Александр Прозоров - Меч Эдриджуна
– Это фокус такой, – пожал плечами Кро. – Немного тренировки, и все.
– Там, наверное, леска приклеена! – предположил Гаспар.
Битали усмехнулся и протянул ему банку. Паренек жадно схватил, начал осматривать.
– Какая леска, Га?! Он же к ней даже не прикасался!
– Заранее приклеил. – Гаспар продолжал крутить банку, осматривая и обнюхивая, чуть не облизывая.
– Он же не знал, что именно я подниму! И что вообще попрошу чего-нибудь показать!
– Да точно леска, – упрямо повторил паренек и сунул банку в карман, сжимая там в кулаке: – А так достанешь?
– Итребейс! – взмахнул палочкой Битали и сжал пальцы, удерживая банку.
– Черт! Как ты это делаешь?!
– Так ведь меня этому в нашей школе учат, с утра до ночи, отключив Интернет, телефон и телевизор, – пожал плечами Битали.
И что самое забавное – он сказал смертным чистую правду!
– О-офигеть! А кошелек ты так из кармана достать можешь?
– Не могу. Это будет воровство.
– Так потом можно отдать!
– Все равно воровство. Нельзя брать чужую вещь без ведома хозяина. Ни под каким предлогом. Ты должен попросить ее, купить или вызвать хозяина на бой и отбить ее в честном поединке. Но воровать нельзя. Это позор.
– А «отбить» – это уже грабеж, – внезапно парировала вполне нормальным голосом Юлиана. – За него, между прочим, тюрьма на втрое больший срок, чем за воровство, полагается!
– Тюрьма? За честный поединок? – не поверил своим ушам Битали.
– Ты еще дуэльный кодекс вспомни! Парень, дуэль – это умышленное убийство. Гильотина без вариантов. Франсуаза, скажи честно, твой парень провалился к нам из Средневековья?
– Давайте я вам еще один фокус покажу, свой любимый, – поняв, что почти выдал себя смертным, Кро полуобнял девушку, отступил с нею к каменному забору, над которым покачивались ветки могучей, старой, как сам забор, яблони. – Отвернитесь, сосчитайте до трех и можете повернуться снова. Только вместе. На раз-два. Р-раз…
Гаспар с Юлианой послушно отвернулись.
– Онберик! – Битали пронзил стену и нырнул в нее, за талию утягивая за собой Франсуазу. Растолкал плечами какой-то кустарник, растущий вплотную к забору, и тут же закрыл рот девушки крепким поцелуем.
– О-охренеть! – послышался за забором восхищенный возглас. – Где они? Ты чего-нибудь видишь? Франсуаза-а-а!!!
Франсуаза гладила Битали по голове, целовала и отвечать не собиралась.
– Как же он это делает? Я всегда думал, что такие фокусы – это телевизионный монтаж! Может, тросы? Подъемный кран…
– Ага, Франсуаза подъемный кран тут спрятала и весь вечер нас с тобой ждала, чтобы пошутить перед сном! Ладно, пошли. Ничуть не удивлюсь, если она уже дома кроватку расстилает. Однако нехилого она себе хахаля отхватила, есть за что держаться. Я поначалу думала, он не от мира сего… А он и вправду с проворотом…
Голоса удалялись и вскоре затихли.
– Теперь я понимаю, почему посаженные тобой цветы никогда не увядают… – прошептала девушка. – Тоже фокус?
– Этот фокус называется «любовь». Они будут цвести вечно, пока я жив и пока люблю тебя, Франсуаза.
– Жизнь бывает длиннее любви, Битали.
– Настоящая любовь бесконечна.
– Какой ты… – неуверенно покачала головой девушка. – Ты словно из легенды. В жизни таких парней не бывает. Может, я сплю?
– Тебя ущипнуть?
– Не нужно, разбудишь! – рассмеялась она. – Скажи лучше, как мы теперь будем отсюда выбираться?
– Закрой глаза! – юный чародей обхватил Франсуазу за талию. – Онберик! Можешь открывать.
– Да ты шутишь! – закрутилась оказавшаяся на улице девушка. – Как мы сюда попали?! Как ты это делаешь?
– Фокус как фокус, – отмахнулся Битали. – Самый простенький. Я умею куда больше. Главное – отцу моему не проболтайся. Он хочет, чтобы я тоже стал военным. Узнает – голову в момент отсечет!
– Я не знаю твоего отца, Битали!
– Это пока. Но ведь я вас познакомлю.
– Надеюсь, – девушка взяла его под локоть. – Кто бы мог подумать: фокусник!
Ее карман снова запел. Франсуаза вздохнула, сунула руку в карман:
– Мама, я уже подхожу… Скажи ему, что я была на работе. Я подрабатываю после школы. Он что, забыл? Я уже подхожу, через две минуты буду дома.
Она убрала телефон в карман, подняла глаза на молодого человека.
– Я побегу, папа беспокоится. Уже поздно.
– Так я провожу!
– Если бежать, это будет уже не так романтично, мой принц.
