Роберт Силверберг - Далекие горизонты
Номер 2 жил в искаженном времени, не продвигаясь ни вперед, ни назад. Чтобы понять, что говорит существо, требовался специальный переводчик. А говорило оно о том, что случится в комнате, когда Олми уйдет. Оно сказало, что Пути скоро придет конец — «в мгновение птичьего ока». Переводчик передал эти слова достаточно внятно, хотя многое другое воспроизвести не смог — похоже было, что существо изобретает или узнает какой-то неизвестный, совершенно не человеческого происхождения язык.
— Хорошо, — промолвила Пласс, — если мы просто кончим так же, как он.
— Очень интересно, — отозвалась Расп.
— Мы жаждем чего-нибудь нового, как сумасшедшие, — с улыбкой добавила Карн.
— Чудовища не рождаются. — Пласс скорчила гримасу и сжала в руках Библию. — Их изготавливают.
— Благодарю вас, — ответила Карн и выдавила улыбку, сопровождавшуюся стеклянным взглядом. Расп, видимо, яростно обдумывала более остроумный ответный выпад.
Довольно, решил Олми.
— Если мы собираемся погибнуть или еще чего похуже, надо по меньшей мере вести себя культурно, — заявил он.
Все три женщины удивленно уставились на него, причем каждая по-разному. Уже неплохо, подумал Олми.
— Давайте просмотрим список имеющегося на борту груза, перечитаем приказы — в общем, поучимся работать вместе.
— Человек, который однажды уже умер и хочет еще раз… — начала Карн, все еще сверкая глазами от возмущения, но Расп прервала ее:
— Заткнись. Делай, как он говорит. Пора работать. Карн пожала плечами. Ее гнев развеялся без следа.
Когда вихрелет набрал скорость, передний смотровой порт стал похож на кривую линзу. Блуждающие атомы и ионы сгущались перед носом корабля в раскаленное добела облако. Из скошенной вершины облака расходились, змеясь, разноцветные лучи. Поток — небольшое искажение геометрии пространства — был похож на белый горячий поршень.
Наличие внутри Пути большого количества блуждающих газовых атомов представляло проблему. К этому привело большое количество открытий врат в первые эксплуатировавшиеся сырьевые миры.
Перед Олми появились ряды голубых и зеленых значков: состояние вихрелета было в норме. Корабль двигался со скоростью в три процента от скорости света внутри Пути, чуть меньшей, чем с — скорость света во внешней вселенной. Ускорение по сравнению с достигнутым в точке 4x5 снизилось и теперь несколько превышало шесть «же». Конечно, внутри вихрелета оно не ощущалось.
Согласно выведенной на дисплей карте, корабль находился в точке 1x7, в десяти миллионах километров от люка седьмого отсека. До «Редута» оставалось еще три миллиона километров.
Олми чувствовал себя оторванным от всех остальных, как во сне — с ним всегда так бывало в вихрелете. Кабину разделили на три личных отсека, кают-компанию и кабину пилота, где он и проводил большую часть времени. Остальные сидели по своим отсекам и друг с другом разговаривали редко.
Первый знак необычности этого путешествия проявился на второй день, когда прошли уже полпути. Олми штудировал то немногое, что было известно о «Редуте» — читал полный и совершенно секретный файл. Он углубился в биографию Дейрдре Енох, как вдруг сзади его окликнули.
Он обернулся и увидел в трех метрах от себя молодую женщину, парившую в воздухе горизонтально головой к нему и медленно поворачивавшуюся вокруг своей оси.
— Я почувствовала — ты зовешь нас. Я почувствовала — ты изучаешь нас. Что ты хочешь знать?
Олми проверил, не запись ли это — нет, видеопроецирование не производилось. Сквозь изображение было видно, как из своих кают вылетают Пласс и близнецы. Сестрам было просто интересно, Пласс же была потрясена и расстроена.
— Я ее не узнаю, — проговорила она.
Олми понял, что это не чья-то дурацкая шутка.
— Я рад, что вы решили нас посетить, — сказал он. — Какова обстановка в «Редуте»?
— Все без изменений, как всегда, без изменений, — ответила женщина. Ее лицо было трудно рассмотреть: оно все время слегка менялось, по изображению шла рябь.
— Вы здоровы? — спросил Олми. Расп и Карн потихоньку приближались к женщине, но она их словно не замечала.
— Я — ничто, — ответило изображение. — Задай другой вопрос. Хочется узнать, смогу ли я выдавать разумные ответы.
— Она настоящая? — спросила Расп. Лица обеих сестер побледнели и застыли в увлеченном напряжении.
