Виталий Бодров - Кольцо из чистого дерева
В конце концов Бол обратил внимание на пробитую крышу. Боресвет, очевидно, показывал харогам, как можно достать булавой до облака стоячего. Или даже ходячего – смотря сколько выпил. Сам доставатель облаков отнекивался, заявляя, что ничего такого, в натуре, не помнит.
Поиски за пределами будки быстро дали нужный результат. Боресвет с облегчением убрал грозное оружие за спину, рукавицы повесил на пояс.
– Ладно, шмотки я свои отыскал, поехали, что ли?
– Может, с харогами попрощаться? – нерешительно предложил Бол.– А то обидятся еще. Вряд ли нас когда еще в эту дыру занесет, но все же…
– Занесет непременно,– пообещал богатырь.– У нас, в натуре, так и говорят: где два, там и три. Где дважды был, там лоб разбил. Третий раз за все платит. За двумя зайцами погонишься…
– Забыл? – участливо поинтересовался Бол.
– Нет. Есть захотел,– сознался богатырь.
В поисках чего-нибудь съедобного Боресвет еще раз обшарил будку. Был найден забытый с вечера шашлык, но трагедия оказалась в том, что нашел его Бол. Поэтому богатырю досталась лишь половина.
– Эй, есть тут кто-нибудь? – послышался из-за двери незнакомый голос.– Торговать будем или у вас тут на обед закрыто?
Боресвет, молниеносно выхватив булаву, открыл дверь. Испуганно отшатнулся в сторону пожилой кочевник, лапая рукоять сабли.
– Ты кто ж такой будешь? – спросил он, оглядывая богатыря.– На харога не похож нисколько. Может, грабитель? Харогов грабить нельзя, знаешь?
– Гость я,– сознался Боресвет.
– Гость, надо же. А трупы там чьи валяются?
– Ничьи. Можешь себе забрать,– великодушно разрешил богатырь.
Двух убитых в схватке харогов похоронили с почестями, за них же подняли первый тост, а вот тела павших врагов никто убрать не удосужился.
– Благодарю покорно,– покорно поблагодарил кочевник.– Только на что они мне? Обобрали небось до последнего медяка. Разве что кувалам на мясо продать?
– Они и есть кувалы,– влез с объяснением Бол.
– Стало быть, не купят,– разочарованно сказал незнакомец.– А водка у вас есть?
– Вроде оставалась,– неуверенно сообщил богатырь.– Эй, Бозал! У вас водка осталась?
Бозал промолчал, продолжая спать. Бол, Боресвет и кочевник из неведомого племени приложили массу усилий, чтобы привести его в чувство. Ни пинки, ни оплеухи, ни даже вылитый на голову кувшин молока (воды не нашлось) не оказали ровным счетом никакого воздействия на чуткий сон харога. Ситуацию спасла сухая травинка, засунутая Болом в ноздрю кочевника. Бозал сморщился, отмахнулся рукой, потом оглушительно чихнул и открыл один глаз. Без помощи пальцев, с долей зависти отметил Боресвет.
– Что, маленько, шумите, спать мешаете? – осведомился тот недовольно.
– Покупатель пришел, водки хочет,– объяснил ситуацию Бол.
– Ай, какой такой покупатель, да? Добрые люди по ночам не ходят, спать не мешают. Гони его отсюда.– И Бозал перевернулся на другой бок, готовясь снова захрапеть.
– Ай, дорогой, разве так гостя встречают? – укорил его кочевник.– Нехорошо, да. Гость в дом – обеспечь столом. А ты даже водки продать старому другу не хочешь.
– Валух? – Бозал предпринял героическую попытку встать.
Бол тут же подсунул ему кувшин рассола. Харог благодарно кивнул, осушил кувшин одним глотком.
– Ты-то что, маленько, здесь делаешь? Тебя же убили месяц назад! Сам каган говорил, что убили. Может, ты дух?
– Духи водку не пьют,– возразил Боресвет.
– Много ты знаешь, да. Наш шаман постоянно требует водки и закуски, мол, для духов.
– Сам и выпивает,– хмыкнул Бол.
– Может, и так,– согласился кочевник.– Только больно много требует. Человеку без помощи духов столько нипочем не осилить. Так ты, Валух, теперь дух? Ты скажи, маленько…
– Маленько,– послушно сказал кочевник.– Нет, Бозал, я не дух. А каган ваш напутал что-то. У него, кагана, дел много, вот мысли и путаются. Ты мне, Бозал, водки продашь или нет? Меня племя послало, да. Все племя, маленько. Сын вождя женится, невесту себе нашел у гепатов. Ай, какая девушка, вспоминаю – слюнки текут…
– Ай, совсем оголодал, да. Сколько водки брать будешь?
– Как сторгуемся. Ты же торговаться мастер.
– Ай, какой торговаться, башка болит, ноги не ходят. Приходи завтра, поторгуемся, да.
– Так, братаны,– встрял в разговор Боресвет.– Нам пора, в натуре. Бозал, наливай на посошок, и мы поехали. Потом пальцы догнете.
