Кармен Картер - Дети Хэмлина
Женщины снова принялись спорить о том, как следует воспитывать Днниса. Патриция, как и раньше, заступалась за сына, пытаясь увязать заступничество с интересами фермеров.
– Для того, чтобы отстаивать свою правоту, необходимо иметь представление об устройстве "Энтерпрайза".
С практической точки зрения довод был неоспорим. Даже такой нерациональный человек, как Долора, ничего не мог бы возразить. Но старушка нашла другую зацепку.
– Если бы Дннис был девочкой, то мне легче было бы с ним говорить. Мальчики очень падки на сомнительную притягательность сложной техники.
– Если бы он был девочкой, то у Кри не было бы брата, – возразила Патриция.
– Кстати, о Кри, – с горячностью заговорила Долора, забыв о том, что занимается упаковкой вещей.
Вероятно, женщины спорили бы еще очень долго, если бы не появился Дннис. Патриция попыталась спровадить мальчика из каюты, но он избавил и себя и мать от прямой атаки Долоры.
– Мама, тебя хочет видеть капитан Пикар. Он уже здесь.
Патриция резко поднялась, а Долора заявила, что забыла в другой каюте свой лучший свитер и поспешно ретировалась, выскользнув за дверь почти незаметно. Патриция прекрасно понимала, что пока капитан будет находиться в ее каюте, возвращения тети можно не ждать.
– Рад встрече, – сказал Пикар, входя в каюту. Он держался так же самоуверенно и с достоинством, как и в первый раз. Но прежнего нетерпения не было заметно.
– Да, капитан Пикар, – Патриция решила незамедлительно перейти к деловой беседе, что не было принято у фермеров. – Люди обеспокоены тревожными слухами. Кое-кто уверен, что "Энтерпрайз" отклонился от курса на Новую Орегону.
Пикар быстро взглянул на Днниса.
– Кажется, вы подружились с Уэсли Крашером? – спросил он мальчика, намереваясь запугать его.
– Да, подружились, но он ни о чем таком мне не говорит, если вы это имеете в виду, – Дннис поморщился. – Конечно, я всего лишь фермер, но у меня достаточно мозгов, чтобы понять, когда корабль сменил курс. Для этого необходимо просто-напросто выглянуть в иллюминатор.
– Да, совершенно верно, – согласился Пикар и обратился к Патриции:
– Должен заметить, что ваш сын одарен редкой наблюдательностью.
Комплимент не мог обмануть женщину, но она не подала вида, что тревожится за сына.
– Значит, мы, правда, летим не на Новую Орегону?
– Нам пришлось несколько отклониться от курса, – сказал Пикар. – Получен приказ с Десятой Звездной Базы встретиться с кораблем в данном секторе. Мы должны заключить торговую сделку. Как видите, кроме исследовательской работы, у "Энтерпрайза" хватает других функций. Приходится перевозить пассажиров, торговать, спасать попавших в беду.
– Спасибо, что нашли время для объяснения.
– Не за что, – ответил Пикар. – Капитаны для этого и существуют.
После того, как Пикар ушел, Патриция воспользовалась отсутствием Долоры и спросила у сына:
– Он говорил правду?
– Не знаю, – хмуро отозвался Дннис, – Уэсли ни за что не скажет мне, что происходит на самом деле.
* * *Лейтенант Яр стояла перед монитором на мостике и изучала показания сенсора. Райкер и Дейта находились рядом с ней.
– Вот! – воскликнула Наташа. – Тридцать четыре на двенадцать.
Дейта согласно кивнул.
– Когда определены границы, то остаток вычислить совсем несложно.
Выйдя из турболифта, Пикар сразу, же обратил внимание на группу офицеров возле монитора.
– Что за волнение?
– Сэр, мы напали на след противника! – возбужденно сообщил Дейта. – Нашли кровавые следы!
– Кровь? На моем корабле? – возмутился Пикар.
Райкер улыбнулся, заметив растерянность капитана.
– Это просто метафора, капитан. Мы докопались до возможности выйти на след корабля чораи.
– Отлично, – произнес Пикар и направился к капитанскому креслу.
Дейта последовал за капитаном.
– Хотя слово "кровь" употреблялось метафорически, исследования обломков корабля противника, собранных после сражения, показали, что аппарат чораи состоит из сплава органических и неорганических веществ. Мы уничтожили несколько шаров и практически серьезно повредили корабль. Сенсоры засекли особенную комбинацию элементов, освобожденных из обломков.
– Мы связали ввод информации непосредственно с движением корабля. Джорди будет принимать звуковые сигналы, по которым мы вычертим точную траекторию полета корабля, – объяснил Райкер.
