Джи Майк - Ксенофобия
Обзор книги Джи Майк - Ксенофобия
Джи Майк
КСЕНОФОБИЯ
Перед последним гиперпрыжком Карло сказал, что не прочь пару суток побездельничать. Антон был против и принялся спорить, в результате сошлись на двадцати четырёх часах.
Карло положил «Братьев Иванини» в дрейф, и экипаж приступил к безделью. Антон посмотрел пару боевиков и драму, почитал скучнейший детектив. Зевая, заглянул в конец, узнал, кто убийца и отправился на боковую. Карло к этому времени уже вовсю храпел. Поспать без сопутствующей гиперпереходам тряски он считал лучшей наградой, выпадающей на долю рабочей скотинки — пилотов космического почтовика.
За три часа до истечения отведённых на безделье суток Антон проснулся, отправил в пищевой процессор заказ на завтрак и двинулся будить брата.
Карло разметался на каютной койке — большой, мускулистый, смуглокожий. Даже во сне он улыбался. Да и вообще он был добряком, жизнерадостным, весёлым и шумным. Антон в который раз подумал, как ему повезло, что у него такой брат.
— Поднимайся уже, лежебока, — немилосердно тормоша Карло за плечо, стал уговаривать Антон. — Курс пора считать.
— Кому пора, почему пора? — Карло разлепил глаза, спустил с койки ноги и принялся протяжно, со вкусом зевать. — Нет, чтобы самому посчитать, пока родная кровь спит.
— Твоя очередь, — резонно возразил Антон.
Братьями Карло Панини и Антон Иванов не были. Родной кровью, соответственно, тоже. Карло с Антоном побратались и взяли общую фамилию десять лет назад, в госпитале, когда выяснилось, что из всего десанта уцелели они двое. Остальные погибли в стычке с бородавочниками на безымянной планете в системе не менее безымянной звезды. В строй после ранения побратимы вернуться не успели — с бородавочниками заключили мир. Был этот мир тем самым худым, который хотя и лучше хорошей войны, но ненамного. Обе расы разнились во всём — начиная от внешнего облика и заканчивая нормами этики и морали. Бородавочниками матери пугали детей. По слухам, едва вылупившихся из яиц детёнышей бородавочники стращали людьми.
Демобилизовавшись, братья Иванини оттрубили пару лет в полиции на периферии — гоняли расплодившихся в военные годы мародёров. Затем, когда мародёрам прижали хвосты и выдворили их за пределы контролируемого землянами космоса, братья подали в отставку. Купили в рассрочку списанный армейский транспортник, два года горбатились, его ремонтируя, и, наконец, переоборудовали в почтовик. Как ветеранам недавней войны, им полагались льготы, поэтому урвать контракт на доставку почты с перевалочной базы в систему беты Стрельца оказалось довольно легко. И вот уже шестой год Карло с Антоном гоняли письма, посылки и бандероли через ближний к базе космос. Пять недель туда, ещё одна на посадку-разгрузку-погрузку-взлёт, пять обратно, недельный отдых. И так четыре раза в год, тягомотно, тоскливо, уныло, зато надёжно и почти безопасно.
* * *В системе Аркаба, беты Стрельца, пригодных для жизни планет было две. Четвёртую от светила, колонизированную бородавочниками, не без изящества окрестили Горгоной. Пятую, аграрную, где гнули спины на полях три сотни землян-колонистов — Афродитой.
Космодром на Афродите отсутствовал, его функцию выполнял обширный огороженный пустырь, который за неимением космических кораблей использовали как загон для скота. Раз в год происходило важное событие — Афродиту навещал торговый караван, и на время купли-продажи стадо уводили прочь. Визит почтовика важным событием не считался, и ради него глобальным перемещением крупного рогатого не утруждались. Недовольных излишней суетой коров лишь отгоняли к северной ограде, так что «Братьям Иванини» ничего не оставалось, как садиться в районе южной.
Торжественными встречами почтарей не баловали, а точнее говоря, не баловали никакими. Колонисты людьми были занятыми, почта — событием, хотя и приятным, но вполне заурядным, так что разгрузку Карло с Антоном проводили своими силами. Этот раз исключением не стал. Пока автопогрузчики освобождали трюм, братья успели пообедать и сыграть партию в рамс на кому идти в деревню. В результате победивший Антон остался блаженствовать в кают-компании, а Карло, браня невезуху, отправился на встречу со старостой.
— Собирайся, — сказал он, вернувшись. — Нас приглашают на вечеринку.
— Нас?! — не поверил Антон. Вечеринки на Афродите были не в чести за неимением на них времени. — С каких дел?
