Никита нов - Седна
Глава четвёртая
Откровение
Амадей достиг своего апогея, начисто развеяв утреннюю прохладу. Становилось по-настоящему жарко, пот лился нескончаемыми ручьями, а под рукой, как назло, не было ни капли воды. Но команда не отчаивалась — Ник надеялся, что после успешного окончания операции по краже ремонтных роботов, им удастся набрать где-нибудь на складе полные бутылки освежающей жидкости.
Старый армейский склад по большей части располагался под землёй, но над ним нерушимым комплексом стояли несколько зданий разного назначения, окружённых высокими каменными стенами, защищёнными от потенциальных грабителей тремя слоями колючей проволоки. На стенах и смотровых вышках Седна насчитала всего семь охранников, что для вроде бы важного стратегического объекта было довольно скромно. Но не факт, что внутри комплекса не было припрятано несколько взводов «на всякий пожарный».
Два «Рейдера» остановились в нескольких милях от точки назначения, и, устроившись рядом с остовом давным-давно брошенного грузовика, стали наблюдать.
— Лейла, — вылезая из транспорта, произнёс Ник. — Такое чувство, что ты всю жизнь только и делала, что каталась на «Рейдерах», хе-хе…
— Ну, не всю жизнь, но половину — точно. Отец был знатным охотником, имел такую же игрушку, и часто брал меня с собой в свои охотничьи походы. С его помощью, кстати, я и стрелять научилась, и перестала бояться убийств. К сожалению, папа умер…
— От чего? Естественным образом?
— На нашей планете убийства считаются вполне естественным явлением, — фыркнула Лилиан. — Так что — да, мой муж умер вполне естественно.
— Простите, — замялся пилот. — Не моё это дело.
— Ничего страшного, — махнула рукой Лилиан, достав из кармана резинку для волос и собрав свои рыжие локоны в пушистый хвостик. — Это было давно. Убийцу мы нашли и…
— Нужно дождаться темноты, — заявила Седна, разглядывая складской комплекс через оптический прицел карабина. — Днём туда не пробраться.
— Сейчас только полдень, милая. Целый день ждать будем?
— А есть другие предложения, капитан?
Ник покачал головой, но не преминул заметить:
— У нас нет воды.
— В трёх милях к северу есть река, — махнула в направлении водоёма Лейла. — А там, во-о-он за теми горами, она водопадом впадает в Умкахо.
— Что за Умкахо? — заинтересовался пилот местной географией.
— Это та река, в которой сейчас прохлаждается «Панацея», — хмуро ответила Седна, не сводя глаз с охранников на стенах. — Забыл уже?
Мотоциклы спрятали в небольшой овраг, расположились там же. Положение было довольно неплохим, как с точки зрения безопасности — укрытие было отличным, так и с точки зрения удобства — каменные нагромождения вокруг оврага закрывало команду от палящих солнечных лучей.
— Это правда, что твоё звено спасло всех на Луне? — спросила Лейла. — Я слышала много вариаций на эту тему, но хотелось бы узнать правду от непосредственного участника того сражения.
— Ну, — замялся Ник. — Я не очень люблю вспоминать те события…
— Ты собираешься сидеть до темноты молча? Нет? Вот тогда и рассказывай!
Рыжеволосая девушка своим характером удивляла всё больше и больше. Тем не менее, пилот, пожав плечами, начал рассказ:
— На самом деле, когда мы с ребятами уже летели над Мун-Сити, он был уже мёртв. Город был инфицирован и спасению не подлежал. Однако, по закрытому источнику нам поступила информация, что где-то там, внизу, на поверхности Луны, скрываясь в городских трущобах, пытались выжить несколько человек. Нам был дан конкретный приказ — выжечь всё дотла, не оставив в живых ни одной твари.
— Те твари были людьми, — заметила Лилиан.
— Раньше были. А на момент прибытия на Луну нашего звена, они уже превратились в голодных и несговорчивых живых мертвецов…
— Вы спасли выживших?
— Выживших? Надеюсь. Нам строго-настрого запретили сажать пташек на поверхность. Мы оттянули момент, насколько могли, надеясь, что живые люди выберутся из Мун-Сити. И вот, спустя пятнадцать минут мы увидели, как со взлётной площадки стартовал лайнер, и мы, решив, что пора начинать, приступили к бомбардировке. На самом-то деле никого мы не спасли. Мы лишь уничтожили тех, кто не смог спастись сам.
— Грустно, — констатировала Седна. — Жаль бедолаг…
— А теперь, дамы и господа, я хочу кое-что прояснить, — внезапно повысила голос Лейла. — Какого чёрта она грустит и жалеет, а? Ничего странного в этом нет?!
— Конечно есть. Но что я могу поделать? Ты запретишь мне испытывать чувства?
— Ты не можешь чувствовать! Блин, да ты вообще не можешь вступать в подобные беседы с людьми! Ты уверена, что являешься роботом?
