Василий Труфанов - Пятьдесят штук баксов
С этими словами он дернулся, как политик в телевизоре, у которого вырезали часть интервью, и каким-то образом оказался стоящим лицом к нам.
– И чё встали? – спросил он.
– Не понял.
– Я сказал: «Делаем шаг». А вы тормозите.
– Боюсь, что у нас…
– Вздор! – Рявкнул казак, разворачиваясь и обхватывая нас за талии. – Ну-ка, вперед, марш!
Увлекаемые его могучими руками, мы невольно подались вперед и…
Я, лично, споткнувшись о камень, не удержался на ногах.
Блин! Подземная библиотека с древними фолиантами исчезла. Вокруг нас раскинулась каменистая равнина горной Шотландии.
Глава 6. Долина Слёз
Было холодно. Перед нами простиралась широкая панорама уходящей вниз безжизненной и довольно мрачной местности. Скудные водные потоки, струящиеся с холмов, почти не оживляли пейзаж. Повсюду был камень, и лишь кое-где, чередуясь с неприхотливым мхом, пробивалась зелеными островками робкая травка.
Впереди и справа величественно вздымались седые холмы, каменистые склоны которых не изменялись, наверное, со времен динозавров. Низкое облако, словно шевелюра призрачного великана, возлежало на их вершинах, и все вокруг было настолько пронизано влагой, что, казалось, эту атмосферную воду можно потрогать рукой.
Я невольно поежился.
Невысказанной печалью веяло здесь отовсюду.
– Это и есть нужное нам место? – поинтересовался Юстас, поднимая воротник пиджака и втягивая руки в рукава.
– Не совсем, – пробормотал казак, оглядываясь с некоторой растерянностью. – Я тут прежде не бывал, так что мог слегка промахнуться.
– Слегка?
– Ну, не больше, чем на пару десятков вёрст.
Ё-моё! Я закатил глаза.
– Пустяки! – наш проводник был полон энтузиазма. – Сейчас доберемся.
И он отважно тронулся в путь.
Некоторое время мы плелись за ним молча. Легкоступ был обут в крепкие сапоги и, в полном соответствии со своим прозвищем, шагал легко. Мы же в городских ботиночках, приспособленных только к передвижению по асфальту, быстро сбили ноги.
– Есть анекдот про шотландского горца, – решил подбодрить нас Иван. – Призвали его в британскую армию, и сержант в первый день захотел показать новобранцам почем фунт лиха. Весь день гонял их со склона на склон, заставлял взбираться на вертикальные стенки, перебираться через ущелья… А вечером спросил о впечатлениях. «Неплохо, – ответил молодой шотландец, – но у нас в горах мы все это проделываем просто для того, чтобы сходить в туалет».
– Ха-ха, – оценил я, растирая лодыжку.
– Да, – сквозь зубы процедил Юстас. – Крепкие парни.
Примерно через полчаса, следуя по дороге, устойчиво ведущей в гору, мы вошли в зону сплошного тумана. Мир вокруг погас – справа и слева, сверху и снизу, впереди и сзади осталась только белая пелена водяных паров. Пелена густая настолько, что ее хотелось резать ножом. Наш проводник продолжал двигаться вперед, но непонятно было, как он умудряется ориентироваться в этом однородном пространстве. Я лично с трудом был способен разглядеть ладонь собственной, вытянутой вперед руки. Но идущего впереди было слышно, и мы изо всех сил старались не отставать. Чтобы не потеряться.
Блуждание в тумане – занятие не для слабонервных. Очень скоро возникло ощущение, что мы барахтаемся в густом молоке и, несмотря на все усилия, не продвигаемся вперед ни на метр. Некоторое время мы пытались бороться с подступающей паникой, но, в конце концов, Юстас остановился. Причем так резко, что я ткнулся ему в спину.
– Ты уверен, что мы не заблудились? – спросил мой товарищ, обращаясь к пелене тумана впереди нас.
– Конечно нет, – ответил спокойный голос. – Дорога всё время в гору, это направление единственное.
– А не получится так, что дойдем до верхней точки и… чебулдых!
– Но мы же по тропинке идем! – искренне удивился нашей непонятливости Иван. – Разве вы ногами не чувствуете?
Ногами? Он что, наощупь нас ведет?
Но прежде чем мы успели вымолвить хоть слово, выражая переполнявшие нас эмоции, окрестности вдруг пронзил странный протяжный нечеловеческий звук.
Начавшись с невнятного стона, этот звук постепенно усилился, переходя в глухой хриплый рев и через несколько минут, как бы исчерпав силы, постепенно спал до душераздирающего стенания.
Я почувствовал, как волосы зашевелились на голове. В жизни не слышал ничего более жуткого.
– Это воет собака Баскервиллей?
