Алексей Шепелёв - Переплавка
Серёжка сначала подумал, что взрыв в курне уничтожил последних «победителей», но, к большому сожалению, несколько сипов штурм станицы всё же пережили. Иначе было невозможно объяснить отсутствие плазменного оружия — ребята не нашли ни единого ствола.
Зато огнестрела и боеприпасов осталось огромное количество, и Игорь приказал перевооружиться. Кроме того, отряд основательно загрузился боеприпасами и консервами. А так же разными полезными вещами, которые очень нужны в походной жизни и которые в станице, разумеется, имелись в большом количестве.
Поскольку наблюдатели ничего подозрительного в степи не замечали, Игорь решил сделать ещё одно важное дело: всех убитых казаков с улицы снесли в курени, там же положили и шофёра с Ленкой. А потом они подожгли дома. Копать могилы пришлось бы до вечера, если не дольше, а оставлять тела погибших сипам не позволяла совесть. Было страшно себе представить, что могут натворить эти дикари.
Оставив за спиной горящую станицу, ребята углубились в рощу. Там на мгновенье у них ожили комбрасы, только для того, чтобы получить сообщение и снова отключиться. Сообщение было дано от имени военного советника губернатора генерала Анохина и содержало приказ всем колонистам уходить в лесные массивы и направляться в районы основных тамошних поселений: Беловодска, Рамши, Новой Мологи и Нуэр-Позена.
Для того, чтобы добраться до границы леса, им предстояло преодолеть ещё добрых двадцать километров по степи. Каждую минуту могли появиться сипы. Укрыться от них было негде и убежать невозможно. Да и не стали бы они убегать. Если уж судьба складывается так, что нет другого выхода, кроме как умереть, то умереть надо достойно. Но в этот раз судьба к ним благоволила: сипы встретились лишь когда отряд был рядом с лесом, да и было их немного, всего полтора десятка.
При виде детей они, видимо рассчитывая на лёгкую добычу, погнали вскачь своих трапов, чтобы отрезать их от леса. Они кричали и стреляли в воздух, видимо, рассчитывая напугать ребят. Глупцы, как же мало они знали о настоящих людях.
Возни с таким врагом было немного: просто Игорь снял с плеча пулемёт Берёзкина и дал пару длинных очередей. Этого было достаточно, чтобы трапы и сипы смешались в визжащую ревущую бесформенную кучу, которая через минуту распалась уже мёртвых и ещё умирающих. Игорь добавил ещё одну очередь, а потом повел отряд стороной: было бы ужасно обидно, если предсмертный одиночный выстрел недобитого сипа убил или хотя бы ранил кого-то из ребят. Пусть медленно подыхает под жарким светом Сины.
Вот так они добрались до леса, а теперь третий день шли по нему к Беловодску: поразмышляв над картой, Игорь решил, что хотя Новая Молога находилась к ним несколько ближе, но путь к Беловодску проще. До города оставалась примерно дней шесть пути, если не случится каких-то непредвиденных задержек. А задержки случиться могли: в первый же день перехода по лесу они наткнулись на остатки маленького отряда, вырезанного сипами. То, как дикари изуродовали тела своих жертв, лишний раз убеждало, что, спалив Тенистую, ребята сотворили благое дело. То, что трупы обнаружились в глубине леса, означало, что ненависть к людям оказалась в сипах сильнее страха перед ним. Поэтому теперь на каждом привале Игорь посылал кого-нибудь в разведку, не бродят ли поблизости шайки дикарей. В этот раз подошла очередь Серёжки. Вот и разведал: вместо сипов набрёл на…
— На научную экспедицию, — воспользовавшись заминкой пояснил идущий чуть сзади Валерка. — Очень важную и секретную. Нам вообще нельзя было ничего рассказывать, но раз тут такие дела творятся… Ведь на Земле-то об этом ещё не знают… Во всяком случае, в нашем институте не знают точно. Военные наверняка уже в курсе, но они нам ничего не сказали. Наверное, просто забыли, что планируется эксперимент, ведь для них это не самое важное.
— Я никому не расскажу, — пообещал Серёжка. — Но Игорю сказать нужно, ведь он же главный.
— Конечно, Игорю мы всё расскажем, — пообещал Валерка. — А пока ты рассказывай нам дальше, чтобы мы лучше ориентировались в происходящем.
И Серёжка рассказывал. Теперь даже с каким-то особым чувством причастности к серьёзному государственному делу, большому научному эксперименту. Наверняка очень важному для России. А что? Раз уж сложились такие обстоятельства, что оказалась нужна его помощь, то оказать её — его прямой долг. Не зря девиз пионера "Всегда готов!", что означает готовность в любой момент сделать для России то, что она потребует.
