Андрэ Нортон - Подчеркнуто звездами
Дэйн произнес любимое ругательство Ван Райка, но Али резким взмахом руки заставил его замолчать. Он странно взглянул на женщину.
– Если бы вы сказали об этом мне, доктор, я бы включил все двигатели и убрался бы еще быстрее.
Рип удивленно взглянул на него, но не стал участвовать в споре. Что бы ни вызвало страх Коуфорт, этот страх был подлинным. И она по-прежнему ощущала его. На первый взгляд она казалась обычной, но зрачки ее глаз расширились, стали огромными и круглыми, как у кошки в смертельном ужасе.
Почти вопреки своему желанию, он почувствовал к ней жалость.
Взглянул на переулок, чтобы чем-то отвлечь на время внимание товарищей.
– Тут действительно очень тщательно моют переулок, – заметил он, не зная, что еще сказать. – Ступеньки и часть тротуара просто выскоблены!
Женщина поднесла руку ко рту.
– Дух космоса! – прошептала она. – Правящий дух космоса!
Остальные смотрели на нее, будто она начала разговор с шепчущими.
– А сейчас в чем дело? – резко спросил Торсон. Что-то явно неладно.
Глаза Раэль, и так большие, теперь казались невероятно огромными, а лицо ее совершенно потеряло краску.
– Никто не моет ступеньки и три шага от них. Либо моют все, либо совсем не моют.
Она слегка дрожала, но заставила себя внимательнее осмотреть это место.
Что-то белое торчало из щели, где единственная ступенька соединялась с тротуаром.
– Смотрите. Они, должно быть, это не заметили. – Спина ее распрямилась. – Если я права, это нам понадобится.
Глаза Дэйна сузились. Несмотря на свой ужас и отвращение к этому месту, Коуфорт явно намерена достать этот белый предмет.
– Подождите. Я достану.
Он чувствовал себя глупцом, играющим роль героя в нелепой приключенческой ленте, но Раэль очень испугалась, она все еще боится, хотя и скрывает это сейчас. Нехорошо разрешать ей делать это, он сам не испытывает страха.
Она крепко сжала его руку.
– Нет. Мы даже не вооружены.
В голосе ее звучала паника.
– Может, это просто ловушка шепчущих, но я думаю...
– Что здесь происходит?
Четверо космонавтов повернулись. Поглощенные своими разговорами, они не заметили неслышного приближения флаера, который теперь висел над тротуаром. Рядом с ним стояли двое в черно-серебряной форме звездного Патруля.
– Патруль! – с явным облегчением воскликнула Раэль. – Слава богам, правящим Канучем! Лучше вы, ребята, чем местные полицейские. Не знаю, в каких они отношениях с владельцем этого заведения.
На патрульных это не произвело впечатления.
– Что вы тут делаете? – спросил тот, что уже обращался к ним.
Сержант. На этот раз вопрос его прозвучал резко.
– Я считаю, что вон тот предмет – улика серьезного преступления. Мы хотели подобрать его и принести к вам, когда вы тут появились. До утра он явно исчезнет, если не раньше.
– Ну, хорошо, – ответил сержант хмуро. – А что за преступление?
– Убийство. Жестокое, ужасное убийство. И неоднократное.
Глава 9
Пятеро мужчин смотрели на врача.
– Убийство? – Голос сержанта Патруля звучал по-новому резко.
Раэль покачала головой. Она полностью овладела собой. Теперь на ней тяжелая ответственность, и она не должна показывать свой страх; ей нужно убедить представителей власти серьезно воспринять ее странную и противоречивую теорию.
– Я хочу поговорить с вашим командиром. Возможно, это большая операция, в которую вовлечены влиятельные люди.
Сержант кивнул.
– Мы поиграем в твою игру, но если это розыгрыш, ты не будешь смеяться, когда наша старуха до тебя доберется.
– По-вашему, мне очень смешно, сержант?
– Нет, – согласился он. – Не смешно. Кейл, возьми эту «улику», и полетим в штаб-квартиру.
Дэйн видел, как напряглась Раэль, у него самого стянуло мышцы живота, но патрульный через несколько секунд вернулся без всяких происшествий.
Дэйн почувствовал себя глупо, он бросил быстрый вопросительный взгляд на женщину. О чем она думает? И в какую историю втравила их?
***– Крысы! – Сине-серые глаза полковника Патруля Урсулы Кон недружелюбно разглядывали более молодую женщину. – И вы хотите, чтобы мы в это поверили, доктор Коуфорт?
– Надеюсь, я ошибаюсь, полковник, ради тех многочисленных несчастных мужчин, а может, и женщин, которые, как я считаю, погибли в этом месте, спокойно ответила Раэль, – но все же не думаю, что я ошибаюсь. Улика косвенная, но она есть.
