Валентин Егоров - Вспомним Сольвейг
- Да, Ваше Величество, в принципе, я могу все это выполнить, но вот времени у нас на подготовку такого маневра не хватает!
- А ты, Виктор, не думай о подготовке! Старлейт Виктор Гласе, я вам приказываю разогнать скорость торпедного катера и войти в гиперпрыжок...
Адмирал Искандер Маури, Великая княгиня Маария, а также другие штабные, флотские и армейские офицеры, по обзорным экранам наблюдавшие за маневрами торпедного катера, на борту которого находился Великий князь Иван I, вдруг увидели, как этот катер сорвался с места. Он быстро разогнался и вошел в первое же овальное окно гиперпрыжка, которое появилось перед ним, тут же исчез с обзорных экранов. Все павлиане, за исключением Великой княгини Маарии, с облегчением вздохнули, решив, что князь в последнюю минуту принял решения о выходе из боя! Княгиня Маария, хорошо зная характер своего мужа, стиснув пальцы в кулаки, ожидала продолжения этого действия.
И оно незамедлительно последовало!
Очень немногие зрители вдруг заметили на своих экранах, как какая-то зеленая искорка вдруг образовалась, чуть ли не у самого борта бенвильского лидирующего броненосца. Их разделяло всего двадцать пять тысяч километров, по космическим меркам это было совсем ничего, зеленая искорка появилась в опасной близости от вражеского рейдера. Причем, эта искорка тут же разродилась другой искрой, которая по своим размерам была на несколько порядков меньше размеров торпедного катера старлейта Виктора Гласе. То, что эта зеленая искорка была торпедным катером, к этому моменту догадались многие зрители. Через мгновение зеленая искорка снова исчезла, чтобы тут же объявиться у борта второго бенвильского рейдера.
В тот момент, когда Виктор Гласе осуществил пуск второй баллистической торпеды, взорвалась первая торпеда, выпущенная одним из торпедных аппаратов его катера. Эта торпеда поразила носовую часть бенвилльца.
В результате взрыва произошла разгерметизация капитанского мостика бенвильского рейдера, от удушья погибла офицерская вахтенная смена и капитан броненосца. Причем, совершенно случайно получилось так, что взрывная волна от взрыва торпеды пошла в противоположном направлении вектора движения самого рейдера. Бенвильский броненосец вынужденно притормозил, остановился, начал дрейфовать в космическом пространстве. Через минуту он оказался в окружении четырех павлианских тяжелых крейсеров, два из которых продолжили движение по направлению к бенвилльскому рейдеру с явным намерением высадить на его борт свои абордажные команды. Отсутствие капитана и старшего офицерского состава сыграло свою пагубную роль, бенвильский экипаж хранил молчания до самого момента состыковки с вражескими кораблями, чтобы сдаться на милость победителя!
Старлейт Виктор Гласе чуть-чуть задержался со вторым пуском баллистической торпеды, в результате выпущенная баллистическая торпеда попала в центр корпуса рейдера, слегка повредив его главный двигатель. Капитан этого бенвильского рейдера сразу же убедился в том, что его судно не потеряло управление, а лишь слегка потерял в скорости, но этой скорости не хватало для того, войти в гиперпрыжок и уйти от павлианского преследования. Он был вынужден продолжать выдерживать курс своего броненосца на спутник Ярему, до которого оставалось всего лишь двести тысяч километров, но с вдвое понизившейся скоростью полета. Вторая павлианская крейсерская группа тут же последовала за ним, постепенно его нагоняя. Первые выстрелы из резонаторов главного калибра павлианских крейсеров прогремели, когда бенвилльскому судну оставалось еще преодолеть сто двадцать тысяч километров до спутника Ярема!
Практически перед самым входом в атмосферу спутника весь много раз поврежденный и едва способный двигаться вперед этот вражеский рейдер был окружен павлианскими крейсерами. Перед бенвильским капитаном ста дилемма, или он продолжает вести ответный огонь из своих эмиттеров главного калибра, продолжает боевые действия, в которых с честью погибает вместе со своим экипажем и спящими космодесантниками! Или же прекращает сопротивление и сдается павлианскому космофлоту. Если судить по тому, что продолжали работать его эмиттеры главного калибра, которых осталось два из четырех, то этот бенвильский капитан решил погибнуть, но не сдаваться противнику!
