Сергей Джевага - Новая Эпоха
От одного такого едва уклонился, второй рухнул на бортик ограждения и оглушил, осыпал мелким щебнем. Я отшатнулся к монолиту за спиной, когда почувствовал нарастающую дрожь под ногами. По плитам побежали извилистые трещины, твердь застонала как смертельно раненное животное и начала медленно проседать. Сначала ухнула в пропасть нижняя площадка, затем туда посыпались ступеньки…
Бездна приближалась, словно кто-то откусывал Лестницу как сладкий пирог. Я зачаровано смотрел, потом попытался прибегнуть к магии и, наконец, плюнул на попытки сплести заклинание, просто побежал. Почувствовав пропасть за спиной, ахнул и оттолкнулся ногами, вытянулся почти горизонтально. Больно ударился грудью, зацепился пальцами за трещину в монолите.
Ноги болтались в пустоте, и это было не очень приятное ощущение. К тому же по спине били камни, пыль мешала дышать. Но я заставил себя висеть спокойно, не дергаться. Стараясь не тревожить расшатанную плиту, осторожно подтянулся. Залез на ступеньку и мотнул головой, отгоняя звон в ушах.
Проклятье. Забыв о том, что здесь не сработает, упрямо творил Левитацию. И если б не очнулся, то пришлось узнать, разобьюсь о небесный свод, или буду падать бесконечно.
Головокружение не прекращалось, да и в ушах по-прежнему звенело. Но со временем тонкий комариный писк превратился в грохот, взрывы. Я мельком глянул на небеса, где продолжали рождаться и умирать светила, метались обрывки туч. И вдруг ощутил эхо, отзвуки битвы Древних где-то выше. Но пахло оттуда не Светом, а гнильцой Тьмы и пряной магией серых, свежестью Леса.
Кажется, соратники настигли Катрин. Или скорее Иррэ обнаружила наше присутствие, услышала голоса, и недолго думая устроила ловушку.
Мысль нарезала круги под черепом, пока не пронзила будто иглой. По спине пробежался холодок, а в животе мучительно квакнуло. Ругнувшись, осмотрелся и подметил выступ скалы, на который можно забраться. Напитал мускулы энергией и сиганул как кузнечик, схватился за кромку. Пальцы заскользили, я ахнул от испуга, но перехватился и прыгнул еще раз, еще, упрямо продвигался выше, опасаясь, что опоздаю, что заклинательница победит. Ведь братья слабы после портала, Шед тоже не на пике формы.
Но повезло, далеко лезть не пришлось и уже через минуту эхо магических всплесков ожгло кожу. Где-то за ближайшими валунами вспыхнуло зеленое зарево, на голову посыпались горячие камешки. Я подождал, пока потухнет, оттолкнулся ногами и буквально взлетел на площадку. Упал и перекатился, сжался в комок у следующего пролета. Заметив маленькую фигурку в сфере изумрудного света, без колебаний ударил Знаками. Снова кувыркнулся, ударил второй раз.
Иррэ увлеченно метала плетения. Из плит прорастали корни и побеги, прикрывали эльфийку, хлестали по ступенькам как кнуты. Сразу несколько кустов на склонах горы швыряли острую листву и пыльцу, отравленные иглы. С нижней же площадки валил дым, грохотало, слышались крики… Но тылы заклинательница совершенно не контролировала, видимо, решив раз и навсегда покончить с нами. И прогадала.
Первая Печать разбила ее купол подобно тарану, но завязла буквально на расстоянии ладони от спины. Женщина вскрикнула и резко развернулась, широко повела рукой. Повторяя движение, со склонов полоснули лианы, прорубили в ступеньках узкую траншею. Однако меня там уже не было, да и вторая связка Знаков впилась в остатки щитов светлорожденной. И чтобы выжить, ей пришлось отказаться от контроля над атакующими заклинаниями.
Хлопнуло. И сразу повторно. Белый свет раздробил занавесь зеленого, маленькие мошки-Знаки разлетелись как брызги воды и впились в траву, в кусты, в корневища. Растительные чудовища задымились, иссыхая, несколько кустов упали в пропасть, лианы рухнули поперек Лестницы как дохлые змеи.
Я бросил еще одну последовательность символов, повторяющую заклятие Засухи… засухи, конечно, в переносном смысле. Коварное плетение, направленное на отсечение врага от природных потоков Силы. В анналах Серого Ордена упоминалось, что эту волшбу редко удавалось использовать удачно – слишком кратковременно действие. Ею скорее дезориентировали, пугали, отвлекали. Но если подгадать результат превосходил ожидания.
У меня получилось. Сработал и эффект неожиданности, и первые дезориентирующие выпады. Раздалось шипение, вспух огромный антрацитовый пузырь, словно сделанный из смолы, накрыл часть площадки вместе с заклинательницей. А когда лопнул, стало видно, что женщина лежит без чувств: тонкие руки раскинуты по камням, мягкие волосы колышет ветер. Кожаная куртка и брюки потрепаны, в дырах, но ран вроде не заметно, лишь мелкие царапины.
