Сергей Жарковский - Я, Хобо: Времена Смерти
- Вы же не можете мёрзнуть, старичина, - заметил я. Мне достаточно было говорить шёпотом. - Вы мёртвый, Станас. Ваше место шесть. У вашего трупа Цельсий окружающей среды.
- А Я МЁРЗНУ ПСИХОЛОГИЧЕСКИ. ФАНТОМНО. НАЗЛО ВСЕМУ, - парировал Ейбо[107]. И несколько раз кашлянул.
- Вы это так смеётесь? - спросил я. - Или это просто помехи?
- ТЕБЯ НиЗРЯ ПРИНЯЛИ В КЛУБ, - сказал Ейбо. - ТЫ ОЧЕНЬ УМНЫЙ. ДА, Я ЭТО СМЕЮСЬ ТАК. КХ, КХ. НО КАК-ТО ВЕДЬ НАДО? УЖ ИЗВИНИ, КАК МОГУ, ЕЙБО.
- ОК, Станас, - сказал я. - Вы тоже не дурак, раз не боитесь признать мой ум. Но как же вы тогда кашляете?
- А Я, БЛЯ, ВООБЩЕ БОЛЬШЕ НЕ КАШЛЯЮ! - сказал он115. - Я Ж МЁРТВЫЙ! ЕЙБО, СПАСИБО ТЕБЕ ЗА НАПОМНИЛ, ДЕВСТВЕННИК!
- Но вам же холодно. Вы должны кашлять. Простудные явления.
- ЕЙБО, МЛАДОЙ, НИ (…)[108] НЕ УМНИЧАЙ! ТЫ ТЕПЕРЬ ОЧЕНЬ ВАЖНЫЙ, ПРИЗНАЮ ПО ФАКТУ, НО МНЕ И БЕЗ ТВОИХ ОСТРОТ ТОШНО.
- Тут, Станас, тошно всем, - заметил я. - Но блюёте один вы.
- ТАК НЕ ДЫХАЙ ПРОГОРКЛЫМ В ДУШУ! - заорал Ейбо.
- Так не скулите по углам, - заорал я. - Я рад вам, рад, что в (…) мне не одиноко: спасибо вам, за то, что есть вы у меня. Но хватит о ней!
Он помолчал - чуть слышно фоня.
- НИ ХРЕНА ПРИВЫКНУТЬ НЕВОЗМОЖНО, - сказал он. - ОЧЕНЬ НЕВЕСЕЛО.
Я фыркнул, совсем как Мерсшайр, с тем же выражением.
- НУ ДА, НУ ДА, - согласился Ейбо. - НИКОМУ НЕ МАЛИНА. ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, ЧТО-ТО МЕНЯ РАЗНЫЛО ЗА БЕРЕГА. СОРРЮ, БАЙНО. КХ, КХ, КХ. ВСЁ, Я СНЯЛ. БОЛЬШЕ - ВСЁ. НУ, ТЕПЕРЬ ПОШЛИ НАВСТРЕЧУ СОЛНЦУ? ИЛИ - ЕСТЬ О ЧЁМ ВСЕРЬЁЗ ПОГОВОРИТЬ? ПОКА МОЖНО?
- Да, надо поговорить. Как серьёзы, купно.
- НУ, Я РАД. ПОМЕЧЕНО. COPIED. ДЕРЖИ РЕЧЬ, Я НА ХОДУ ПОДЛИПНУ.
- Старший вы, - сказал я с невесёлым смешком, в ответ Ейбо просто послал меня. Затем мы и поговорили.
Разговор был тяжёлый. Рассказывать о нём должно как можно легче. БТ-СТАДА стоял неподвижно, а я ходил вокруг него, как вокруг новогоднего дерева, вытоптав в снегу идеально круглую тропинку с идеально ровными краями - я тщательно следил за этим. Снегу было чуть выше подъёма стопы.
С самого начала - по моей инициативе - мы твёрдо-натвердо условились: Стада - робот, просто робот. ("Я - РОБОТ", - согласился он с пометкой "грустно".) Все переговоры только по ПРИВАТУ. А лучше вообще без них, когда мы на людях. У марсиан мощное современное радио и умелый Мерсшайр. Ейбо согласился и с этим, хотя напомнил мне: а негрила? Или ты веришь, что он своим ничего про меня не рассказал? Но что он знает про вас? - спросил я в ответ. Ну видал он БТ с трупом за спиной, стоял робот в уголку, пока Судья Порохов мозги паял мне, прику. Вы довольно лихо помалкивали, сказал я Стаде. Этого негритоса недооценивать не следует, Марк, с пометкой "значительно" сказал Ейбо. Я бы этого негрилу в серьёзы по умолчанию определил, вот так, а глаз у меня верный. Зря Судья негрилу отпустил, ейбо, зря. Надо было запереть его где в руднике. Пусть бы он там посидел. Я не отрицал, что Блэк-Блэк - величина в раскладе неопределённая. Но он, Блэк-Блэк, был ОЧЕНЬ напуган. Большой шанс, что своим он расскажет только, что дозволено Судьёй. Именно, значит, с перепугу? - с пометкой "ядовито" уточнил Ейбо. - Поверь мне, Байно, такие, как этот негр, люди за своих головы кладут. Но что он видел-то? - разъярившись, спросил я. - Робота с трупом в углу? Ейбо помолчал, покряхтел неопределённо, и сказал, что хрен с ним, с негритосом этим. Как бы он там ситуацию своим ни обрисовал - нам всё в кучу. Надо на землян выходить. А то уж очень мы получаемся, космачи, - в далях… к-космических! - траблово сказал он.