В какой-то момент этот бенвильский капитан дал команду мотористам экипажа, чтобы они из главного двигателя выжали бы наивысшую тягу. Горящим болидом его броненосец миновал линию охранения павлианских крейсеров на ускорение, вошел в атмосферу Яремы и по крутой спирали начал пикировать на поверхность этого спутника. Эта пикирование больше походило на падение. Оно продолжалось всего несколько минут. К моменту соприкосновения со спутником бенвильский броненосец полыхал ярким пламенем.
Адмирал Искандер Маури по своему обзорному экрану наблюдал все моменты космического боя, а также и то, как серьезно поврежденный бенвильский рейдер входил, падая, в атмосферу спутника Ярема. Его опытный глаз успел-таки также различить и то, что бенвильский капитан своим главным двигателем рейдера сумел-таки отработать посадочный тормоз перед касанием поверхности спутника. Бенвильский транспортник тяжело сел на поверхность спутника, практически сидя на четырех струях сгоревших газов, вытекавших из двигательных сопел. Опытный адмиральский глаз успел также заметить и то, что в самый последний момент перед касанием поверхности Яремы, какой-то контейнер был с силой отброшен в сторону от бенвильского рейдера.
Искандер Маури протянул руку к панели штабной связи, нажал одну из красных кнопок и приказал:
- Майор, приказываю, объявить боевую тревогу по флоту! Приказываю, крейсерами первой и второй эскадры плотно блокировать спутник Ярему, чтобы его не могло бы покинуть ни одно вражеское судно.
3
Великая княгиня Маария находилась в покоях, ранее принадлежавших ее матери Клэр и, не смотря на позднее время, она пока еще не спала. Она сидела на кушетке, не сводила глаз с обзорного экрана, на который подавался сигнал из космоса с ретрансляцией боя, сейчас шедшего на траверсе спутника Ярема. В экран была превращена одна из стен императорских покоев.
В покоях находилась небольшая группа, состоящая из приглашенных местных имперских сановников, а также из соратников мужа. Великая княгиня вместе с ними наблюдала за ходом боя, шедшим между павлианскими крейсерами и бенвильскими рейдерами. Приглашенные павлиане чувствовали себя несколько стесненно, ведь эта девчонка, пригласившая их, через пару дней превратиться в императрицу их империи, будет одним движением брови решать их судьбы. Эти павлиане между собой не разговаривали, не шушукались, они или внимательно следили за событиями, которые разворачивались в космосе, или сидели смирно, подсматривая за выражением лица Великой княгини Маарии.
Из соратников князя Ивана в императорских покоях сейчас находился генерал полковник Геннадий Петров, командующий войсками княжества Трех Сосен Сольвейга. По приказу Великого князя Ивана I генерал полковник Петров вместе с маршалом авиации Николаем Ивановым был отозван с Сольвейга, сейчас он прибыл на Зеркало, принимал в свои руки командование вооруженными силами Павлианской Великой империи. Маршал Иванов выпросил разрешение у Великого князя и тут же вылетел в Янбиль, столицу империи, как только узнал о серьезном ранении Димы Каарисиса! Разумеется, в Янбиле Иванов хотел встретиться и с матерью Димы, с ярко рыжей красавицей Каарисией, без которой не мыслил своей дальнейшей жизни.
Генерал полковник Петров вместе с собой захватил генерал-лейтенанта Алика Воронова, который с завтрашнего утра должен был заступить на должность начальника имперского Генерального штаба, а также двух генерал майоров Андрея Мартынова и Юрия Шепелева, которые становились командующие корпусами павлианской армии. Все эти генералы разбрелись по покоям императрицы, стояли у окон или, находясь подальше от беременной Великой княгини Маарии, курили сигареты, но так, чтобы экран оставался бы в их поле зрения.
Помимо землян в императорских покоях присутствовала великолепная Каарисия, которая почему-то держалась подальше от маршала Иванова, поближе к Великой княгине Маарии, чем маршал был страшно недоволен. Он сидел рядом с Димой, которого тоже, несмотря на поздний час, находился в покоях княгини Маарии. Слуги, принесшие этого мальчишку, посадили того еще на одну кушетку, стоявшую поблизости от кушетки Великой княгини. Дима, как только увидел Николая Иванова, тотчас окрикнул его, и с тех пор с ним не расставался, держал его при себе, ухватив его за большой палец.
В покоях Великой княгини Маарии также присутствовали представители пары-тройки древних павлианских родов, которые верой и правдой служили императорам династии Иоанидов, последним императором которой был Фальконет IV. Эти рода на приглашении Великой княгини пришли всеми своими взрослыми представителями, сейчас эти представители смиренно сидели на лавках, они смотрели, не отрываясь, на будущую императрицу, за которую были готовы свои жизни отдать.
