Наталья Турчанинова - Ловушка для духа
Заклинатели раскалывали валуны, и выбиравшиеся на волю духи земли крушили каменными кулаками врагов. Песок жадно глотал кровь, и Рэю стало казаться, будто он видит, как под его ногами пульсируют вены, наполняющиеся багровой жидкостью.
От формул дрожал воздух, они сплетались, накладывались друг на друга, приобретая совершенно чудовищные формы.
Рэй поймал себя на том, что начинает запоминать особенно мощные вариации заклинаний, которые делали вызванных духов еще сильнее, – он видел, как мармух разросся до размеров небольшого холма, и каменные чешуйки его тела, разлетевшись во все стороны, скосили большую часть людей. А обаками, став в пять раз больше, обзавелись тремя лишними головами и шеями, получившими способность вытягиваться, словно язык хамелеона.
– Ты учишься противоестественно быстро, – проскрипел кодзу одобрительно. – Хочешь сразиться вместе с ними? Потренируешься применять новые знания.
– Нет, – сказал Рэй, отворачиваясь.
– Ждешь реальной битвы? Хорошо.
Заклинатель не ответил. Потому что мир вокруг начал лопаться. В лицо ударил поток ледяной воды. Рэй рванулся, закашлялся и открыл глаза.
Напротив колесницы стоял Руам с пустым ведром.
– Подумал, что ты решил умереть.
– Не дождетесь, – ответил пленник, переводя дыхание.
Маг рассмеялся, потом вдруг прищурился, взглянув под колесницу, шевельнул рукой, и из-под черного обода с обиженным писком выползла большая черная крыса.
– Таккар, – произнес Руам задумчиво, наклонился, взял духа за хвост и поднял.
Тот, оглушительно пища от ужаса, бил лапами в воздухе и таращил красные круглые глаза. Теперь, когда наместника с его хранителем не было рядом, духи – спутники пожирателя мыслей – снова появились, их больше не пугал дракон.
– Значит, кодзу продолжает следить за тобой. – Во взгляде мага мелькнуло удовлетворение. Он подбросил таккара в воздух, и тот разлетелся в пыль. – Передавай ему мое глубочайшее почтение.
– Непременно, – ответил Рэй. – Долго вы собираетесь тащить меня за собой?
– До храма пожирателя мыслей. Ты ведь дружен с ним. Вот и откроешь для нас его дом. Уже скоро. Мы приближаемся к Огире.
Маг развернулся и неторопливо удалился.
Рэй огляделся. Колесницы стояли на краю обрыва. Казалось, тот срезан огромным ножом, и внизу виднелось бескрайнее голое пространство. Сверху оно было похоже на шкуру неведомого зверя – косматая серая шерсть, которую поднимают острые позвонки, кое-где видны костяные наросты и глубокие затянувшиеся шрамы, оставшиеся после ударов чужих когтей.
Маги вырвались за пределы Датидо, пересекли небольшой кусок Синоры – родной провинции Рэя, пронеслись по Росе, и все это за день. Теперь колесницы стояли на границе Огиры, и заклинатель чувствовал ее мертвое дыхание.
Покинув повозки, румунгцы тихо переговаривались. Иногда от них тянуло едва уловимыми формулами, но заклинатель, как ни старался, не мог разобрать из их беседы ни слова, а символы, которые те применяли, слишком быстро разрушались. Время от времени то один, то другой шима поднимался над плечами хозяев и тут же исчезал.
Фигура в красном одеянии отошла от остальных и направилась в сторону, мимо пленника.
– Учитель Хейон! – окликнул Рэй. – Не хотите побеседовать? Или боитесь подойти?
Заклинатель чувствовал, как в нем закипает неуместное веселье того, кому нечего терять.
Бывший наставник подошел не спеша. Несколько магов с любопытством обернулись.
– Долгий же путь мы проделали оба, – сказал Рэй, глядя на человека, которого безмерно уважал прежде. – У вас за спиной шима. У меня – прутья чужой колесницы.
Тот стоял, невозмутимо рассматривая бывшего ученика. Тонкое бледное лицо лишено возраста и какого бы то ни было выражения. Раньше молодой заклинатель думал, что мастер умело скрывает свои чувства, обладая огромной силой воли, теперь понял – никаких чувств у него нет.
Насмотревшись на пленника, учитель спокойно, почти равнодушно обронил:
– Ты многого не понимаешь, Рэй.
– Чего же, например? – усмехнулся тот.
– Мотивы поступков людей гораздо сложнее, чем ты можешь себе представить.
– И какие мотивы у вас?
– Знания. И плата за них очень высока. Время, силы, жизни… впрочем, мы уже беседовали об этом с твоим другом, когда он был еще в состоянии понимать.