Но даже если бы он не обязан был помогать экспедиции, то всё равно бы помог. Потому что почувствовал к новым знакомцам доверие и симпатию. А уж на Никиту он и вовсе смотрел, как на самого близкого друга.
Серёжка был парнишка общительный и дружелюбный, но вот такого друга, чтобы на всю жизнь и ради которого не жалко отдать всё, что у тебя есть, у него раньше не было. А тут вдруг словно искра проскочила. Вроде бы они и познакомились только что, и толком даже ничего сказать друг другу ничего не успели, но Серёжка был уже готов за Никиту куда угодно. Хоть под пули. И знал, что Никита испытывает к нему те же самые чувства. Вот просто знал и всё тут, не мог объяснить почему, но был уверен.
Потому Серёжка так увлекся разговором, что только на краю оврага, в котором отряд расположился на привал, вспомнил, что не подал условный сигнал. И тот из ребят, кто находился в дозоре и сейчас держал подходящих на прицеле, мог в любую секунду открыть огонь. А когда вспомнил, то даже не испугался. Потому что так, как он шел, врагов не приводят. Так приходят только вместе с друзьями.
Вот так и спустился Серёжка вниз по склону оврага.
— Игорь, смотри, кого я привел!… Это научная экспедиция!.. С самой Земли!…
Глава 3.
У него было хорошее лицо. Открытое, волевое, сильное. И взгляд был хороший — прямой и честный. Таких взрослые от всезнающих бабушек до директоров школ любят ставить в пример, а их фотографии обычно украшают всевозможные Доски Почёта — от школьной до научных кружков и спортивных обществ. "Гордость нашего коллектива…", "Наша надежда…", "Наша прекрасная молодая смена…" и всё такое прочее.
Дело не в том, что Валерка завидовал, он вообще не знал, что такое «зависть», просто таким «представительным» никогда не был и общий язык находил с ними не очень легко. Они связывали свою жизнь с успехом на поприще общественной деятельности или государственной службы, Валерку же с самого раннего детства манила к себе наука.
— Позвольте представиться, судари. Игорь Мурманцев, дворянин, выпускник Селенжинского Императорского Лицея. В настоящее время прохожу практику при губернаторе Сипы в качестве советника по вопросам управления. С кем имею честь?
На вид советник губернатора был самую малость постарше Валерки. Лет пятнадцать ему было, не больше. А может и шестнадцать или даже все семнадцать, но тогда господин советник выглядел крайне несолидно и молодо для своего возраста.
— Научная экспедиция Российской Академии Наук, — огласил наспех состряпанную версию Валерка. — Руководитель экспедиции Валерий Белов, Рязанский научно-исследовательский институт квантовой гравитации. Это мой двоюродный брат Никита Воробьёв. И наш коллега из Италии.
— Паоло Вентола, Токсанский университет, Флоренция — скромно представился итальянец.
— Ну и наш экспедиционный андроид Робик, — закончил представление Валерка.
— Системы в норме, к работе готов, — счел нужным прогудеть киборг.
Игорь осматривал незнакомцев очень внимательно, но предельно доброжелательно.
— Рад встрече. К сожалению, она проходит не в самых приятных обстоятельствах.
— Да, наш провожатый уже ввел нас в курс дела, — Валерка кивнул на стоящего рядом Серёжку. Точнее, на крутящегося рядом: просто стоять на месте было выше мальчишкиных сил. — У вас, похоже, война.
— Военные действия, — поправил Игорь. — Есть приказ всем землянам отходить к городам лесной полосы.
— На Земле об этом ещё неизвестно. Точнее, возможно это уже известно военным, но до нашего института новости с Сипы ещё не дошли. Иначе бы эксперимент проходил по другой программе.
— Кстати, а что именно за исследования вы здесь проводите? И в чем состоит эксперимент?
— Отработка мгновенных перемещений в пространстве за счет использования его кривизны в дополнительных измерениях. Сотрудники нашего института, как и наши коллеги во Флоренции, уже давно изучают так называемое реликтовое излучение, которое порождено непосредственно Большим Взрывом. Его неоднородность позволяет предположить, что наша Вселенная является трехмерной проекцией пространства с большим числом измерений на многомерную поверхность сложной формы…
— Нет-нет, не надо таких подробностей, — протестующее поднял руку Игорь. — Сейчас они не совсем уместны. Меня больше занимает вопрос, почему об этом эксперименте ничего не было известно здесь, на Сипе.
