Вонда Макинтайр - В Поисках Спока
«Генезис» мог бы создать вторую планету глезиверов и спасти их от коллективного самоубийства, но увы… Работы с прибором тогда еще только начинались.
– Здравствуйте, – осторожно произнесла Саавик. – Как мне к вам обращаться?
Неподвижная кристаллообразная туша задрожала всей своей массой; многочисленные детали-органы, свободно плавающие внутри прозрачного тела глезивера, сбились в кучки, как аквариумные рыбки.
Из недр странного существа раздался монотонный звук, похожий на завывание ветра, и глезивер произнес:
– Если сможете запомнить мое имя, то пользуйтесь им.
Существо пропело такое длинное сочетание звуков, что Саавик составило большого труда повторить его. О запоминании не могло быть и речи.
– Ничего, – сжалился глезивер. – Если хотите, называйте меня Фредом.
– Фредом? – удивленно переспросила Саавик.
– Один мой коллега находит, что мое имя похоже на отрывок из какой-то сонаты Фредерика Шопена. А как называть вас?
– Меня зовут Саавик.
– Здравствуйте, Саавик. Чем могу вам помочь?
– Я хотела бы подвергнуть анализу образцы растений с Регула-Один. Можно мне воспользоваться вашим оборудованием?
– А вы можете работать и говорить в одно и то же время?
– Конечно.
– В таком случае приступим. Мы будем анализировать ваши образцы, а вы расскажите мне, что происходит на Регуле-Один и в секторе Мутара.
– Услуга за услугу, – согласилась Саавик.
– Отлично. Какой анализ вам нужен: макроанализ, молекулярный, атомный, субатомный?
– Молекулярный, пожалуйста.
– Приступаем.
Глезиверы считались существами сухими и высокомерными. Саавик же нашла своего нового коллегу очень интересным, живым и разговорчивым. Они быстро обрели друг с другом общий язык.
* * *Каюта Саавик, абсолютно стандартная, соответствовала всем канонам Звездного флота и была вполне пригодна для жилья и работы. Свет в комнате по своему спектру оказался аналогичен солнечному, а температура и запахи регулировались по желанию постояльца.
Саавик, оглядела свое новое жилище и с облегчением отметила, что в каюте нет ни излишней роскоши, ни вызывающих декораций. Смутило лейтенанта лишь наличие мягкого дивана: она предпочитала жесткие стулья, а для сна обычные маты.
Первым делом Саавик изменила освещение и температуру. Свет покраснел и потускнел; в каюте стало намного теплее.
Наконец-то лейтенанту, после перемещения на «Гриссом», удалось присесть и отдохнуть. Подготовка к работе по «Генезису» и анализ растений с Регула-Один дали много пищи для размышлений, за что Саавик была благодарна судьбе. Работа отвлечет ее от мрачных мыслей, а может, даже от умопомешательства.
Призрак Спока не тревожил лейтенанта с того времени, как она покинула «Энтерпрайз». Если бы Саавик до сих пор верила в мистику, как когда-то в детстве во всякую чертовщину, творящуюся в имении родителей в Хеллгарде, то подумала бы, что по коридорам «Энтерпрайза» бродит неуспокоенный дух мятежного вулканца. Но она не верила в привидения. Короткий и странный эпизод, происшедший в транспортном отсеке, Саавик решила принять за галлюцинацию, которую спровоцировал резкий запах найденных на Регуле-Один растений.
Чтобы проверить себя и убедиться, что сейчас с психикой все нормально, Саавик рискнула открыть все свои телепатические каналы. Закрыв глаза, вытянув руки и впав в глубокую прострацию, она попыталась войти в контакт с духом Спока, если тот действительно где-то витает.
Через несколько секунд Саавик открыла глаза, поняв, что усилия бесполезны. Дух ее учителя ушел так же, как и сам Спок. Саавик оставалось только тихо скорбеть по великому вулканцу, так много для нее сделавшему.
Тяжело вздохнув, лейтенант взяла распечатку с данными молекулярного анализа и внимательно в нее вчиталась.
Неожиданно в дверь постучали.
– Войдите.
На пороге отсека появился улыбающийся Дэвид.
– Привет. Догадайся, о чем я хочу сказать. – Саавик молчала.
– Меня поселили в соседнюю каюту! Здорово, правда?
– Это как сказать. Ты пришел в себя после Регула?
– А что? Ты имеешь в виду то, что случилось со мной в пещере? – Дэвид пожал плечами. – Да, извини, конечно. Не знаю, что на меня тогда нашло. Я, наверное, просто сильно разволновался.
– Легкое же ты нашел объяснение.
