Поворотный момент (СИ) - Осипов Игорь Валерьевич

Игорь Осипов

Бортовой журнал «Синей птицы». Том 2. Поворотный момент

Глава 1

Новые неприятности

— Эй, соска с сиськами, живо на выход!

Фёкла в полном недоумении захлопала глазками. Она ожидала андроида-стюардессу с завтраком, но дверь распахнулась, словно её пнули со всей силы, и вошло вот это: бородатый пират, на котором был старый-престарый, скафандр, в каких ходят шахтёры на разработках рудоносных астероидов. В одной руке — снятый с головы шлем, в другой — автомат.

— Чё происходит? — начала дочь купеческая, не понимая, откуда на хорошо охраняемом межзвёздном лайнере взялся пират. Девушка уже была готова закатить истерику, но её грубо перебили.

— Слышь, у тебя в башке полный вакуум? Я сказал, на выход!

Не дождавшись ни ответа, ни желаемых действий, головорез сделал шаг, схватил девушку за руку и, совершенно не церемонясь, вытолкал из каюты, где другие бандиты вытаскивали из помещений космического корабля остальных пассажиров и членов команды, испуганных и растерянных. А на полу в луже крови валялись несколько человек в форме охраны.

Купчиха уставилась на трупы округлившимися от страха глазами.

— Живей! — закричал пират и толкнул Фёклу в спину, отчего она чуть не упала, так ноги перестали слушаться и стали словно ватные.

Не только её торопили, но и больше сотни других пассажиров. А из дальнего конца коридора послышались выстрелы, взрывы и крики боли.

— У меня богатые родители. Они заплатят выкуп. Только отпустите домой, — дрожащим голосом пробормотала девушка.

Пират расплылся в зловещей ухмылке.

— Не. Домой ты, соска, больше не вернёшься…

Процион, в системе которого вынужденно задержался экипаж «Синей птицы», был самой яркой звездой в созвездии Малого пса. Если смотреть, конечно, с Земли, а не с поверхности планет этого светила спектрального класса F. Потому как если наблюдать с планеты, то небо будет совсем другим, и уже Солнце, до коего почти одиннадцать с половиной световых лет, окажется частью созвездия Орла.

Но сейчас Процион незатейливо подглядывал сквозь большие стёкла за княжичем и капитаном, сидящими за столиком полупустой кафешки, расположенной в служебной зоне космопорта.

— Позавчера Фёкла пропала, — проронил после затянувшегося молчания капитан, разместившись напротив Ивана и перебирая повисшие перед ним голографические странички Галанета.

— Ну, пропала и пропала, — пробурчал в ответ парень, глядя в большое, во всю стену, окно. За окном виднелось широкое взлётное поле, залитое белым, белее солнечного, светом местной звезды. А по полю между атмосферниками сновали служебные роботы, транспорт и персонал. У всех людей на лицах дыхательные маски, потому как без защитного снаряжения в лишённой кислорода атмосфере наступит скорая и мучительная смерть.

Среди немногочисленных аэрокосмических челноков виделся и тот, что приписан к «Синей птице». Как и говорил Петрович, Птиц бросил здесь летательный аппарат в целости и сохранности.

Взгляд парня сместился, поймав большие квадратные газоны, зеленеющие между полем и зданием космопорта. И конечно же, газоны искусственные.

— Тебе даже неинтересно, как она пропала? — продолжил капитан, огляделся в поисках официантки и поднял руку, привлекая внимание.

Совсем ещё молоденькая девчурка с красными после ночной смены глазами со вздохом глянула на боковую дверцу, где переодевалась её сменщица, натужно улыбнулась и подошла к столику.

Что интересно, девушка была киборгизирована. Немного, у неё лишь радужка глаз заменена на более эффективные биополимерные диафрагмы, было заметно по тому, как неестественно быстро сужался и расширялся зрачок в сочно-фиолетовых глазах, то становясь очень широким, то превращаясь в точку размером с игольное ушко́, когда на него падал солнечный зайчик от сервиза. Процион, вообще, был один из оплотов киборгизации, раньше, на первой стадии его освоения, без полезных имплантатов попросту невозможно было выжить, да и сейчас они облегчают существование. Это ведь не благополучная матушка Земля, где искусственные органы не особо-то и нужны.