Мия… И не совсем она. Иная прическа, иная одежда, чужой «запах» ландыша и лиственной свежести.
Сам того не замечая, я начал скрипеть зубами. К горлу подкатила горечь, а в душе возникла смесь смятения и ярости. Но прежде чем успел сотворить какую-то глупость, на площадку поднялись братья, Шед. И наваждение растаяло.
Соратники потрепаны, но живы. Вит в коконе защитных заклятий, в руках как змеи извивались и трещали молнии. Аш невредим, лишь зол и растерян. И только демон выглядел хуже остальных: доспехи измяты как бумага, на накидке черная кровь, правая щека свезена до кости – попал под обвал или задело лианой.
Двоюродный брат сразу споткнулся, во все глаза уставившись на ту, в чьем теле находилась его жена. Покосился на меня, снова принялся пожирать взглядом заклинательницу, сделал несмелый шаг…
Словно специально ожидая этого, Катрин хрипло рассмеялась. А потом, руша версию об обмороке, по-кошачьи мягко перекатилась и встала на одно колено, откинула прядь волос с глаз. С бешенством глянула на меня, Шеда и Вита проигнорировала. Но, посмотрев на Аша, зашипела как кошка:
– Ты должен был убить Эска.
Признаться честно, думал, брат дрогнет. Но нет, старший стоял и молчал с окаменевшим лицом. И когда я уже хотел что-то предпринять, чуть повернул голову, изрек ровным тоном:
– Уходите.
– Но…
– Убирайтесь! У вас нет времени. Разберусь.
В голосе прорвались упрямые нотки. И сомневался я недолго. Естественно, затея обречена на провал. Катрин порвет бывшего мужа на тряпки. Загнана в угол и потому будет драться отчаянно, до последнего. Отыграется, и сразу ринется догонять.
Но что я могу сделать? Остаться, вступить в схватку? Спеленать стерву? Да. Но тогда прости прощай Агарок и мир, милый мир. Брат прав, нужно сделать выбор между проклятыми «правильно» и «хочется». И хуже того, я сознавал: выберешь «хочется», и одинаково потеряешь родных. «Правильный» вариант оставлял мизерный шанс, что получится и у меня, и у Аша…
Секунда болезненного противоречия – и я жестом указал Виту и Шеду на лестницу, неохотно отступил сам.
Она ударила сразу. Без лишних слов, жестов, патетических сцен. Ударила, вложившись в заклинания полностью. Склоны гор вокруг словно взорвались, выпуская на волю корни и побеги, плиты под ногами зашатались и пошли трещинами, а сквозь прорехи как ножи поползла трава. Пыльца, листья, иглы, какие-то гигантские зубастые цветы – в дело пошло все.
Катрин действительно заслуженно считалась великой чародейкой. Но нам помогло то, что владела именно эльфийской магией. Коварной и смертоносной, однако в чем-то относительно медленной. Прорастающую зелень элементарно выжгли: я – Печатями, а Вит – молниями. Прорвались сквозь вьюны, и были таковы.
Вот только внизу остался Альен.
Ступенек через сто я не выдержал, подбежал к парапету и посмотрел вниз. Там бурлила зеленая преисподняя, тянулась ввысь самая настоящая рощица, а от побегов, от сплошной массы растительности рябило в глазах. Как ни странно Аш был жив и более того – невредим. Иррэ ярилась, кричала, метала заклинания. Но часть просто отлетали от брата, словно обрел крепость стали, а часть безнадежно мазали.
«Выживи! – беззвучно, но страстно попросил я. – Просто выживи!» С трудом заставил себя отойти от бортика, развернулся на негнущихся ногах и побежал дальше.
Глава 16
Всей душой Аш хотел, чтобы братья ушли. Убрались, не маячили, не напоминали. Ему мучили стыд и горечь. За слабость, за невозможность перестать ненавидеть обстоятельства и Судьбу, Эскера, который все время вмешивался, рушил карточные домики фантазий. И себя… ибо не смог никого простить, да и сломался в конце пути, наивно думая, что изгнал прошлое.
А прошлое похоже на облезлого кота. Но в то же время это тень. От тени не скроешься, не пнешь, не напугаешь. Она с нами, нравится нам то или нет. Обычно тихо дремлет где-то в уголке, но порой просыпается и требовательно смотрит наглыми желтыми глазищами, полосует когтями душу, выпуская наружу Свет, Тьму. И последней по обыкновению больше, но смердит как застарелое дерьмо.
Да, Альен жаждал одиночества, жаждал забвения. Но братья ушли, а облегчения не наступило. Напротив, поток воспоминаний лишь усилился, как в половодье тащил ветки образов, журчал призрачными голосами. Кроме прочего пробудился страх того, что предстояло совершить, сдавил сердце.
