Василий Орехов - Звездный десант
Ну, раз Чедка сказал «полтора часа догоняй», значит, именно так и будет. Иначе не преминул бы сказать — «догоняй час двадцать» или «час тридцать пять». Мастер Чедка Чалмерс был страшно хитрым и неимоверно жадным парнем, и еще он мгновенно засыпал, привалившись к дереву, даже на пятнадцатиминутном привале, однако Заноза не любил работать с другими проводниками. Метис обладал звериным чутьем, отличной памятью, уникальным глазомером и твердой рукой. За эти качества Джарвис прощал ему многочисленные раздражающие недостатки, которые наверняка заставили бы Занозу отказаться от менее умелого проводника. Например, кроме перечисленного — бесконечное бормотание насчет отвратительных белых или постоянное коверканье английского языка. Чедка всю жизнь прожил на Эшмоле среди американских колонистов, и Ларри готов был держать пари, что он говорит по-английски ничуть не хуже его, а другого языка не знает. Тем не менее метис все время старался подчеркнуть свое отличие от глупых белых — пусть даже разговаривая словно вождь захолустного племени из фильма класса Б. Чалмерс кичился своей непохожестью на других колонистов и выдуманными обидами, которые белые вроде бы нанесли его народу тысячу лет назад.
— Мастер Чедка! — подал голос третий член оперативной рейнджерской группы, стажер Робин Дорланд, пока еще не заслуживший боевого прозвища, но страстно этого жаждавший. — Может, просто вызовем патрульный катер, раз им уже никуда не деться? С воздуха их прихлопнут за десять минут.
— Собьют, — лаконично пояснил Заноза. Мастер Чедка даже не удостоил новобранца ответом, продолжая изучать окрестности через бинокль. — Бог его знает, насколько крутой у них с собой ПЗРК, — продолжал Ларри после паузы. — Браконьерам тут такие бешеные деньги светят в случае удачи и такие сроки в случае поимки, что скоро сюда прямо на ховертанках въезжать будут… — Он покосился на парнишку. Вообще-то не стоило при новичке говорить про бешеные деньги. Не слишком-то педагогично вышло. Впрочем, тот наверняка и сам все знает, не маленький. — И учти: узнаю, что ты пытаешься наладить сотрудничество с браконьерами — живым закопаю, — на всякий случай добавил Джарвис.
— Да какое еще сотрудничество, мастер Ларри! — искренне оскорбился Дорланд. — Какое может быть сотрудничество с этими шакалами?!
— Смотри у меня.
В педагогических же целях Джарвис не стал пояснять, что все три катера рейнджерского гарнизона — такое старье, что каждый из них можно насквозь проткнуть вилкой из гарнизонной столовой, не то что очередью из ручного плазмомета. Не, на своих двоих брать браконьеров и нарушителей куда как сподручнее…
— Моя-твоя двигай, стало быть, — подытожил свои наблюдения проводник, поднимаясь с мокрых камней. — Двигай свои белые задницы, бачка Ларри и неженка Робин. Иди-спускайся в долина будем.
За спинами рейнджеров, на скале возле водопада, буйным цветом цвели мохнатые кораллы — главная достопримечательность Эшмола, посмотреть на которую стекались туристы со всей галактики. К земным кораллам они не имели никакого отношения, на самом деле это были причудливые представители минеральной жизни, подчиняющиеся физическим законам образования кристаллов и питающиеся горной породой. Огромные растительно-минеральные ковры невероятной красоты встречались во многих местах покрытой джунглями планеты. Но подлинным сокровищем таких ковров были так называемые коралловые розы — уникально редкие причудливые образования на полях кристаллов, которые напоминали розы лишь отдаленно, значительно превосходя их буйством красок и совершенством форм. Коралловые розы распускались раз в сорок-пятьдесят лет, поэтому зацветший минеральный ковер сразу становился местом туристического паломничества. И уж совсем редко бывало, чтобы в одном месте возникло сразу два каменных цветка.
Недавно две коралловые розы почти одновременно раскрылись на скальном плато возле огромного водопада. Такую драгоценность следовало охранять как зеницу ока — и сегодня утром на этом месте планировалось оборудовать стационарный рейнджерский пост, чтобы присматривать за туристами, так и норовящими отломать кусок бесценного коралла на сувенир.
А в ночь накануне кто-то здесь уже побывал. И прибывшие на плато патрульные обнаружили обезображенный минеральный ковер с двумя огромными черными дырами посередине. Браконьеры вырезали обе розы плазменными резаками и забрали их с собой.
От бессилия хотелось выть. Но Ларри Джарвис стиснул зубы и лишь пообещал себе, что после поимки вандалов, прежде чем передать их полицейским, отработает на ублюдках пару особо болезненных приемов, изученных им, когда он еще служил десантником во флоте.
— Заноза! — ожил вдруг в наушнике голос диспетчера Эльзы. — Эй, красавчик, где ты там? Прием!