Рэй поднял взгляд и увидел стоящего неподалеку Сагюнаро. Казалось, тот жадно прислушивается к их разговору.
– Вы ошиблись с ценой, Хейон. Платить за знания можно только своей жизнью, а не чужими. Иначе вы получите в итоге лишь разрушение, плен, перерождение, деградацию, смерть.
– Не спорь с ним, – послышался голос Руама. – На одно твое слово у него будет десять.
Хейон промолчал, видимо размышляя, стоит ли прислушаться к этому совету, больше напоминающему приказ, затем развернулся и удалился. Рэй посмотрел в ту сторону, где стоял Сагюнаро, но его там больше не было.
– Я слышал вашу беседу, – неожиданно сказал Руам, подходя ближе. – Все хочешь понять, зачем твой бывший учитель делает то, что делает? – Он выдержал многозначительную паузу и произнес насмешливо: – Ответ очень прост – власть. В ордене Варры он ее не получил. Хотя всячески пытался доказать свою значимость и уникальность. Но все места в Башне уже были заняты. Он плел интриги, как и большинство ваших заклинателей, однако все равно не смог зацепиться среди верховных магистров. Лелеял мечты о собственной армии, поэтому набрал сразу десяток учеников – не оставлял надежды, что сможет воспитать из вас воинов, готовых пойти за ним по одному его слову…
Руам замолчал, глядя на Рэя, чтобы понять, какое впечатление производит на того его обличительная речь.
– Но на подготовку военного переворота нужно время, вас всех надо было продолжать учить, и совсем не безобидным формулам, а происки Хейона стали вызывать подозрения. Тогда он просто сбежал. Вышвырнул своих учеников в день духов на улицу. Тех, кто смог выжить, прихватил с собой и забрал кое-какие сведения, которые были важны для нас. – Маг рассмеялся. – Нет, бесспорно, в хитрости ему не откажешь. Он изучал древние свитки и понял, что такое Агосима на самом деле. Не забытая, убогая провинция, где доживают свой век жалкие неудачники, а мощная сила. Хейон думал добиться власти в Румунге, и мы даем ему иллюзию этой власти.
Руам оглянулся в ту сторону, где исчезла красно-белая тень.
– Кстати, он возлагал большие надежды на твоего друга – Сагюнаро. Вернее, на его отца. Надеялся, что тот поддержит его притязания. Но наместник Югоры недвусмысленно дал понять, как его не интересует грызня заклинателей за власть. Хотел забрать сына домой, однако тот сопротивлялся и мечтал честно помогать людям. К тому же слишком доверял учителю, чтобы усомниться в благородстве и правильности его поступков.
Рэй подумал, что кодзу опять оказался прав. Власть – единственное, что интересовало людей, которые окружали его. Прежде эти сведения могли что-то изменить. Теперь это уже не имело значения.
– По колесницам, – прозвучал громкий приказ Сикха, и маги тут же бросились занимать свои места.
Повозки одновременно подобрались к краю обрыва и с огромной скоростью устремились вниз. Казалось, они собираются разбиться вдребезги, но, когда до удара о камни осталось не больше пары секунд, начали тормозить. Рэя сначала вдавило в ребра колесницы, затем швырнуло вперед, и если бы он не был привязан – его голова уже раскололась бы о ближайший булыжник.
Маги влетели в Огиру, словно стая сейкачи в пруд, не опасаясь, что там могут обитать более опасные хищники.
Широкая полоса выжженной земли окружала мертвую землю. Надо было отдать должное заклинателям прошлого – они хоть и уничтожили эту территорию, но оставили четкую границу. Здесь безопасно. А сюда – лучше не соваться.
Корка спекшегося песка скрывала под собой глубокие раны. И те продолжали болеть даже сейчас, спустя много веков.
То, что сверху выглядело клочьями звериной шерсти, оказалось серой травой. Она росла сразу за широкой полосой границы и колыхалась на ветру, обвиваясь вокруг камней, словно водоросли.
Пространство вокруг было источено дырами, проходами, лазами для духов, словно изъеденное червями яблоко. Маги прошлого вызывали здесь столько сущностей, что изрешетили грань между двух миров невидимыми тоннелями, но закрыть их не смогли или не успели.
Мертвая провинция прижималась израненным краем своих земель к территориям соседней Росы. Гризли, который был оттуда родом, рассказывал остальным ученикам в храме ужасные истории о приграничье, где по ночам раздавались жуткие звуки, похожие на плач и пение, а неведомые существа бродили по сожженной земле.
Синора – родина Рэя – также страдала от дыхания Огиры. Горячие ветра, вырывающиеся из нее, или внезапные нашествия насекомых оттуда часто губили урожай. Животные, случайно забредающие на погибшие поля, приходили обратно, зараженные бешенством, люди не возвращались никогда.