– Я не принц, я Лорд.
Франсуаза звонко расхохоталась, покачала головой:
– Ты меня постоянно удивляешь. Скажи, это тоже будет длиться бесконечно?
– Да.
Девушка вздохнула, закинула руки ему за шею и вдруг сказала:
– Я люблю тебя, Битали Кро. Надеюсь, моя любовь тоже будет вечной…
Франсуаза быстро поцеловала его, отпрянула и со всех ног помчалась по переулку.
Битали быстрым шагом пошел следом, постепенно отставая. До следующего перекрестка дошел всего на десяток мгновений позже девушки, проводил взглядом, как она бежит к мигающему светофору, повернул следом и уже от светофора увидел, как она влетает в калитку своего двора. Прежде чем исчезнуть, Франсуаза оглянулась и помахала ему рукой.
Спустя четверть часа покрывало, лежащее на полу комнаты в башне Кролика, вдруг поднялось, обретя контур человека, – и тут же опало, соскальзывая с прибывшего молодого человека. Битали подобрал его с пола, аккуратно сложил и отнес в шкаф.
– Нагулялся? – зевнув, спросил с постели недоморф.
– Нет. Но компания разбежалась, – зевнул, раздеваясь, Битали. Он расправил брюки, чтобы повесить на перекладину, и из кармана выскользнули три радужные бумажки: деньги смертных. Совсем мало, всего на пару порций мороженого. Кро задумался, потом спросил: – Надодух, ты не знаешь, где можно взять такие вот фантики для расплаты со смертными?
– Да кому они нужны? – пожал плечами тот. – Тем более здесь, в колледже?
– Здесь не нужны, – согласился Битали, закрывая створку. – Но если прогуляться за пределы…
– Я такие прогулки устраиваю не очень часто, дружище, – красноречиво провел по густой шерсти ладонями полуоборотень. – Так что поищи другого советчика. Только не понимаю, зачем он тебе, мир смертных?
– Любопытно, – раздевшись полностью, вытянулся на своей постели Битали. – У них ведь все иначе, не так, как у нас. Вот ты знаешь, что у них даже честная дуэль считается убийством?
– А ты что, об этом не слышал? – изумился Надодух. – У них и дуэли, и войны, даже драки простые, и то запрещены. За это могут поймать и наказать. У них в школах не учат сражаться, у них нет кланов с армиями, у них… Короче, они просто живут, как придется, ни о чем не беспокоясь, и все. Веселятся, работают, праздники всеобщие устраивают… Безобидные, беззаботные существа. Им повезло, что люди взяли их под свою опеку, оберегают от бед, управляют ими.
– Как это «управляют»? – не понял Битали. – Нам ведь запрещено посвящать смертных в свое существование!
– Примерно так, как моя мама. Она ведь по документам смертных считается владелицей нашего замка и числится руководителем музея. Плюс всегда может напустить порчу или покопаться у смертных в чувствах и памяти, и несколько счетов в банке тоже на ней. Когда сочетаешь и то, и другое и третье, легко заставить смертных всегда делать то, что нужно нам, а не им. Причем они будут считать, что сами так решили. Сейчас, например, они наш замок восстанавливают, бросив все прочие дела. Все благотворительные организации, где мама числилась, это оплачивают, муниципалитет казну открыл, строительные конторы технику и рабочих бесплатно прислали. Все считают, что спасают свою историческую память. И ни у кого из них нет никаких сомнений, что это их собственная тревога и искренние эмоции. Думаю, уже летом мы сможем туда вернуться – никаких следов сражения не останется.
– Как смертные могут восстановить этажи, которые не видят? – не понял Битали. – Которые вы всегда скрываете от них мороком?
– Элементарно, – пожал плечами недоморф. – Сперва построят, потом забудут. Вернем морок на место, и все. Ты прямо как не от мира сего, дружище! Простейших вещей не понимаешь.
– Третий раз сегодня это слышу, – усмехнулся Битали. – Ты не забывай, Сенусерт из рода чатиев, что я воспитан в семье простого наемника и умению править не обучался. В съемных домах и гостиницах это как-то не требовалось. Платить нужно было вовремя, вот и все хитрости.
– Извини, не хотел обидеть, – зевнул родовитый маг Надодух Сенусерт. – Рода людей древние, куда древнее смертных фамилий. Почти везде у нас есть те, кто считается местными наследными богачами, знатью, политиками. Эти знатные маги смертными и управляют, никак своего происхождения не выдавая. Ладно, давай спать. Меня сегодня Анита умучила, аж голова плавится. Завтра много интересного расскажет.
Шкура быка
Новый день начинался со сдвоенной пары общей истории, и сразу после завтрака Битали вместе с друзьями отправился по начинающейся рядом с башней Кролика винтовой лестнице вниз, глубоко-глубоко под землю. Насколько далеко в недрах находилась просторная пещера Арнольда Гроссера, понять было трудно – однако лестница делала не меньше тридцати витков, прежде чем на стене появлялось большое темное пятно, рыхлое от непрерывного тыканья палочками.
