Филип Дик - Игроки с Титана (сборник)
Если бы взяли Эла, решил он, они должны забрать и меня.
Протолкнувшись через кучку зевак, Ян ступил на территорию стоянки и подошел к ближайшему полицейскому.
— Подите прочь, — сделав красноречивый жест рукой, рявкнул на него облаченный во все серое полицейский.
— Арестуйте меня, — произнес Ян. — Я тоже имею к этому отношение.
Полицейский выпучил на него глаза.
— Я сказал — подите прочь!
Ян Дункан заехал полицейскому прямо в пах.
Тот, громко выругавшись, машинально запустил руку под сюртук и мгновенно выхватил пистолет.
— Черт вас побери, вы арестованы!
Лицо его позеленело от злости.
— что здесь происходит? — спросил подошедший к ним другой полицейский, повыше.
— Этот болван ударил меня, — объяснил первый фараон, продолжая держать в руке направленный на Яна пистолет и всем своим видом пытаясь не показывать, насколько ему сейчас больно.
— Вы арестованы, — спокойным тоном уведомил Яна его товарищ чином повыше.
— Я знаю, — даже и не думал протестовать Ян. — Я хочу, чтобы меня арестовали. Но все равно, рано или поздно, эта тирания падет.
— Какая тирания, болван? — удивился полицейский чином повыше. Похоже, что у тебя мозги набекрень сдвинулись. Ничего, в тюрьме тебя быстренько приведут в порядок.
Из расположенной в центре стоянки конторы вышел мрачнее черной тучи Эл.
— что это ты здесь делаешь? — откровенно недовольным тоном спросил Эл.
Встреча с Яном не вызывала у него особого энтузиазма.
— Я желаю быть вместе с тобою, мистером Конгросяном и Чиком Страйкроком. Я не собираюсь оставаться в стороне. Все равно здесь меня ничто не удерживает.
Открыв рот, Эл хотел было уже что–то сказать. Но вдруг над головой у них появился правительственный корабль, весь сверкающий серебром и золотом отделки роскошный планетолет и начал, издавая один за другим чудовищные выхлопы, осторожно приземляться в непосредственной близости от стоянки.
Полицейские тотчас же стали всех отталкивать в сторону; Ян обнаружил, что его вместе с Элом загнали в один из углов стоянки, где один продолжали оставаться под угрюмыми взглядами тех первых двоих полицейских, одного из которых он лягнул, и теперь, похоже, он не прочь был отплатить ему тем же.
Планетолет совершил посадку, из него вышла молодая женщина. Это была Николь Тибо. Как она была прекрасна — стройна и необычайно красива. Люк ошибался или просто лгал. ЯН, широко разинув рот, глядел на нее, не в силах отвести взор, а рядом с ним Эл удивленно хмыкнул и, едва дыша, произнес:
— Как же так? Что она, будь я проклят, здесь делает?
Сопровождаемая полицейским чином явно чрезвычайно высокого ранга, Николь легкой, танцующей походкой прошла через всю стоянку к конторе, быстро поднялась по ступенькам, вошла внутрь и направилась к Ричарду Конгросяну.
— Это он ей нужен, — шепнул Эл Яну Дункану. — Знаменитый пианист.
Из–за него затеяна вся эта кутерьма.
Он достал свою трубку из корня алжирского вереска и набил ее табаком сорта «Клиппер».
— Можно закурить? — спросил он у их полицейского стража.
— Нет, — отрезал фараон, Спрятав трубку и табак, Эл произнес изумленным тоном:
— Подумать только — она удостоила своим посещением стоянку «Марсолеты Луни Люка» № 3! Такого мне и во сне никогда бы не привиделось.
Он неожиданно схватил Яна за руку и сильно ее сжал.
— Я подойду к ней и представлюсь.
И прежде, чем их полицейский страж смог как–то отреагировать, он уже рысью бежал через всю стоянку, снуя, как челнок, между припаркованными марсолетами, и в мгновение ока исчез из виду. Фараон выругался в бессильной ярости и ткнул Яну под ребра дулом своего пистолета.
Мгновеньем позже Эл снова появился, у самого входа в небольшое здание конторы, в котором теперь находилась Николь, беседуя с Ричардом Конгросяном. Эл отворил дверь и протиснулся внутрь.
***
— Но я никак не могу играть для вас, — говорил Конгросян, когда Эл открыл дверь конторы. — Очень уж неприятный от меня исходит запах! Вы слишком близ ко мне стоите — пожалуйста, Николь, дорогая, отодвиньтесь подальше Христа ради!
Конгросян сам отпрянул от Николь и, заметив Эла, произнес, взывая к нему:
— Почему вы так долго тянете с демонстрацией своих развалюх? Почему нам нельзя стартовать без всякого промедления?