— Говорят, что сегодня пять лет со дня высадки первых колонистов. Не забудь надеть смокинг.
Смокингов на борту «Братьев Иванини» не водилось, равно как и прочей подходящей для торжеств одежды. А по правде сказать, приличной одежды не водилось вообще — вечеринки и светские рауты в корабельный распорядок не входили.
— Проклятье, — сказал Антон, критически осмотрев себя в зеркало. Оранжевый рабочий жилет поверх зелёного, рабочего же, комбинезона смокингом назвать было нелегко. — Вылитый какаду.
— Пожалуй, да, — согласился Карло. — Очень похож, очень.
— Ты не лучше. Смахиваешь на артиста Челлентано из древних фильмов в роли придурка.
— Это кто такой? — возмутился Карло. — Итальянец?
Антон отвечать не стал, и оба отправились на вечеринку. Справляли её в единственном пригодном по размеру помещении — ангаре для сельскохозяйственной техники, в который набилось всё население планеты.
— Хорошая девочка, — похвалил Карло, когда танцы закончились. — Как зовут?
— Это какая?
— Брюнеточка. Можно подумать, ты танцевал с разными.
Девушку звали Лори. Она работала в оранжерее, считалась специалистом по паслёновым и любила потанцевать. Ещё она любила свою работу, Шекспира и выдержанные ягодные настойки.
На следующее утро Антон сказал, что не прочь пару суток побездельничать.
— Это ещё зачем? — возмутился Карло.
— Да так. Поспишь без тряски.
В результате сошлись на двадцати четырёх часах. Карло отправился на боковую, а Антон — в местную лавку, где за сумасшедшие деньги купил бутылку ежевичной настойки пятилетней выдержки. На корабль он вернулся заполночь, отыскал в фильмотеке «Гамлета» и уселся в кают-компании перед экраном. «Гамлета» сменил «Король Лир», за ним последовал «Отелло», так что пробудившийся Карло застал брата за «Ромео и Джульеттой».
— Диагноз таков, — Карло обесточил аппаратуру. — На борту имеется больной, одна штука. Недуг — патологическая влюблённость. Рекомендация врача — патологию ликвидировать, с предметом оной разлучить. Что и будет проделано немедленно. Ступай завтракать, через час стартуем.
— Подвязывай, — буркнул Антон. — Тоже мне остроумец.
Карло поскрёб в затылке.
— У вас что, серьёзно? — спросил он.
— Не знаю. Может быть, и серьёзно.
Карло присвистнул.
— И что? Нам ещё два года выплачивать кредит.
Антон не ответил. Через час «Братья Иванини» взревел стартовыми двигателями и оторвался от земли.
* * *Обстановка в пилотской рубке «Мертвеца» оставляла желать лучшего. Святоше удалось стабилизировать корабль после выхода из прыжка, однако состояние его было критическим. Отражатель вышел из строя, третий маршевый двигатель отказал, четвёртый, по всем признакам, тоже дышал на ладан. Каждый второй прибор в рубке не работал, показания оставшихся не внушали доверия. А тут ещё разгерметизация хвостовых отсеков, в одном из которых находились каюты экипажа.
Экипаж, ко всему, был на грани паники. Святоше хватало опыта, чтобы определять такие вещи однозначно. Кастет кривил шишковатую небритую рожу, нервно сжимал и разжимал страшенные кулачищи, глубоко запавшие недобрые глаза налились кровью. У Хреноплёта дрожали руки, дёргался на тощей шее кадык.
— Отлетались, — угрюмо сказал Кастет. — Трындец нам.
— Говорил я, не связываться с бородавочниками, — запричитал Хреноплёт. — Теперь хана, здесь и подохнем к хренам.
— Ничего, я отпущу вам грехи, — голос у Святоши был спокоен, взгляд хищных, серо-зелёных навыкате глаз твёрд, руки не тряслись.
Идея захватить и загнать за хорошие деньги корабль бородавочников принадлежала ему, план операции был разработан им же, и он же нашёл покупателей. Безмозглый Кастет, привыкший во всём полагаться на Святошу, принял идею на ура. Хреноплёт до последнего сомневался и трусил, а унялся лишь когда огласили его долю, по любым меркам внушительную.
Операция поначалу шла по плану. Похожий на свернувшуюся улитку корабль бородавочников перехватили на выходе из прыжка. Накрыли его электромагнитным арканом и прошили импульсами жёсткого излучения, гарантирующего мгновенную гибель живых организмов на борту. «Мертвец» уже подтянулся к жертве на расстояние, достаточное для механического захвата, когда из подпространства материализовалась новая «свернувшаяся улитка». Святошу она застала врасплох.