Иван со вздохом оторвался от созерцания летающих транспортных аппаратов и вернулся к своему горшочку с грибным супом, но прежде чем есть, высказал отношение к случившемуся с Фёклой:

— Наверняка зарулила в ночной клуб и не выйдет из него, пока не вынесет мозг всем, кто там есть. Или не перетрахается со всеми, кто там есть. В общем, ждём её фееричного появления примерно через месяц, — негромко ответил парень и стал перемешивать ложкой в еду. Суп был горячий, только что из духовки, и несмотря на голод, есть его было невозможно.

— Не-е-е, там всё интереснее, — протянул капитан и повернулся к официантке: — Солнышко, мне обычную пюрешку и печёные рёбрышки.

— Готовых рёбрышек нет, — тихо ответила девушка, — но если хотите, могу поставить на разморозку, но это долго и дорого.

— А что у вас есть?

— Выращенные в банках мышечные ткани свинины и баранины. Костей нет, только мягкие хрящики.

— Давайте, — улыбнулся капитан и стал вертеть поднятый со стола ножик так, чтоб блики от него как бы невзначай попадали в глаза официантке. Та даже не моргнула, но зрачки бодро и забавно сыграли в сжатие-расширение. Видать, полезная вещица.

— Петрович, не тяни, рассказывай, — произнёс Иван и подул на ложку с супом.

— На лайнер, на котором она летела на Землю, напали пираты. Забрали пленников, вытащили из кают и сняли с корабля всё ценное и более-менее годное, а сам пассажирский звездолёт бросили дрейфовать между Солнечной системой и Альфой Центавра. Теперь лайнер дешевле на металлолом пустить, чем ремонтировать.

Иван замер, ковырнул ложкой в горшочке и снова пожал плечами.

— Я здесь ни при чём.

— Не скажи, княже. Мне её наряды даже очень нравились.

— Имеешь в виду их отсутствие? — усмехнулся Иван, вспомнив прозрачную одежду купчихи, под которой было видно всё, вплоть до самых интимных мелочей. — Меня больше беспокоит экипаж и система пилотирования, а то ведь, сам знаешь, наш автопилот сбежал. И ещё надо определиться, какие должности вводить.

Парень замолчал, занявшись супом, зато заговорил Петрович, который дождался подноса с ароматно пахнущим заказом.

Суррогаты рёбрышек легли на стол прямо в аппетитно шкварчащей сковородочке. Рядом хлебушек.

Как бы там ни было, но Процион гордился тем, что полностью обеспечивает себя продуктами питания, в отличие от каких-нибудь шахтёрских поселений на замшелых астероидах.

— Так, я уже всё предусмотрел, — усмехнулся капитан и дотронулся до браслета на запястье. В воздухе возникли иконки, и одну из них Петрович взял пальцами, словно тополиную пушинку, и протянул собеседнику. Парень в ответ подставил своё запястье с браслетом, и иконка исчезла, а на браслете моргнул синий огонёк принятых данных.

Нет, иконка не была файлом, она просто ссылочка для их передачи в красивом и новомодном голографическом интерфейсе.

Иван вздохнул и развёл сложенные щепотью пальцы. Перед ним загорелось окошко, в которое княжич принялся внимательно вглядываться. И почти сразу же выругался, так как запястье заморгало зелёным ободком входящего вызова.

Парень прикоснулся к браслету и сразу же поставил на громкую связь.

— Где моя дочь⁈ — раздался из воздуха тяжёлый и слегка натужный, словно у его владельца небольшой избыток веса, голос.

Иван глянул на замершего Петровича и неспешно поинтересовался:

— А вы кто?

— Я отправил свою дочь с тобой в круиз, и теперь она пропала! Если ты её не найдёшь, пеняй на себя!

Иван почесал в затылке и обвёл взглядом помещение. Понятно, что сейчас позвонил отец Фёклы, купец первой гильдии Карасёв. Но вот тон разговора княжичу совершенно не понравился.

— Я тут ни при чём. Я посадил её на рейсовый звездолёт и отправил домой.