— Я тебя предупреждала, что если ещё раз произнесёшь это слово в мой адрес…
— Так, — пилот подсел поближе к Седне и приобнял её за плечи. — Не обижать её, ясно? Она — личность. Живая и разумная.
— Ясно, — Лейла вытерла рукавом пропотевший лоб. — А теперь ты можешь наконец рассказать, что здесь творится? Почему она — личность? Почему она — живая и разумная?!
— Я всё ещё здесь, — холодным голосом сказала Седна. — Не надо говорить обо мне так, словно меня здесь нет. Да, я была на Шедоу. Чего рот от удивления открыла? Это ещё не всё. Побывав на планете-тени, я благополучно оттуда убралась, но уже имея разум, а вместе с ним эмоции, чувства, страхи, желания…
Лейла вопросительно взглянула на Ника. Тот в ответ лишь улыбнулся, не проронив ни слова.
— Значит, ты разумная личность? Забавно…
— Лей, ты чего пристала к человеку? — нахмурилась Лилиан. Слово «человеку» её устами было произнесено двойственно, с некоторой долей сарказма и насмешки, но Седна предпочла пропустить эту издёвку мимо своих механических ушей.
— Прости, мам…
Особенностью планеты Колорадо был неистребимый запах палёной резины, возникающий после полудня, и затихающий незадолго до заката. Причина этой аномалии по сей момент так и не выяснена, но достоверно известно, что все учёные, отправлявшиеся на разгадку «резиновой тайны» домой больше не возвращались и на связь не выходили.
Так что всем пришлось свыкнуться с таким ароматом, отчасти потому, что он не нёс никакого вреда здоровью человека, но к тому же являлся своеобразным компасом — там, где резиной пахло сильнее всего, обычно бывали подземные водные источники.
— Похоже, мы сидим как раз над подземной речкой, — сморщив нос от нахлынувшего запаха, заметила Лилиан. — Можно копнуть да набрать воды.
— Мы будем копать целый день, — подумав, ответил Ник. — И это в лучшем случае. Если бы у нас было, чем копать.
— В «Рейдерах» есть лопаты. Лей, будь добра, достань их.
— Секунду, мам.
Лейла вернулась с двумя инструментами для копания. Ник забрал обе лопаты, одну при этом отдав Седне.
— Я могу это делать одна, капитан. Для меня не составит труда, да и усталости я не почувствую.
— Понимаю. Но не могу же я спокойно смотреть, как ты работаешь…
— Ну, так вздремни, раз смотреть не можешь, — рассмеялась Лейла, усаживаясь рядом с мамой, и, кажется, действительно готовясь немного поспать.
— Грешно спать, отлынивая от работы, — отшутился пилот, приступая к процессу раскопок. — Но от отдыха я бы не отказался.
— Чувствую, корни этих проповеднических речей, кроются ещё со времён вашего обучения в академии, капитан. Я права?
— Да, милая, чертовски права. Каждое воскресенье у нас был обязательный урок Единой Церкви. Помню, святой отец у нас был брутален до нереальности. Бывший пилот, причём ас «Ангела»…
— Символично, — хмыкнула Лилиан, прикрыв глаза. Она тоже собиралась вздремнуть, а под рассказы о прошлом сделать это было легче и приятнее всего.
— Воевал. Сбил как-то нескольких противников, да и рухнул прямо в сугроб снега. Дело ж на Тризисе было, а там, вы знаете, кроме снега нет вообще ничего. Ну, ледники ещё, да шахты, но это к делу не относится. Упал он, выбирается из «Ангела», и понимает, что не чувствует ног!..
— Как его звали? — удивлённо улыбнулась Седна. — Фамилия не Мересьев, случайно?
— Нет, его звали Борланд, отец Борланд. Борланд Эльпидэ?льфор.
— Господи, и как ты только запомнил его фамилию? Даже мне с моим… кхм… компьютерным разумом не слишком приятно даже думать о таких сложностях, а уж каково тебе, простому человеку?..
— На самом деле, это я из собственного опыта делаю заключение, чем нелепее фамилия, тем легче её запомнить.
— Ну, а что там с ногами вашего священника?
— Добрался до базы. Ноги спасти не успели, слишком долго он полз по снегу на морозе. Заменили протезами, и по сей день он преподаёт уроки Единой Церкви в моей бывшей академии. Говорят, всё ещё рвётся в бой, хочет мести… нет, сам-то он говорит, что, мол, кто он такой, чтобы решать проблемы земные? А уже через некоторое время яростно кричит: «Я — меч Господень, кара неизбежна!». Хороший дядька, если честно, правда, пьёт много, да с ума сошёл немного. Но харизматичный — до жути! Настоящий лидер. Я порой думал, что если он вдруг напьётся до чёртиков и решит расколоть Единую Церковь на два разных лагеря, то он сможет завербовать себе в помощь целую армию соратников.
