Вадим Крабов - Барон
– Почему спим на посту?! – рявкнул «друг».
Чёрт, надо его предупредить, чтобы не орал.
Охранник подскочил как ужаленный.
– Ангелы бы тебя побрали, Багат’хат! Зачем людей пугаешь и кто это с тобой?
– Мой друг погонщик, «мясо» привёз, принимай. Упросил меня тюрьму показать, я согласился. Что поделаешь – провинция! Он из Прудниц, слышал?
– Вообще-то это не положено, но если заинтересовать… – говорил охранник, ключом отпирая решётку. Створка распахнулась совершенно бесшумно. – Он богатый? – спросил у Багат’хата, словно меня рядом не было.
– Деньжата имеются, – ответил я, входя в коридор. Двери камер находились только с одной стороны, слева. За мной потянулось и наше «мясо». – Платную экскурсию хочешь предложить?
Одновременно я мысленно говорил в разговорник:
«Витар и Агнар, в ускорении летите за углы. На вас третий и четвёртый охранники. Мой – второй, которого видно. Лиза, бей первого кинжалом в глаз. Это ко всем относится. Лиона, держи моего „друга” и силы не трать, пригодятся ещё».
– Экскурсия, говоришь? Никак грамотн… – Он затрясся и сполз по стенке на пол с рукоятью кинжала в глазу.
Только ветер от стремительно пронёсшихся друзей колыхал одежды.
«Мой» охранник в конце коридора упал вместе со стулом и торчащим изо рта кинжалом. Метил просто в голову – пятьдесят метров для броска даже в ускорении далековато. В следующий раз побегу, так будет надёжней. Арбалет доставать неудобно. Нельзя быть таким самонадеянным!
Через несколько секунд вернулись Агнар с Витаром.
– Сделано, – доложили коротко. – Ключ висит у четвёртого на поясе.
– Пошли, – скомандовал я, и мы двинулись быстрым шагом. – Как тебе веселье, «друг»?
– Великолепно! Пойдём дальше по этажам, я всех дежурных охранников знаю! Я давно здесь служу…
Он начал было перечислять имена, но я его остановил. Пусть помолчит.
– Господин барон, – тихо произнёс Снорис, – когда же мы начнём, сил нет на их рожи смотреть.
– Успеете. Вы нужны перед алтарём. Очень надеюсь, что не раньше. Терпение, друзья.
– Слушай, – Снорис не мог успокоиться и обратился к Рухису, – а если бы мать у тебя в одной из камер сидела, ты не стал бы её освобождать?
– Не стал, – отрезал Рухис. – Для всех стараемся, а ты – мать, мать. Помолчи, без тебя тошно.
– Друг, – Багат’хат внезапно остановился, – дальше всё «мясо» без цепей должно быть, их бы расковать.
– Сделаем, – сказал я и щёлкнул пальцами.
Наши быстро врубились и сбросили ошейники.
– Ух ты! Научишь?! – Он с завистью посмотрел на меня.
– Обязательно. Идём.
Следующие этажи прошли по отработанной схеме, правда, я бегал, а не швырял ножи. Везде перед нами распахивали двери. «Друг» действительно всех знал, и его знали, плюс воздействие Лионы на доброжелательность и разгильдяйство.
Седьмой этаж ничем не отличался от первого. Столько же охраны и столько же камер с номерами. Неудивительно, кого им опасаться? Жертвы с бюрократической точностью переводятся с этажа на этаж, по девять человек, то есть – сколько наверху, столько внизу. Случайной смертности вообще нет. Если случается, то редко и это большое ЧП. Не зря мы пошли именно таким составом, девять – мистическое число Неназываемого.
– Интересно, почему этажей семь, а не девять? – спросил я «друга».
Он удивлённо посмотрел на меня и ответил:
– Так нижних миров же семь! Ну, ты провинция!
Мы стояли перед галереей, от которой нас отделяли массивные металлические двустворчатые ворота с красиво выгравированным символом Неназываемого. От дверей веяло стихией Смерти.
– В галерее у тебя знакомые есть?
– Нет, там замковая охрана, они сами заходят и сами забирают жертву из ближайшей камеры. Видишь, на ней не номер, а символ Неназываемого.
– Спасибо, ты нам очень помог. – И я загнал кинжал ему в глазницу. – Что будем делать? – спросил, обернувшись к народу.
– Как что? – решительно высказалась Лиза. – Ждать. Полчаса до рассвета осталось, сами сюда зайдут. Странно, ни одной ловушки, ни демона не боятся!
– На врата посмотри, какие ещё ловушки тебе нужны! – пробормотал я.
Сквозь стихию Смерти в створках проглядывались активные древние плетения. Вот сволочи, сумели свой новодел в древние врата впихнуть!
Мы отнесли труп за угол и стали открыто вооружаться. У каждого по амулету с «пеленой Разума» четвёртого уровня, она оказалась выгодней пятиуровневой, и «каменная пелена» пятого уровня – купленное и скопированное плетение. Ещё в Руинах замечено – защита Разума не конфликтует с другими защитными артефактами.
