Константин Назимов - Рыскач. Путь истинных магов
– Да, спрашивал, но и говорил, что королем не буду ни за какие коврижки! И ты это уже знала! А тут… – Я аж задохнулся. – Короче! Выбирай – или ты со мной, или…
Минуту стоим и гневно стараемся переглядеть друг друга. Никто из нас не хочет уступать.
– Завтра коронация, там все обсудим, – произносит Кин.
Так, ясно; она не уступит, и теперь меня попытаются заставить плясать под дудку не только короля, но и его советницы! Ведь все, кто входит в совет артефактчиков, по статусу еще и помощники короля, с большими правами. А Гунер-то каков? Когда-то я спрашивал его, почему он фиктивно не возьмет в жены Кин, но тогда ситуация складывалась не в его пользу. Хоть и был доверенным лицом Вукоса, но первую скрипку при дворе не он играл. А может, не хотел фиктивного брака? Вон сколько внимания ей уделил, когда мы приехали, прямо расстилался перед ней, показывая дворец. Я-то, дурак, думал, что он ее подбивает, чтобы самому трон не занимать, а он… И документ уже подготовил, и что-то такое капитану сказал, от чего Кинэлла документ мгновенно подмахнула.
– Завтра, значит? – переспрашиваю ее.
– Да! – выдыхает она.
– Значит, решила остаться? – задаю вопрос, а сам, не дожидаясь ответа, кипя от раздирающего душу гнева, обхожу ее по дуге и направляюсь к двери.
– Ты куда?! Не будь дураком! – кричит она мне вдогонку, а я с удовольствием шваркаю дверь наружу, вылетаю в коридор и от души хлопаю дверью.
Ноги моей больше не будет в этом чертовом дворце! А Кин-то какова?! Такая милая, красивая, просто лапушка, а внутри-то?! Как добежал до конюшни – не знаю, дорогу-то мне никто не показывал, или я спрашивал у кого – не помню. Может, карканье Ворона услышал – преданный друг почувствовал мое состояние и то каркал, то ржал, зовя меня. Пять минут – и конь оседлан, еще пять – и мы мчимся по улицам столицы, распугивая немногочисленный вечерний люд. У ворот меня пытались остановить, но шар огня, запущенный под ноги стражникам, а следом – молния, ударившая в ворота, такое желание у них отбили. Они простые служивые, и хоть магические артефакты в их распоряжении есть, но связываться с дурно настроенным артефактчиком, который плюется огнем и молнии швыряет, желания нет. Ворота распахнулись, я припал к шее Ворона, пуская того в галоп. Только свист ветра, летящего в лицо, да топот копыт – свобода! Свобода от условностей и церемоний, от лжи и предательства, интриг и подхалимства. Верно говорят, что сколько волка не корми… а рыскача в клетку не сажай, он на волю сквозь решетки все равно пролезет. А я-то – рыскач! Меня не удержать. Привстаю на стременах и ору во все горло:
– РЫСКАЧ!!! СВОБОДА!!!
Да, бешеная скачка и ветер остужают мою голову, через час пускаю Ворона неторопливой рысью. О Кин запрещаю себе думать, так же как и о Гунере – знать их не хочу. Мысли так или иначе возвращаются к этим двум… людям, а мозг подсовывает картинки прошлого.
– Рэн, ты где? Что случилось? – возникает в моей голове встревоженный голос советника.
– Креун, а ты мог бы меня предать? – спрашиваю его.
– Хозяин… Рэн, ты же знаешь, что нет. Хотя… – древний артефакт берет паузу, – если вернется или воскреснет создавший меня маг… но это нереально. Да и то, предать тебя не смогу, он подавил бы мою личность, как и большинство живущих на планете, если бы у него стояла такая цель.
– Спасибо, – благодарю советника, а сам задираю голову в небо – красиво, даже откуда-то взявшийся мелкий дождик не портит картины. Утираю лицо от водяных капелек и спрашиваю: – Что там в поместье-то?
– Денег ждут, – бурчит недовольно Креун.
Да, деньги, деньги… Все упирается в них. Весь тот блеск дворца и придворная жизнь в ее отражении, даже Кин соврати… Черт! Обещал же себе не вспоминать ее! Так, а деньги-то у меня есть! Произвожу досмотр личных вещей и обнаруживаю крупную сумму денег – четыреста пятьдесят золотых. Хм, откуда полсотни взялось? Когда удирали из поместья, если память не отказывает, у нас с Кин нашлось порядка восьми сотен, их мы разделили поровну. Получается, что у меня завалялось полсотни? Н-да, нехорошо. Ну да ладно, все хорошо, а некоторым… дамам эти несчастные полсотни никакой роли не сыграют!
– Везу уже, – ответил, а сам осмотрелся, в какую сторону направить Ворона, чтобы быстрее добраться до поместья; так и не определившись, спросил: – Мы в верном направлении двигаемся?