– Ай, на посошок, да. Давай, молодой волхв, наливай маленько. А то руки так трясутся, что боюсь даже до ветру выйти.
– Ветер слабый, не сдует,– успокоил его Боресвет.– Эй, братан, ты чего, уснул? Разливай на посошок, и поехали. Бозал, четырех лошадей мы забираем. И припасы тоже.
– Ай, забирай, маленько! Для хорошего человека не жалко. Ну выпьем за… как это? За посошок!
Боресвет залпом опростал плошку. Бол последовал его примеру. Никто так и не заметил, что в его плошке был обычный огуречный рассол. Водки Болу совсем не хотелось.
– Ну, други, бывайте,– пробасил Боресвет, натягивая рукавицы.– Встретимся как-нибудь. Кагану, в натуре, привет передавайте.
– Шаману тоже,– встрял Бол.
– И шаману тоже,– согласился богатырь.– И приберитесь тут децил. А то трупы, в натуре, покупателей отпугивают.
– Пора вставать.
Эльф проснулся мгновенно, обернулся на голос. Томагавка улыбнулась, задорно подмигнула ему.
– Ну и здоровы вы поспать, остроухие! Небось всю ночь свои звезды считал?
– Не всю,– возразил эльф. Следовало бы также добавить, что звезды вовсе не его и что он их отнюдь не считал. Но этого Лониэль делать не стал. Потому что был у Томагавки один талант – любое возражение с легкостью превращать в яростный спор.
– Завтракать будем? – поинтересовалась девушка.
Она еще спрашивает! Он бы и от ужина не отказался, если б не это ее идиотское правило – не есть на ночь. А любование звездами, между прочим, пробуждает просто жуткий аппетит.
Позавтракали молча. Девушка была явно не в настроении, разговаривать не хотела. Эльф тоже молчал. За прошедшее время он уяснил точно – потревожить Томагавку «не в настроении» означало нарваться на неминуемую грубость. А также он понимал, что сейчас вот она приложится к своему мерзкому пиву и настроение у нее сразу поднимется. Если, конечно, пиво не прокисло.
Пиво не прокисло. Хмурые морщинки на лбу девушки немедленно разгладились уже после второго глотка, а после пятого в глазах появились шкодливые огоньки. Лониэль не придал этому значения, и совершенно напрасно. Свою ошибку он осознал позже, когда оседлали коней и двинулись в путь. Эльф достал свою флягу вина и сделал глоток…
Во фляге оказалось пиво! Мерзость какая! Лониэль поспешно выплюнул то, что не успел проглотить, и старательно зажевал неприятный вкус мясом со специями. Проклятая девчонка подменила фляги! Лониэль кинул на нее злобный взгляд, изрядно развеселивший Томагавку. Вот дрянь, она еще и смеется! Хорошо же…
– Эй, эй, что ты делаешь? – спохватилась девушка.
– Освобождаю флягу для воды,– невинно ответил Лониэль.
Томагавка с сожалением посмотрела на пивную лужицу.
– Вот и делай эльфам хорошее,– вздохнула она.
– Коня своего пивом пои,– отрезал Лониэль.
– Коня мне жалко,– сообщила Томагавка.– Да и пива у меня столько не будет. А почему, собственно, вы пиво так не любите?
– Потому что гадость,– пожал плечами эльф.– Мне вот непонятно, что вы, люди, в нем находите. Вино же куда вкуснее!
– Что бы ты понимал,– в сердцах сказала девушка, доставая новую флягу.
– Пивом запахло,– сказал Боресвет, осаживая коня.
– Я ничего не чувствую.– Бол потянул носом воздух, но присутствия пива не обнаружил. Да и откуда взяться ему здесь, посреди степи?
– Это потому, что ты вчера, в натуре, пил мало,– возразил Боресвет.– Ничто не обостряет чутья к пиву лучше вчерашнего похмелья.
Бол промолчал. Может быть, богатырь и прав. В конце концов, кто здесь специалист по похмелью?
– А вон и лужица пивная,– заметил Боресвет.– Ишь ты, только что пролили, даже в землю уйти не успела. В натуре, братан, давай поспешим, нагоним этих, с пивом. Чует мое сердце, сего напитка у них много.
– С чего ты взял? – возразил Бол.– Может, они последнее вылили?
Боресвет посмотрел на него с сожалением.
– Молод ты еще, братан, жизни не видел. Иначе, в натуре, не гнал бы такую пургу. Да если б последнее вылили, тут бы еще труп валялся.
Трупа действительно не наблюдалось, и Бол был вынужден согласиться с оппонентом. Боресвет поторопил коня, и они помчались по следу из примятой травы.
– Нас преследуют.
Томагавка оглянулась назад и признала правоту эльфа. Действительно, преследуют. Двое, кажется. Не так уж и много. Эльфу обоих положить – все равно что кружку пива выпить. Даже проще, если вспомнить, как эльфы к пиву относятся.
– Всего-то двое,– хмыкнула девушка.– Давай грохнем их по-быстрому и дальше поедем.
– Нет.– Лониэль поджал губы.– Если они не враги, я не хочу их убивать. Мертвых, знаешь ли, очень трудно оживить.
