Билл Болдуин - Наёмники
— Мне жаль говорить это, но нам так и не удалось точно узнать, где именно медведям удалось произвести эту съемку, — послышался сквозь нарастающий рев генераторов голос Драммонда. — Однако, если я не ошибаюсь, это где-то в районе их дальних испытательных полигонов в секторе Гелхейм. Так или иначе, это не единственная информация из тех, которыми мы не располагаем.
Прежде чем угловатый «Горн-Хофф» прошел «над головой» у зрителей, он слегка сменил курс над прозрачной вышкой, вдруг выросшей из земли. Пока корабль летел прямо, на окончаниях большего шеврона горели желтые огни, а сверху, посередине, — красный. Однако стоило ему заложить вираж над башней, как на брюхе его загорелся еще один красный огонь, но мигающий.
— Приглядитесь к полосам на брюхе — их видно при вспышке, — заметил Драммонд. — Две полосы спереди, и еще несколько асимметричных ближе к корме. Нам пока не известно точно, что они означают, но мы полагаем, что это, возможно, часть новой системы вооружения. Кстати, Вилф, эта штука у перелома задней кромки: что она вам напоминает?
Брим всмотрелся, сощурившись, в застывшее изображение.
— Трудно сказать точно с такого расстояния, — сказал он наконец, — но, судя по форме, это скорее всего какая-то разновидность наружного рулевого сопла — особенно если считать, что дюзы ходовых движков находятся по оси меньшего шеврона.
— Слово в слово то, что говорили наши инженеры, — восхитился Драммонд, пуская запись дальше. — Кстати, наблюдатель на месте тоже пришел к такому выводу. Что же касается записи, по его расчетам высота полета корабля составляла около восьми тысяч иралов, а скорость — порядка четырехсот пятидесяти — пятисот кленетов в метацикл. Скажем прямо, не рекордные показатели, но обратите внимание на отсутствие ударной волны. Это означает, что конструкторы Горн-Хоффа начали наконец уделять внимание поведению корабля при атмосферном полете.
Пустынный пейзаж резко сменился панорамой глубокого космоса.
— А теперь, — объявил Драммонд заметно тише, — мы покажем вам, как выглядит этот корабль в родной стихии. Эти кадры снимали мы сами, с одного из наших последних невидимок, К.И.Ф. «Достижение», первого из построенных нами кораблей, способного беспрепятственно пропускать все известные излучения, включая N-лучи. — Он усмехнулся. — Мой вам совет, джентльмены: не связывайте с этим кораблем особенных надежд. Даже притом что он не обнаруживается ни одним из известных нам средств, корабль ненамного лучше любого другого невидимки, нашего или вражеского. За повышенную проводимость корпуса приходится платить чудовищным расходом энергии. Поэтому значительную часть этой съемки он просто пытался не попасться кому-нибудь под ноги.
Брим завороженно смотрел, как угловатый «Горн-Хофф» снова появляется в поле зрения — на этот раз в левом углу дисплея, с нарастающей скоростью двигаясь через звездный небосклон.
— Судя по всему, мы засняли одно из первых испытаний корабля в открытом космосе, — пояснил Драммонд. — Экипаж, похоже, готовится к тестам какой-то из бортовых систем. Обратите внимание, «наружное рулевое сопло», как назвал его Брим, частично повернуто вниз, а в зоне, где, по нашим предположениям, размещаются ходовые камеры, на внешней поверхности корпуса смонтированы четыре осевых теплообменника.
Откуда-то из-за края дисплея вынырнули два скоростных катера «Гантейзер-380»; двигались они значительно быстрее, чем «Горн-Хофф», идя с ним параллельным курсом.
— Эти двое обеспечивают охранение, — пояснил Драммонд.
Тем временем новый крейсер набирал скорость, а выступающие из корпуса аэродинамические рули, складываясь, убирались в ниши, оставив только рулевое сопло. Корабли сопровождения пристроились к нему с флангов.
«Горн-Хофф» продолжал разгоняться и очень скоро обогнал значительно менее быстроходный Имперский разведывательный корабль. Так продолжалось еще несколько циклов. Зеленый выхлоп из его дюз странно мерцал и был шире, но не таким ярким, как у «Гантейзеров». Крейсер прошел еще несколько кленетов и, чуть кренясь, начал плавный поворот направо — первый заметный маневр с начала наблюдения. Имперскому невидимке пришлось резко менять курс, чтобы избежать столкновения.
Все это время один из «Гантейзеров» держался примерно в двухстах пятидесяти иралах справа от крейсера, лишь иногда подходя к нему на дистанцию в половину размаха большего шеврона. Второй катер на протяжении испытаний маневрировал гораздо свободнее — судя по всему, с него велась голографическая съемка, и он выбирал наиболее выгодные ракурсы.