– Теоретически – да, – хмыкнул Креун, после маленькой заминки. – Тебе надо вернуться на пару километров назад, там развилка, вот на ней и выбрать дорогу в противоположную сторону.
– Ясно, – ответил, разворачивая Ворона.
– Рэн, что произошло-то? Кин сама не своя, наговорила черт-те что, ничего не понял!
– И не надо: считай, что у тебя хозяйки больше нет!
Пару мгновений советник молчал, а потом осторожно напомнил:
– Э-э-э, но она может со мной связываться, приказывать…
– Приказывать тебе могу только я! Да и то, – усмехаюсь, – ты не всегда готов выполнять мои распоряжения. А уж… хозяйкины и вовсе должен со мной согласовывать. Теперь же считай, что ее указания можно игнорировать.
– Это приказ?
– Просьба, – тихо ответил я, а потом, вздохнув и взяв себя в руки, рассказал Креуну о прошедших событиях и поведении девушки во дворце.
– Но, Рэн, это нормально… – начал было он.
– Нормально что? – мгновенно завелся я. – Что она за спиной мужа стала принимать такие решения? Да это до какой же степени она меня не уважает?! А про любовь я и вовсе молчу! Как своего дорогого Гунера увидела – растаяла вся! И закончим на этом, больше о ней слышать не хочу!
– Но…
– Все! Ни слова больше! – резко выкрикнул я и добавил: – Пожалуйста, – чуть помолчал и тихо прошептал: – Что было – то было, что умерло – забыто.
До поместья не один день пути, а ведь меня Портрис и Ивлус дожидаются, наверное. Эх, долго им ждать придется, но ничего, не маленькие, должны понимать, что к чему. Да и слухи про нового короля агунов в Куласу быстро доберутся – соседнее королевство как-никак. Как бы только отец Генера не решил, что меня ждать теперь не следует, и не отправился назад… И хоть я пытался себя убедить, что вспоминать о Кин не следует, но все время возвращался к нашему последнему разговору. Вспоминал во всех подробностях и ничего не мог с собой поделать, одно дело – днем в пути, когда мысли возвращались к ней, здесь сразу находил отвлечение, повторял руны, а потом тренировался в их использовании. Вычерпывал свой источник до дна и тогда, валясь от усталости, падал на шею Ворону, который не обращал внимания ни на что, продолжая везти хозяина вперед. Ночевал там, где заставали меня сумерки: рядом деревня – отлично, просился на постой к крестьянам; лес – хорошо, рубил ветки – и ночлег готов. Но и ночью покоя не находил – сны… от них никуда не деться и не сбежать. К концу третьего дня подъехал к принадлежавшим мне землям.
– Хм, а они мне принадлежат? – осматривая окрестности, вслух спросил сам себя.
Вукос мне их передал с определенными условиями; и указ о передаче – за его подписью, как и требования, при каких обстоятельствах они станут моими. Теперь король – другой, а он никаких указов и распоряжений мне не давал, как и я ему не присягнул на подданство. При желании Гунер может лишить меня поместья, или придется самому от него отказаться, если условия будут неприемлемыми. Тут два варианта: Гунер делает вид, что все нормально, или пытается принудить меня принять его волю. Что он выберет? Хочется думать и надеяться, что наши отношения не пострадают, но… маловероятно. Вера в людей, а особенно – королей, у меня пошатнулась. Боюсь, он изберет жесткую тактику, и тогда придется все бросить. В какой уже раз-то?! И опять будь неладна эта всемогущая власть, которая не считается с обычными людьми! Я вроде как и герцог, но без герцогства и своего сюзерена; правда, за женой закреплены родовые земли и замок. Ладно, своим принципам не уступлю, а каковы будут действия нового короля – посмотрю, исходя из этого и действовать стану.
– Стой! – донеслось из кустарника, за которым начинался лес.
– Стою! – ответил я и усмехнулся.
Голос остановившего меня принадлежал не взрослому мужику, а явно подростку, которого отец решил вместо себя в дозор послать. А что? Хозяина нет, худшее, что могло произойти, случилось, теперь моим подданным и не ясно, кем являюсь. То ли опальным графом, то ли… черт его знает. Вроде сбежал, но приказы как-то староста получает. Еще немного – и ночь настанет, а паренек никак себя не проявляет. Ворон деловито заржал: мол, чего встали-то?
– И дальше что? – спросил я.
– У меня лук! – голосом, пустившим от испуга петуха, ответил мне дозорный.
– А у меня меч! – рассмеялся, а потом серьезно спросил: – Ты один, что ли?
– Нет! Нас много!
– Ага, – кивнул, – согласен, много. Но справиться с таким дозором за секунду могу, у тебя стрела мимо пойдет, а больше ты зарядить лук не сумеешь. Да и не поднимется у тебя рука против господина… Слушай, ты мне клятву-то приносил? – деланно озаботился, чтобы успокоить дозорного, у которого уже зуб на зуб от страха не попадал. – Если не приносил, то ведь и стрельнуть можешь!