— Прошу прощения, — произнес Эл и повернулся к Николь. — Меня зовут Эл Миллер. Я заведующий этой стоянкой.
Он протянул руку Николь. Она не обратила внимания на этот его жест, но стала выжидающе не него смотреть.
— Миссис Тибо, — продолжал Эл, — пусть этот человек улетает с Богом.
Не задерживайте его. Он имеет право эмигрировать, если ему так этого хочется. Не превращайте людей в бессловесных роботов.
Это было все, что ему удалось придумать. Больше ему нечего было сказать. Сердце его учащенно билось. Насколько все–таки неправ оказался Люк. Николь была невообразимо прекрасна; вблизи она подтверждала все, что он видел в ней раньше, когда ему посчастливилось видеть ее мельком издали.
— Это не ваше дело, — отрезала Николь, обращаясь к нему.
— Нет, мое, — горячо возразил Эл. — В самом буквальном смысле. Этот человек — мой клиент.
Теперь и Чик Страйкрок обрел голос.
— Миссис Тибо, это такая честь, такая невероятная честь… — голос его дрожал, ему явно не хватало воздуха, чтобы закончить начатую фразу.
Кончилось тем, что он отошел от Николь, не в силах сказать ей еще что–либо. Как будто он был самым решительным образом ею отвергнут. И чувствовал себя при этом премерзко.
— Я человек больной, — промямлил Конгросян.
— Возьмите Ричарда с собою, — велела Николь высокому полицейскому чину, стоявшему с нею рядом. — Мы возвращаемся в Белый Дом.
Элу же она сказала:
— Ваша стоянка может продолжать функционировать. Не исключено, что когда–нибудь в другой раз мы и…
Она поглядела на него без какого–либо гнева во взоре, хотя, и без какого–либо интереса.
— Отойдите в сторону, — приказал Элу высокий, весь в сером, полицейский чин. — Мы уходим.
Он прошел мимо Эла, ведя Конгросяна за руку, решительно и невозмутимо. Николь следовала в нескольких шагах за этими двумя, засунув руки в карманы своего длинного пальто из леопардовой шкуры. Теперь виду нее был какой–то печальный, она плотно сомкнула губы, полностью уйдя в свои мрачные думы.
— Я человек больной, — промямлил еще раз Конгросян.
— Можно взять у вас автограф? — вдруг спросил у Николь Эл, повинуясь неожиданно возникшему импульсу, какому–то бессознательному капризу.
Бессмысленному к тщетному.
— Что? — Она озадаченно посмотрела на него.
А затем обнажила свои ровные белоснежные зубы, расплывшись в улыбке.
— боже мой, — только и произнесла она и вышла из конторы вместе с высоким полицейским чином и Ричардом Конгросяном.
Эл остался в конторе с Чиком Страйкроком, все еще не оставив до конца попытки подыскать слова, чтобы выразить распиравшие его чувства.
— Похоже на то, что не видать мне ее автографа, — сообщил он Страйкроку.
— Ч–что в–вы о ней т–теперь думаете? — заикаясь, спросил у него Страйкрок.
— Она прелестна, — ответил Эл.
— Верно, — согласился Страйкрок. — Как–то даже самому не верится.
Никогда даже не помышлял о том, что когда–нибудь в самом деле доведется ее увидеть, ну сами понимаете, вот так, в реальной жизни. Это как чудо, вы со мною согласны?
Он направился к окну, чтобы еще полюбоваться Николь, пока она вместе с Конгросяном и важной шишкой из НП шла через всю стоянку к своему личному кораблю.
— Это ведь на самом деле так легко, — сказал Эл, — по уши влюбиться в такую женщину.
Он тоже внимательно глядел ей вслед. Как и все остальные, кто здесь находился, включая и целый взвод полицейских. Очень даже легко, отметил он про себя. А ведь он и в самом скором времени увидит ее снова, скоро он и Ян будут играть перед нею на своих кувшинах. Может быть, теперь что–нибудь изменилось? Нет. Николь особо подчеркнула, что никто не арестован, тем самым отменив приказ НП. Он был волен держать и дальше стоянку открытой. А фараонам придется убраться восвояси с пустыми руками.
Эл раскурил трубку.
Подойдя к нему, Ян Дункан отметил:
— Так вот, Эл, ее визит стоил тебе продажи одного марсолета.
Повинуясь распоряжению Николь, НП отпустила его. Ян тоже остался на свободе.
— Мистер Страйкрок все равно его заберет, — сказал Эл. — Я не ошибаюсь, мистер Страйкрок?
Чик Страйкрок ответил не сразу.
— Я остаюсь. Я передумал.
— Вон она, — заметил Эл, — сила обаяния этой женщины…
И он выругался, громко и недвусмысленно.
— Все равно спасибо, — произнес Чик Страйкрок. — Возможно, я еще загляну к вам, когда–нибудь в другой раз. По этому же вопросу.