Несколько следующих циклов облачники проводили стандартную процедуру проверки курсовой устойчивости и управляемости крейсера. На глазах у Брима корабль проделал несколько энергичных качков с борта на борт, две-три бочки, глубокий вираж и, наконец, боевой разворот, после чего ушел от явно плохо управляемого невидимки.
— Ряд наших экспертов оценили его довольно высоко, — заметил Драммонд. — Говоря их словами, он «послушен». Особенно маневренность — превосходна для такого крупного корабля. Они также очень высоко отозвались об его разгонных свойствах.
Брим молча кивнул. Даже при самых сложных маневрах корабль почти не сбивался с курса. Из него получится отличная орудийная платформа.
Облачники прокрутили еще несколько бочек, а потом выправили курс, идя со сравнительно большим углом атаки, прошли перед невидимкой перпендикулярным курсом и свернули к маленькой эскадре вспомогательных судов, возникшей в поле зрения откуда-то со стороны центра Галактики. На взгляд Брима, крейсер держал курс безукоризненно — судя по всему, он был очень легок в управлении.
— Вы что-то говорили насчет разлагателей, — подал голос Колхаун. — Я тут все глаза проглядел, да так и не нашел ничего, похожего на оружие. Так чего вы все-таки знаете насчет ихнего вооружения?
— Очень мало, — признался Драммонд. — Детальный анализ этих съемок позволил выявить на корпусе опорные кольца под семь башен, возможно, двухорудийных, как на «Звездном огне». Однако это вся информация, которой мы располагаем на сегодняшний день. — Он кивнул, словно решаясь. — Лично я считаю, что они установят новые 375-миллиирало-вые разлагатели, лицензию на производство которых они приобрели у «Теобольд Интерспейс» с Ликсора.
— Старый знакомый, Ликсор, — буркнул Колхаун. — А мы еще удивляемся, чегой-то они все время нейтральны… Вот уж они, поди, разбогатели, торгуя с обоими сторонами. Ведь если подумать, кто-то из двух наверняка выйдет победителем.
— Что бы там ни говорили об этих жадных до прибыли жукидах, — усмехнулся Драммонд, — разлагатели они делают чертовски неплохие.
Брим кивнул.
— Судя по тому, что я читал, у этих новых «Теобольдов» сверхплотный фокус. Это первые серийные образцы, основанные на совершенно новых технологиях. А уж если их целых четырнадцать… страшно представить, какая энергия обрушится на цель.
— Совершенно верно, Брим, — согласился Драммонд. — Они обладают сверхплотным фокусом, и энергия залпа просто чудовищная. И именно это позволяет нам считать, что мы нащупали-таки их слабое место.
— Слабое место? — удивился Брим.
— Во-во, — согласился с ним Колхаун. — Покуда все идет к тому, что они сконстролили классный корабль.
— Не спорю, — кивнул Драммонд. — Классный, но за исключением одной маленькой детали. Надеюсь, все обратили внимание на то, как мало поперечное сечение?
Колхаун пожал плечами.
— Это уменьшает размер цели с половины ракурсов, да и сопротивление уменьшается. И уж ежу понятно, как это улучшит ихнюю маневренность. А что?
— Боевые свойства «Звездного огня» явились для конструкторов Горн-Хоффа большим потрясением, — объяснил Драммонд. — Поэтому они проектировали свой новый корабль в расчете на достижение максимальных летных характеристик — заботу об артиллерии взяли на себя парни из «Теобольда». Однако отражающих ходовых кристаллов у них нету, стало быть, им пришлось повышать скорость другими путями, включая эту новую форму корпуса. В результате из-за узкого сечения в корпусе не осталось места для двух дополнительных плазменных генераторов, которые на «Звездном огне» питают только разлагатели. А ведь этим «Теобольдам» требуется уйма энергии.
Глаза у Брима против воли полезли на лоб.
— Вы хотите сказать…
— Вот именно, мой славный рулевой, — улыбнулся Драммонд. — В то время как «Звездный огонь» способен вести залповый огонь на полной скорости — один залп каждые двадцать тиков, — тысяча шестьдесят пятый «Горн-Хофф» по нашим расчетам может вести одновременный огонь максимум из шести разлагателей, и даже это заметно скажется на его скорости. — Дисплей погас, и узкий луч света высветил фигуру генерала за пультом. Прикусив губу, он задумался на мгновение, потом решительно тряхнул головой. — Разумеется, — продолжал он, — они могут стрелять и из всех четырнадцати — на пониженной мощности, — но… — Он пожал плечами. — Все это, конечно, в теории. Но даже при всех их проблемах с энергией ясно одно: эти облачники снова постарались. И если только я понимаю что-нибудь в их тытьчертовых звездолетах, этот может быть очень и очень опасен.