– Прости, что я порывался выхватить твой фазер. Но и ты была хороша. У меня в двух местах ушибы, а на запястье до сих пор следы твоих пальцев.
– Надо было вести себя спокойнее, – ответила Саавик. – В общем, ты сам виноват. В следующий раз попридержи свои эмоции.
– А ты не радуйся, что тебе удалось отомстить.
– С чего ты взял, что я кому-то мщу? Думаешь, мне доставляет удовольствие причинять тебе боль? Это бессмысленно. Ты знаешь, что я не принимаю никаких восстановительных средств. Почему ты не предупредил меня?
– О чем?! Я совершенно ничего не понимаю!
Саавик была готова рассмеяться и перевести все в шутку, но, увидев искреннее непонимание Дэвида, молча протянула ему лист с данными анализа.
Просмотрев распечатку, Маркус пожал плечами и равнодушно произнес:
– Любопытная органическая структура. Что это такое?
– Ты должен знать, потому что именно ты являешься создателем этой структуры.
– Не может быть. Я в жизни не встречал ничего подобного.
– Дэвид, это анализ веточки, которую я сорвала на Регуле-Один. Ведь ты же сам создал те растения.
– Ничего подобного! Похоже, конечно… Но я не создавал такую странную гигантскую молекулу.
– Я сделала анализ дважды, – уверенно заявила Саавик. – Эта структура абсолютно точная.
– Точная?
– Вот это, – Саавик привстала и ткнула пальцем в то место на листе, где располагалось гетероциклическое ответвление от огромной молекулы, напоминающей червяка, – чрезвычайно сильнодействующий психогенный алкалоид.
Дэвид несколько секунд молчал, а затем воскликнул:
– А ведь вполне может быть!
– Вот видишь. В этом причина нашего сумасшествия. Вспомни наше поведение: вместо того, чтобы заняться серьезными делами, мы стали вести себя, словно дети.
– Мы? – переспросил Дэвид, потирая ушибленные места. – По-моему, ты вела себя, как настоящая монахиня, ответственная за весь белый свет.
– Тебе показалось. Я тоже была близка к сумасшествию, но старалась держать себя в руках, – призналась Саавик. – Этот алкалоид – сильное наркотическое средство.
– Когда я создавал растение, то представлял, как заваривают чай из его листьев, – мечтательно вспоминал Дэвид. – Да, я вложил в него немного кофеина… Но это все.
Порывшись в памяти, Саавик припомнила строение молекулы кофеина и нашла некоторое сходство с той, что была изображена на листе. Мутация, пришла к выводу лейтенант. Такое вполне возможно. Под воздействием природных условий Регула-Один молекула кофеина со временем превратилась в это ответвление.
– Похоже, тебе не придется попить чай из листьев твоего растения, – улыбнулась Саавик, – или сделать вино из его ягод.
– Откуда тебе знать, – обиделся Дэвид.
– Ладно, ладно. Я пошутила.
Глава 4
Устремив взгляд на главный экран, Дэвид с восхищением смотрел на плод своих стараний, результаты безошибочной программы. Огромная Туманность Мутара породила маленькую горячую звезду, которая была так необходима для успеха эксперимента. Рядом со звездой кружила планета Регул-Один.
Прислонившись к перилам мостика, Дэвид мечтательно взглянул на Саавик, которая без всяких видимых эмоций работала на центральном сканер-ном терминале, куда стекалась информация, добываемая бесчисленными сканерами и сенсорами.
Саавик уже забыла о случае на Регуле-Один, и ее давно занимали иные мысли. Дэвид действительно не создавал найденный ею алкалоид. Они обстоятельно и не спеша обсудили этот вопрос, но Дэвида так и не удалось убедить, что результаты эксперимента получились обескураживающими и даже шокирующими. Он упрямо доказывал, что труды и жертвы первой экспедиции были не напрасны. В сердцах Дэвид заявил, что не намерен обсуждать эту тему с кем бы то ни было, даже с любимой женщиной.
Саавик, полностью поглощенная работой, не обращала на молодого ученого никакого внимания. Оторвавшись от терминала, она внесла запись в электронный дневник: «Мы приближаемся к планете назначения в точке 035». Затем Саавик вынула дискету из компьютера и отдала ее капитану Эстебану на утверждение.
– Очень хорошо, лейтенант, – похвалил Эстебан и обратился к рулевому:
– Заходим на орбиту обычным способом.
– Есть, капитан.
Эстебан включил переговорное устройство:
– Отсек связи! Передайте Командованию Звездного флота закодированное сообщение.
На секунду Эстебан задумался. Дэвид улыбнулся, решив, что капитан не ограничится обыкновенной формальной фразой, а придумает что-нибудь эпическое, нехарактерное для такого рода сообщений.