Культура ведения дискуссий Станаса Нюмуцце в нашем конце Трассы известна была широко, и я просто согласился с ним, что да, мы тут в очень космической дали. И как бы нам тут не загнуться. А к этому очень уж близко. Как выяснилось. С трудом, на множественных пинках помещается в сознании, но событиям, Янису Порохову и, в особенности, перепуганному негритосу Блэк-Блэку "Хендсу" удалось меня убедить, что Императорская наша - венец Трассы, вершина её, конец, финиш, последний Колодец. Вот она, цель - деревянный лакированный ящик, а точнее - его Содержимое, и стоит Императору Содержимое обрести - Трасса перестаёт быть нужной. Вообще. Не приспособлен Космос для жизни человеческой! 191 парсек, 12 Новых земель плюс наша Палладина, 12 Городов плюс наш Форт, 500 тысяч космачей. 100 лет. Всё это было затеяно и оплачивалось исключительно ради старого сундука с кучей бумаги и несколькими действительно занимательными вещами внутри… Жаль, что я не видел "Звёздные войны"…
Да, дорого стоят некоторые деревянные сундуки, вставил тут, с пометкой "вздох", Стада. Помнишь, что лепетал наш негритос? ("Ну Блэк-Блэк твой?" - уточнил Ейбо). Трасса существует только за счёт непрерывной подпитки животворными материалами и технологиями. Флот принадлежит Земле. "Сердечники" трансформируются, "Форварды" невместительны. Налоги наши - смех один. Пересылки не окупают. Торговать нам с Землёй нечем. SOC-переменная - непреодолимый барьер, адаптация дурацкой тонны нефти - или хоть золота - стоит дороже, чем того же - две тонны. Какая неожиданная новость, правда, Марк?…
Неужели никто из наших не задумывался? - спросил я.
Я не слыхал о таких, - сказал Ейбо. - Ты сам-то задумывался? Ты вон - рулил себе планетолётами… Получал свой стандарт, четыре литра воды плюс два подмывочных, в День Бройлера тешкал своё естество… (Тут я почему-то подумал про списки культурных ценностей, запрещённых к передаче в колонии…)
Это всё шлак, Байно, сказал Ейбо. А вот то, что мы, оказывается, к Земле по SOC не подходим - вот это очень интересно. Об этом мы точно не думали. Что Земля для нас ровно такой же иной мир, как вот эта, видите ли, Четвёрка. Вот это - да, это по яйцам.
Не верю, - сказал я.
И я хочу не верить, - сказал он.
Не верю, - повторил я.
И ты можешь себе это позволить? - спросил он. - Помнишь: худшее опровергается только натурно.
Вот с этим не поспоришь! - сказал я. - Стада, но тогда ведь действительно выходит - ДЕШЕВЛЕ закрыть Трассу. Ни копейки дополнительных вложений. Просто - забываешь про нас, и всё. Эвакуация-то невозможна. Вырубается Солнечный Колодец. Обрыв НРС. Прекращение поставок. И, начиная с нас, - Трасса вымирает. И неважно, сколько кто продержится. Выйдут расходники - все вымрут. Стада, ведь мы же - персонал обеспечения! - сказал я, задохнувшись. - Обслуживающий персонал! О господи, одно из твоих имён! Обслуживающий персонал - и всё! 500 тысяч человек. 100 лет. 191 парсек. Мама моя колба!
Ну, реябта, не так уж дорого выходит - за сокровища-то царей-то земных, сказал Ейбо с пометкой "кротко".
- Чего? - переспросил я.
- НУ, ТЫ ВЕРНО ОБРИСОВАЛ НАШ (…)[109], - сказал Ейбо. - НО ТЫ ЗАБЫЛ - СУНДУК У НАС.
Я охренел.
БТ-СТАДА наставил височную пару объективов в зенит.
- ВИСЯТ, - сказал он без пометок. - КАК ДУМАЕШЬ, БАЙНО, ЧТО, ОНИ СЕЙЧАС НА НАС СМОТРЯТ? КУПОЛ ЧИСТЫЙ, ОПТИКА ХРУСТАЛЬНАЯ.
- Танцует рядом с двумя роботами какой-то прик, - сказал я хмуро. - Ну и что?
