считает, иначе встретила бы холодным блеском обнаженного ствола.
Он усмехнулся и потянулся, чтобы потрясти ее за плечо, но тут ему в бок уткнулся ствол пистолета.
— Еще раз подкрадешься незаметно, и я тебя убью!
— Не убьешь, — проговорил Торк, ложась рядом. — Раз перестала реагировать на мое присутствие, значит, не считаешь неблагонадежным, следовательно, убивать не станешь.
— Ты посмотри, какие мы стали умные! — улыбнулась девушка. И Евгений отметил, что улыбка у нее чудесная, какая-то светлая и мягкая, правда, это чудо быстро исчезло с лица. — И с чего бы?
— Не злись, я к тебе не приставать пришел, хоть и очень хочется. Лучше, скажи, у тебя здесь не было такого, чтобы ты ложилась спать, а просыпалась оттого, что падала с высоты?
— Пока не было. А что ты этим хочешь сказать?
— Уже второй раз после того, как начинаю входить в транс, поднимаюсь над землей, но как только открываю глаза, начинаю падать.
— Не хочешь ли ты сказать, что начал летать?!
— Похоже на то, только не смейся, пожалуйста. Я уже спать боюсь, потому что страшусь того, что засну, а проснусь метрах в десяти от пола.
— А как это происходит?
— Откуда мне знать? Я и пришел, потому что хотел узнать, не испытывала ли ты что-то подобное?
— Мне тебе рассказать нечего.
— Тогда поможешь разобраться? — Торк с надеждой посмотрел на нее. — Может быть, я поймал какой-нибудь местный вирус? Знаю, таких наша наука не знает, но на этой планете может быть все, что угодно. Наверное…
— И как же он действует?
У каждого разведчика имелась несколько специализаций, медицина и биология входили в их число, а как иначе разобраться в чужой жизни, иногда довольно агрессивной и всегда странной? Марина не хуже его понимала, что таких вирусов просто не может быть.
— Может, крылья отращивает, или вес уменьшает?
— Вообще-то задача любого вируса — размножение, ничего другого они не делать не умеют.
— Знаю, что предположение глупое, но ничего другого придумать не могу. Помоги разобраться, пожалуйста…
— Что ты заладил: помоги да помоги? — девушка убрала пистолет. — Я тебя ничего не должна, просто помогла спрятаться от киотов, а ты уже садишься мне на шею. Наверное, хочешь, чтобы я твоей мамочкой стала? Не перегибаешь палку? Я же могу расстроиться, что у меня такой непутевый сыночек появился и пристрелить тебя, чтобы не мучился. Отвернись! То, что мы с тобой здесь одни, отнюдь не значит, что тебе разрешено на меня глазеть.
— А я думал, ты стеснительность еще в банде потеряла, — Евгений послушно отвернулся. — Да и перед всеми нашими испытаниями в десанте нас всегда врачи осматривали, заставляя раздеваться догола. Я лично спокойно отношусь к своему и чужому обнаженному телу.
— То врачи, а то ты, поэтому заткнись! — разведчица быстро натянула на себя комбинезон. — Как будем проверять?
— Для начала было бы неплохо, чтобы ты просто посмотрела за мной, а то у меня крепнет ощущение, что схожу с ума. Думаю, такое вполне возможно после сотрясения мозга.
— Было бы что трясти, наверное, стряс бы! — Марина хотела еще что-то сказать, но, увидев его тоскливые глаза, замолчала, правда, тут же хихикнула — Извини. Как-то на тебя я не так реагирую, как на других — может, тоже вирус подцепила?
— Что значит — не так?
— Убить мне тебя очень хочется, раздражаешь сильно.
— Извини, похоже, это само как-то получается. А на самом деле хотелось бы наоборот…
— Лучше не продолжай, иначе это для тебя плохо закончится, — девушка села, обхватив колени руками. — Давай, лети!
— А как?
— Не знаю, это твоя проблема, а не моя, показывай, как ты это делаешь.
— Хорошо, я попробую, — Евгений отодвинулся, чтобы при падении случайно не задеть девушку, не сомневаясь в том, что она пристрелит его и не задумается. Решит, что он к ней пристает, и убьет. Чувства страха у него не было, разведчиков приучают к нему довольно быстро, но ощущение какого-то внутреннего неудобства внутри осталось. Может, дело во взгляде? В этих прозрачных голубых глазах, и в губах, полных и налитых, таких притягательных и сочных? — Это происходит, когда я крепко сплю или погружаюсь в транс. Сейчас покажу. Смотри.
Он закрыл глаза, понемногу выровнял дыхание. Через пару минут начал медленно и глубоко дышать, чтобы расслабиться и погрузиться в то блаженное состояние, когда тревоги уходят, а внутри остается только покой и умиротворение.
— И долго мне еще ждать?
Евгений недовольно открыл глаза.
— У меня ничего не получается, потому что ты мне мешаешь.
— И как это?! — усмехнулась девушка. — Я тебя и пальцем не тронула.
— Пожалуйста, не фиксируй свой взгляд на мне, следи краешком глаза. Я чувствую твое нетерпение. Пожалуйста, дай мне шанс…
— Пришел, разбудил, нагородил разной ерунды, а я еще и виновата! То смотри, то не смотри!! Ладно, если через полчаса не взлетишь, то я тебе помогу — полетишь из моей комнаты. Так, понятно?
— Вполне…
Торк вздохнул и снова закрыл глаза, на этот раз он довольно быстро нашел в себе равновесие, а еще через какое-то необычайно растянувшееся время перешел в тишину и покой, где все становится неважно. Его вырвал из погружения взволнованный девичий голос:
— Ну, ты даешь!!!
Евгений встрепенулся, увидел надвигающийся на него каменный пол, и едва успел выставить руки. Хорошо, что падать оказалось недалеко, примерно метр — похоже, на полную высоту ему не удалось взлететь.
— И как? — он вздохнул и с надеждой посмотрел на девушку. — Поняла хоть что-нибудь?