– И вы единственная, кто ее заметил и сразу догадался. А ведь вы чужая на Кануче и не знаете его обычаи.
– Мои спутники подтвердят, что у меня необыкновенно обостренные чувства. Я бывала вблизи большой массы портовых крыс и знаю этот запах, но на открытом воздухе мне никогда не приходилось так явно ощущать его.
Другого объяснения этого запаха просто не может быть. Если бы крысы составляли большую стаю, их встречали бы по всему городу, и тогда они представляли бы собой серьезную и близкую опасность для людей. Несомненно, предупреждены были бы коммерческие космические корабли, принимались бы меры к истреблению крыс. Но ничего этого нет, и потому я заключила, что большое количество грызунов кто-то сознательно держит под замком.
Насколько мне известно, в городе Веселья нет ни лабораторий, ни промышленного производства, где требовались бы крысы; да я и не могу себе представить эксперименты такого размера. Я была в совершенном замешательстве. – Рот ее затвердел. – Пока Рип не упомянул очистку.
– Очистку?
– Ваши агенты тоже видели это. Никто не станет мыть одну ступеньку и полоску около нее.
– Вы и я не стали бы, – поправила полковник. – Стандарты чистоты, принятые во флоте, не применимы в этих переулках. Там обычно убирают бросающуюся в глаза грязь, только чтобы удовлетворить санитарный контроль.
– После нормальной ночи будет не одно грязное место, верно? Но в переулке ничего этого не было. Если судить по отсутствию грязи и по следам машин, похоже, часть переулка основательно вымыли; причем в разное время мыли его разные части. И все это длится долгое время.
– И у вас есть объяснение всему этому?
Рыжеволосая женщина-космонавт кивнула.
– Мотив я не знаю, но довольно ясно представляю себе события.
Какой-нибудь бедняга, соответствующий критериям жертвы, сильно напивается; может, его сознательно спаивают или окуривают наркотиками; беспомощного и больного, его вытягивают через задний вход в переулок. Крысы уже ждут его, или их тут же выпускают. Они, очевидно, приучены к этой работе; их очень много, и им не требуется много времени, чтобы завершить ее. Через несколько минут их отзывают; может быть, снова кормят, чтобы наградить за послушность и быстрое возвращение, а грязное пятно убирают. Крови остается немного, асфальт ее не впитывает, если ее быстро вытирают.
– Патрульный Робертс отправился туда и вернулся без всякого труда, заметила Кон.
– Естественно, хотя я тогда очень за него боялась. Эти крысы не могут все время находиться на свободе. К тому же их должны хорошо кормить, чтобы держать под контролем и в необходимой концентрации. Им нет необходимости бродить при дневном свете.
– Странно, что никто из соседей ничего не заметил. Ведь вы считаете, что это происходит длительное время, верно?
Раэль взглянула на свои плотно сжатые руки.
– Один инцидент не займет много времени. Падение жертвы, вероятно, служит сигналом грызунам. Им не может служить открытая дверь: ее открывают все время. Должно быть, бедняга, если он в сознании, слабо вскрикнет, немного побьется, но не больше. Они действуют быстро.
Глаза ее холодно сверкнули; в них блеснул гнев, глубокий, как межзвездный космос.
– Однако я согласна, что долго скрывать это невозможно. Должны быть вовлечены хозяева питейного заведения напротив и, вероятно, работники еще и соседних заведений. Третье и четвертое здания по обе стороны, возможно, ни при чем. Там эротические дома. Из них через задний ход выходят редко, а окна у них закрашены или закрыты ставнями. А что касается прохожих и клиентов внутри, то в общем шуме вряд ли кто-нибудь заметит и станет расспрашивать. Чтобы привлечь внимание, звук должен быть громким и продолжительным.
– У вас на все есть ответы, верно? – Лицо полковника оставалось невыразительным, глаза смотрели жестко, не мигая.
– К несчастью, нет. Как я уже сказала, я не понимаю мотив, хотя, вероятно, это алчность. Вовлечено несколько заведений; значит, причина не безумие и не месть, разве только все заведения принадлежат одному владельцу. Но даже в этом случае он ничего не добился бы без ведома и соучастия многих помощников.
– А кто, по-вашему, жертвы?
Раэль покачала головой.
– Трудно сказать, не зная точно мотива. Вероятно, одиночки, люди, отсутствие которых не скоро будет замечено; у них нет друзей, по крайней мере влиятельных, которые подняли бы шум по поводу их исчезновения. Но может быть верно и прямо противоположное. Я просто не знаю!