Ля Форж театрально щелкнул пальцами.
– Всегда готов!
Лететь свободно, не подчиняясь контролю компьютера, не следуя по точно проложенному курсу, мечтал любой пилот.
* * *– Что с тобой? – спросила Беверли Крашер сына, когда тот неожиданно заглянул в изолятор. – Ты не совсем здоров?
– Со мной все в порядке, – сказал Уэсли, но доктор уже принялась ощупывать его лоб, проверяя, не повысилась ли у мальчика температура.
– Нет, ты не горячий, – успокоилась женщина. – Почему ты выглядишь так, будто потерял лучшего друга?
– Потому что все так и есть.
Женщина порывисто обняла сына, юноша даже не попытался воспротивиться.
– Дннис понимает, что на корабле происходит что-то необычное, он хочет быть в курсе событий. Это не простое любопытство, он беспокоится за родных. Но, как ты понимаешь, я ничего не могу сказать ему.
Беверли тяжело вздохнула. С повышенной температурой справиться было бы легче.
– Уэсли, если ты серьезно относишься к службе и намерен стать офицером Звездного Флота, ты должен каким-то образом придерживаться золотой середины. Нельзя ради личных отношений поступиться служебным долгом.
Беверли Крашер видела, как возмужал ее сын за несколько месяцев, проведенных на "Энтерпрайзе". Однако он еще слишком молод, чтобы понять, как болезненны противоречия личных привязанностей и общественного долга. Ей не хотелось, чтобы мальчик услышал об этом из ее уст, потому она предпочла промолчать.
– Я дал клятву, – серьезно сказал Уэсли, – и не собираюсь нарушать ее.
Беверли часто слышала, что сын похож на нее, но в эту минуту она ясно увидела, как он походит на отца. Когда она поняла это, то испытала одновременно чувство гордости и страх. Преданность отца Уэсли Звездному Флоту была частью его натуры, сожалеть об этом было бы бессмысленно. Жаль только, что он ушел из жизни так рано.
Женщина протянула руку и хотела погладить сына по голове, но юноша уклонился. Вероятно, ему стало немного легче. И тут она увидела, что в изолятор вошел Эндрю Дилор.
– Если говорить о клятвах, – вздохнула она, – то пришло время и мне вспомнить о клятве Гиппократа. Поэтому, мичман Крашер, прошу покинуть изолятор. У меня начинается прием, и ты можешь получить парочку уколов за компанию с больными.
Беверли испытала огромное облегчение, когда Уэсли улыбнулся. Да, он все еще ребенок, не способный долго переживать и грустить.
Доктор Крашер на время забыла о личных проблемах, переключив внимание на пациента. Дилора выпустили из изолятора несколько дней назад, но фазерные ожоги надо было осматривать ежедневно.
– Отлично. Почти полностью затянулись, – прокомментировала доктор Крашер, осмотрев раны после того, как Дилор снял рубашку. Синтетическая кожа почти полностью затянула раны и проросла новыми клетками. Включив сканер, Беверли подозвала пациента к столу.
– Ваш организм обладает замечательными восстановительными способностями.
Пристально вглядываясь в изображение на экране, она заметила под слоем эпидермиса две почти невидимые полоски.
– Вероятно, вы везучий человек. Мне кажется, что в прошлом у вас было немало ранений. Глубокие шрамы в области сердца и печени... – женщина переместила стетоскоп, продолжая бормотать:
– Проникающее ранение левого легкого, множественные переломы ребер... Не представляла, что дипломатическая служба сопряжена с такой опасностью.
Закончив осмотр, доктор выключила приборы и выпрямилась.
– У меня склонность попадать в неприятные ситуации, – сухо ответил Дилор и встал с кушетки.
– Конечно. Не так давно вы имели неосторожность попасть в луч фазера.
Дилор молча одевался. Прикосновение одежды к телу уже не было болезненным, но Эндрю все-таки держался напряженно. Доктор Крашер заговорила снова:
– Почему сведения о ранениях не занесены в медицинскую карту?
– Неужели? – Дилор приподнял брови, удивленно глядя на доктора. Выражение лица казалось совершенно невинным, но Беверли Крашер провести не так просто.
– Наверное, вы столь же рассеяны, как и неловки. У меня не хватает медицинских карт на освобожденных пленников.
– Всему свое время, доктор Крашер. Всему свое время.
Посол тщательно застегнул все пуговицы форменной куртки.
* * *Благодаря амортизаторам и другим хитроумным устройствам у людей, путешествующих на борту "Энтерпрайза", создавалось впечатление, что корабль летит плавно и ровно.