- ДА, ТЫ ПРАВ, НЕ НАШИ В ЗЕНИТЕ, - сказал Ейбо. - НАШИ БЫ ДАВНО НА ВСЕХ ЧАСТОТАХ… ДА ЧТО ТАМ - УЖЕ "НЕЛЮБОВ" НА ГРУНТЕ БЫЛ И СИРЕНАМИ ДУЛ БЫ НА ВСЮ ОКРУГУ… ТАК ЧТО ТЫ СТАРАЙСЯ ВСЛУХ НЕ ОРАТЬ, МАРК. ПРЕДЧУВСТВИЯ У МЕНЯ ХРЕНОВЫЕ. Я ИМЕЮ В ВИДУ - ВСЯ ТРАССА СЕЙЧАС ПОВИСЛА НА НАС С ТОБОЙ. НА ТЕБЕ КОНКРЕТНО. ЗАПОЛУЧИТ ИМПЕРАТОР ЯЩИК - С НАМИ ДАЖЕ НЕ ПОПРОЩАЮТСЯ. ЩЁЛК - И ПОГАС НАМ СОЛНЕЧНЫЙ КОЛОДЕЦ.
- Ты - железный человек, - проворчал я.
- КАК ЕСТЬ. ТИТАН, - БТ-СТАДА стукнул локтями в бока. - ТИТАН И КЕРАМИКА. МАРК, ГОЛУБЧИК МОЙ ДЕВСТВЕННЫЙ, ГОЛУБЬ КОСМИЧЕСКИЙ, ОБЪЯСНИ МНЕ ВПРОСТЕ, ЧЕГО ТЫ КОБЕНИЛСЯ, "НЕ МОГУ Я ВЗЯТЬ ВАШ ЯЩИК", А?
А я знаю?!
- А я знаю? - спросил я. "Ю-ю-ю-ю!" - повторило эхо.
- ПО-МОЕМУ, ТЫ ПРОСТО ТРУСИШЬ, БАЙНО.
- А вы бы не трусил? - спросил я.
- МНЕ ЭТОТ ЯЩИК НЕ ПОДНЯТЬ. НЕ ДЛЯ МЕНЯ ОН ПРЕДНАЗНАЧЕН. А ПРЕДНАЗНАЧЕНО МНЕ, ПОХОЖЕ, ВЫБИТЬ ИЗ ТЕБЯ ДЕРЬМО. ТЫ ПРОШЁЛ КВЕСТ. СОГЛАСЕН: ТЕБЯ ПО НЕМУ ПРОВЕЛИ. НО ТЕПЕРЬ-ТО ЧТО?
- Вы меня что, уговариваете, серьёз? - спросил я.
- МАРК. ЭТОТ ЯЩИК - СТОИТ ВСЮ ТРАССУ. ЯЩИК У НАС. У ТЕБЯ. НО ТЕБЕ НЕ ПРИНАДЛЕЖИТ. НАДО СКАЗАТЬ СЛОВА. ВОТ СЕЙЧАС МЫ ВСТРЕТИМСЯ С МАРСИАНАМИ. С ЗЕМЛЯНАМИ. И? ЭТОТ НАШ НЕГРИТОС ВСЁ КАК ЕСТЬ ДОЛОЖИЛ: ПОРОХОВА НЕ БУДЕТ, ТЫ - ТЫ, МАРК, - ЗА ПОРОХОВА. СТРЕЛЬНУТ В ТЕБЯ ИЗ ПУШКИ И ЗАБЕРУТ ЯЩИК. И - ЩЁЛК, СОЛНЕЧНЫЙ КОЛОДЕЦ.
- Вы железный человек, Стада, - повторил я.
- МЛАДОЙ МОЙ ТЫ ЛЮБЕЗНЫЙ! - сказал Ейбо, перемигнув у меня в монокле десятком пометок. - Я ВЕДЬ ТУТ ТРИ НЕДЕЛИ НЕДАРОМ С ПОРОХОВЫМ ОБЩАЛСЯ. ОН МНЕ ИСТОРИЮ СТО РАЗ РАССКАЗАЛ. СБОКУ ПОПЕРЁК И НАБОК ЗАНАЧАЛА. Я НА ТЕБЯ НЕ ДАВЛЮ, МАРК! Я НА ТЕБЯ НЕ ДАВЛЮ… Я - КОСМАЧ. ХОТЯ И ДОХЛЫЙ. Я ТОВАРИЩ. И ТЕБЯ Я ТОВАРИЩ, И ВСЕХ НАШИХ. Я ЛОДИЕЙ ЗАПЛАТИЛ, БАЙНО! ЗНАЕШЬ, КАК ОНА ХРИПЕЛА, КОГДА Я ЕЙ… - " SAM " его щёлкал, не в силах подобрать марки к интонации. - (…)! - "рявкнул" Ейбо. - В ЭТОМ (…) (…) (…) СУНДУКЕ - ЖИЗНЬ НАША ВСЕХ! А ТЫ КОБЕНИШЬСЯ, ЩЕНОК!… - Он "захлебнулся". - Я НЕ ДАВЛЮ НА ТЕБЯ! Я ПОМАЛКИВАЛ ПРИ ПОРОХОВЕ ЭТОМ! ПОМЕТЬ СЕБЕ ЭТО!