– Да что вы! – радостно ответил наш легкоступ и, похоже, затанцевал на осыпающемся склоне. – Это сэр Аласдар Мак-Иэн играет на волынке. Мы почти пришли!
* * *Легкоступово «почти пришли» вылилось еще в добрый час скакания по камням, но, в конце концов, мы добрались до хижины и колоритный хозяин в традиционном шотландском килте, пригласил нас погреться у очага.
Иван, чувствовавший себя, как рыба в воде, оказался знакомым сэра Аласдара, который по-дружески обнял его и назвал Айвенго.
– Почему «Айвенго»? – тихо спросил я, пока мы с Юстасом, толкаясь у пылающего камина, пытались отогреть филейные части тела. – Это про него что ли Вальтер Скотт роман написал?
– Вполне возможно, – ответил старший товарищ, приподнимая для лучшего прогрева фалды пиджака. – Всякий русский Иван на латинице пишет своё имя, как Ivan. Для англоязычных это читается, как Айвен. А Иванко – это, соответственно, Айвенго.
– Хм… Баллада о доблестном рыцаре Иванко… Как-то не романтично звучит.
– Что поделать…
Дождавшись, когда мы смогли отлипнуть от камина, а наша одежда перестала испускать облака пара, шотландский тан пригласил гостей к столу. Там уже была выставлена простая крестьянская еда: целиком запеченный поросенок, большой котел с вареной, посыпанной зеленью картошкой, частично нарезанный каравай хлеба и жбан пива. Из столовых приборов предлагались жуткого вида ножи, вилки с двумя зубьями, напоминающие острогу, и деревянные кружки емкостью чуть меньше литра.
Когда все положили себе по куску мяса (вместо тарелок использовались ломти хлеба), гостеприимный хозяин встал и провозгласил тост:
– За непокоренных горцев!
– Аминь! – возвестил Айвенго.
Мы припали губами к кружкам. Хорошо пошла!
Через некоторое время я заметил любопытную особенность – стены шотландского дома, традиционно сложенного из дикого камня (а из чего же еще? Других стройматериалов в округе не наблюдается) как-то странно подрагивали. Словно бы мерцали.
Сначала я приписал сей феномен действию местного пива и принялся с пьяной внимательностью рассматривать содержимое своей кружки. Вроде выпил не много…
Кружка, кстати, не мерцала. Как и стол. А стены, пол, потолок и камин… Они вели себя не традиционно!
– Э-э, – начал я, желая поинтересоваться у гостеприимного хозяина о причинах необычного явления. Но обнаружил, что мне трудно собрать нужные слова в одно предложение.
– Заметили? – пришел на помощь Иван.
– Что?
– Мерцание.
Я посмотрел на хозяина. Тот ухмылялся.
– Да.
– Это из-за того, что дом этот существует сразу в нескольких измерениях.
– ??
Казак откинулся на спинку стула и, легко помахивая ладошкой, в два счета всё объяснил. Оказывается, современные нам шотландцы, желая сохранить историческую память, восстановили в Долине Слёз все разрушенные дома. Причем сделали это в полном соответствии с горской архитектурой XVII века и строго на древних фундаментах. Так что деревня, уничтоженная Кэмпбеллами в 1692 году, существует одновременно и в мире живых, и в мире мертвых. Отсюда мерцание.
– А там есть люди? – заинтересовался я.
– Конечно. Туристы, экскурсионные автобусы, сувенирные лавочки… В полном объеме.
– Ишь ты…
Я поднялся и подошел к окну, как бы желая через оконное стекло увидеть описанное казаком туристическое буйство.
Окно запотело, и я, не долго думая, протер его рукавом.
– Оп-па! – сказал Иван.
– Что такое?
– Ты не понял?
Я обернулся и обнаружил, что все присутствующие отвлеклись от трапезы и внимательнейшим образом смотрят на меня.
– Да что случилось?
– Ничего. Просто в XVII веке рама была мозаичной. Маленькие кружочки в свинцовом переплете. По другому просто не умели делать.
Я обернулся к окну и потрогал влажное стекло руками. Хм, совсем как настоящее…
– Оно из мира живых, – пояснил Иван на тот случай, если кто не понял с первого раза. – И ты его протер.
Я провел пальцем по запотевшей поверхности. На стекле проявился отчетливый след.
– Но ведь это…
– Точно! – Юстас вскочил. – Это способ передать информацию. Мы сделали это!
Глава 7. Драма последнего мгновения
Каждый, кому доводилось более-менее плотно общаться с каким-нибудь крупным руководителем, знает, что за стенами его кабинета всегда спрятана комната отдыха.
Речь идет, понятное дело, не о руководителях новой волны – молодых, легконогих, готовых сидеть в общем зале и при необходимости хоть мебель разгружать вместе с грузчиками. Я сейчас о тех, кто должности получал от Державы!