— Не знаю, — ответил Олми. — Вряд ли.
— Значит, она воспользовалась своим положением в линии времени «Редута», чтобы вернуться к нам… По меньшей мере кто-то из нас доберется до места назначения.
Карн удовлетворенно улыбнулась и сверкнула глазами. Олми эти сверхинтеллектуальные девушки нравились все меньше и меньше.
Пласс выступила вперед, сжав кулаки, будто собиралась ударить незнакомку.
— Я вас не узнаю. Кто вы?
— Я ясно вижу лишь одного из вас. — Женщина указала на Олми. — Остальные — словно стаи насекомых.
— Ярты взяли «Редут»? — спросила Расп. Изображение не ответило, и Олми повторил вопрос.
— Они в «Редуте» одни. Этого достаточно. Я могу описать ситуацию, какая сложится, когда вы достигнете станции. В Пути есть обширный паз — долина, — внутри которого «Редут» формирует серии мощно структурированных вероятностей. Сам «Редут» разросся во времени до огромных размеров, все возможности реализованы. Моя бывшая личность прожила жизней больше, нежели можно выразить каким-либо количественным числительным. И до сих пор живет. Она меняет нас, как вы меняете кожи.
— Расскажи нам о вратах, — попросила Карн, подходя ближе. — Что случилось? В каком они состоянии?
Олми опять повторил вопрос. Женщина смотрела на него так пристально, что становилось не по себе.
— Они стали теми, кто их открыл. На западной границе врат находится огромная голова Исы Данны, она наблюдает за территорией. Что она там делает и что это значит, нам неизвестно.
Пласс всхлипнула и закрыла губы ладонью.
— Некоторые пытались бежать. Голова превратила их в живые горы, усеянные пальцами, или в леса, затянутые туманом и липким синим мраком. А иные носятся по воздуху, как дым, и всякий, кто с ними встретится, изменяется. Мы научились. Вот уже тысячи лет мы не выходим наружу…
Расп и Карн окружили гостью с боков, внимательно, как кошки, изучая ее.
— Как же в таком случае вам удалось покинуть «Редут» и вернуться к нам? — спросил Олми.
Женщина нахмурилась и подняла руки.
— Оно не говорит: Оно не знает. Я так одинока. Пласс, Расп, Карн и Олми смотрели друг на друга — между ними был только воздух.
Олми вдруг провалился в недалекое прошлое, в тот момент, когда в последний раз видел, как исчезает призрак — копия Нейри Таур Ринн.
Пласс вздрогнула и выдохнула:
— Так всегда бывает. Муж говорит, что он одинок. Он хочет найти место, где не будет одинок. Но такого места нет.
Карн повернулась к Расп.
— Ложное видение, обман зрения?
— Там, куда мы направляемся, обманов нет, — сказала Пласс и стала тереть ладони друг о друга, чтобы расслабить мышцы.
Карн отвернулась так, чтобы она не видела, и скорчила рожу.
— Что стало с открытыми возле «Редута» вратами, никто не знает, — сказала Расп, подняв голову от записей. — Нет даже догадок.
Карн вздохнула — Олми не понял, с сочувствием или со стыдом.
— А у вас есть догадки? — спросил он.
Пласс обогнула бледно-лиловую переборку и влетела в кают-компанию. Никаких радостных надежд она, похоже, не испытывала.
— Врата всегда находятся в донной части Пути, — тусклым голосом, словно повторяя лекцию для начинающих, сказала Расп. — Таковы ограничивающие условия локального континуума Пути. В каждой из кольцевых позиций возможно существование четырех врат. Когда открыты все четыре, предполагается, что они непременно должны закрепляться на стенах Пути. Однако на практике небольшие врата, как известно, приподняты над донной частью. Их закрытие происходит немедленно.
— Какое отношение это имеет к моему вопросу? — спросил Олми.
— А?.. Нет-нет, никакого, — отмахнулась Расп.
— Может, и имеет. — На этот раз Карн сыграла роль «размышляющей половины». — Может, все это тесно связано.
— Ну хорошо, — ответила Расп. — Я имела в виду вот что: если врата Исы Данны каким-либо образом подняты и не закреплены на дне или стенах Пути, ограничивающие условия представляются иными. Незакрепленные врата способны оказывать на локальные мировые линии негативное влияние. Вход и выход могут осуществляться под любым углом. Во время закаливания нам дали понять, что мировые линии любого объекта, транспортируемого сквозь такие врата, в действительности отбрасываются на несколько лет назад. Волны вероятностей откатываются вспять.