— Слушаю, рыбка моя, — отозвался Джарвис.
— Браконьеры нарушили режим радиомолчания! Дали в эфир пеленг. Похоже, ждут транспорт. Прием.
— Точку зафиксировали? — вскинулся Джарвис.
Девушка зачитала координаты точки пеленга.
— Золото мое, с меня шоколадка, — сказал Ларри. — Спасибо! Отбой, детка.
— Мала-мала попались белые мерзавцы, да? — поинтересовался Чедка, пряча бинокль в футляр.
— Пока еще нет, но есть пеленг. Координаты подтверждаются, это их след. Но полутора часов у нас больше нет. Они вызвали катер. Смотри: в джунглях он прятаться не может, оплетет корнями за пару часов. На плато тоже — мы его пересекли по диагонали, нет тут ни черта. Значит, либо он сейчас стартует от Кутенейских озер, либо с орбиты. Но в любом случае — минут двадцать, максимум полчаса.
— Не успеем, э, — покачал головой Чедка. — Только-только с плато иди-слезай.
— Значит, будем иди-слезай по ускоренной программе, — заявил Заноза. — Робин, секунд тридцать на руках провисишь?
— А то! — откликнулся стажер. — Еще и подъем переворотом в полной амуниции сделаю.
— Не надо бы, бачка Ларри, — заворчал метис. — Прошлый раз плохо кончился. Два месяц госпиталь, твоя-моя.
— Прошлый раз у нас в команде не подготовленный стажер был, а какая-то овечка Долли, — огрызнулся Джарвис. — Короче, молодой, главное — ничего не бойся. Ничего с тобой не случится. Делай как я. Не паникуй. Понял?
— Понял, — кивнул Дорланд, на самом деле понявший только одно: мастер Ларри каким-то волшебным образом собрался быстро переправить их команду в долину с высокой скальной гряды, и будет это, судя по всему, офигеть как весело.
— Сто писят метр, бачка, — предупредил Чалмерс. — Дерябнись — костей не собирай совсем, да?
— Не каркай.
Заноза подошел к самому краю обрыва. Здесь теснилась на скале колония аэронавтов — причудливых живых созданий, каждое из которых состояло из большого кожистого мешка и двух кривых лап под ним. У них не было ни глаз, ни ушей, только широкие влажные ноздри и крошечная пасть, усеянная мелкими хитиновыми выростами наподобие зубов. Специальные железы в теле аэронавта вырабатывали инертный газ легче воздуха. Заполняя этим газом обширные полости тела и раздуваясь при этом, как воздушный шар, аэронавт приобретал способность летать, точнее, планировать, медленно снижаясь. Спустившись в джунгли и попасшись там, обратно эти примитивные животные взлетали, используя дующие в долине порывистые ветры и восходящие потоки теплого воздуха. Здесь, на плато, они спасались от хищников, которыми кишели джунгли. В хорошую погоду между скальной грядой и стеной леса было черным-черно от снующих туда-сюда живых воздушных шаров.
— Выбирай самого большого, — велел Джарвис стажеру. — Чтобы выдержал твой вес вместе с ПЗРК. Вот хороший, держи, — он сунул руку в шевелящуюся массу лиловых тел, похожих на половые тряпки, и выдернул из кучи нечто, напоминающее сморщенный полиэтиленовый пакет. Пакет тут же сердито зашипел, начал раздуваться, увеличиваться в объеме, мелькнули в воздухе когтистые лапы, пытаясь отодрать удерживающую его руку. — Хватайся за лапы — самая надежная рукоятка!
Робин послушно ухватил животное за дрыгающиеся лапы. Тем временем Ларри вытащил из кучи еще одного аэронавта — для себя.
— Ни в коем случае не отпускай его, даже если тебе покажется, что он снова набирает высоту! — проорал Джарвис, пытаясь перекричать змеиное шипение двух живых газовых баллонов. — Это ненадолго, он все равно не сможет взлететь с таким грузом! Готов?
— Готов! — радостно откликнулся стажер.
— Тогда делай как я!
Аэронавты в их руках уже раздулись до размеров средних размеров метеозондов и яростно рвались в небеса. Заноза коротко шагнул к краю скальной площадки и вдруг бросился в разверзшуюся перед ним бездну.
Сначала казалось, что он неудержимо падает со скалы, а зажатый в его руках аэронавт влияет на это головокружительное падение не больше, чем раскрытый зонтик. Однако через несколько мгновений стремительное падение замедлилось, а потом скорость и вовсе упала до скорости парашютиста. Аэронавт раздулся еще больше, его огромные ноздри на безглазой морде судорожно трепетали, пасть часто приоткрывалась, жадно хватая воздух. Животному вовсе не хотелось распороть свой драгоценный кожистый мешок об острые сучья внизу, и оно прилагало все усилия, чтобы смягчить неизбежную посадку.