После смерти Рона мы провели широкие испытания с переделкой демонских амулетов. Моя старая гигантомания оказалась излишней, неизвестный фактор больших энергий только снижал эффективность. Агнар с Лионой и само плетение подправили. Теперь дезориентация будет очень короткой, почти незаметной. Надеюсь. Мы не могли проверить реальные демонские удары, а там кроме разума присутствовала вторая неизвестная стихия. Зеркало в амулет загнать не удалось.
У всех имелись древние излучатели с запасными обоймами и холодное оружие. Мужчины вооружились короткими мечами с кинжалами. Что делать, их легче прятать в мешке. У Лионы с Лизой кинжалы и древний арбалет. У болтов оказалось интересное свойство – они могли впитывать силы любой стихии, если сознательно направить их на наконечник. Сейчас Лиза этим и занималась, зажимая болты в кулаке. Силы вокруг много. Неподалёку находилось место силы – зачищенные Руины, мы смотрели по карте.
– Глупо всё у них устроено, – произнёс Витар. – Это же каждый день надо переводить узников из камеры в камеру, может, и два раза в день. Идиотизм!
– В глубине души покойный Багат’хат считал так же, но даже себе боялся в этом признаться, – пояснила Лиона. – Этот обычай освящён самим Неназываемым и символизирует неуклонное приближение смерти для каждого живого существа. Один или два раза в сутки, днём или поздно вечером на этажи спускаются восемьдесят один охранник, не надо пояснять, что это значит? Выстраиваются вдоль коридора и перегоняют жертвы из одной камеры в другую. В каждой камере по девять человек обоего пола. Охране трогать женщин категорически запрещено, поэтому на нас особо и не заглядывались, а случки между «мясом» даже поощрялись. Только когда им успеть с этими переходами! И настроение сами понимаете какое.
– Может, знаешь, что нас ждёт за дверью? – спросил Витар.
– Коридор метров сто с поворотом направо. Выхода не видно. По стенам активные древние плетения. Это видел охранник, когда здесь дежурил. Четверо дворцовых стражников в глухих древних латах с протокольными алебардами. Алебарды простые. Сюда заходят двое, двое на выходе в алтарный зал.
– Что же нам делать, древние латы не пробить! – заволновался Агнар. – Думайте быстрее!
– Прямо-таки не пробить, – возразил я. – У нас меч древний, твой, кстати, и наши сабли. Арбалет опять же и кинжалы… Закрытые латы, говоришь?
…Створки ворот распахнулись совершенно бесшумно. Из галереи в тюрьму зашли двое стражников в изящных серебристых латах, больше похожих на эластичные металлические комбинезоны, и в закрытых белых шлемах – один в один мотоциклетный с тонированным стеклом. В руках расслабленно несли отполированные алебарды на полосатых, в чёрно-белую полоску, древках. Шагали спокойно, совсем не чеканным шагом.
Я, в одежде охранника, вскочил со стула. Один «мотоциклист» укоризненно покачал шлемом. Прошли мимо меня, подошли к камере, откинули засов и распахнули дверь. Время привычно замедлилось.
Я швыряю путы в правого, Витар из камеры в левого. Они летят досадно медленно, но и стражники будто застыли. Верёвки касаются лат и бессильно сползают вниз. Чёрт! С этим выражением я уже срывал шлем с правого стражника. Где там эта чёртова застежка! Нащупал, надавил, щелчка привычно не услышал и потянул вверх, одновременно крича в разговорник:
«Защёлка под подбородком, надави! Кнопка!»
И тут ускоряется «мой» стражник. Поздно! Пока он отпускает мешающую ему алебарду и пытается ударить меня локтём под дых, шлем медленно летит к полу, а я хватаю правой рукой подбородок, левой – затылок и резко кручу его голову вправо вверх. Треска не услышал, но голова бессильно повисла. Готов! Витар! Он со своим катался по полу. Я подскочил, нащупал защёлку, нажал и сорвал шлем. Боже, как он вертелся! Как мне удалось добраться до горла – ума не приложу. Вырубил стражника Витар рукоятью кинжала по лбу.
Это была моя идея – сохранить латы, только я не знал, что латы – это комбинезоны, как у древних стражей или наших лётчиков без малейшей щёлочки. Возможно, древний кинжал пробил бы его, но я запретил портить.
Где здесь застёжки? Ага, типа липучки, отлично.
– Помогайте, что застыли! – проговорил я.
Кричать уже боялся, ворота распахнуты. Время!
– Жертву надо передать стражникам на выходе из галереи и возвращаться сюда. Закрыть двери и оставаться возле них. О закрытии дверей куда-то идёт сигнал, и только после него за жертвой приходят жрецы. Лиза, у тебя минута-две снять ловушки в начале галереи! – скороговоркой проговорила Лиона, быстро просмотрев недавнюю память стражника.
