Ульяна Каршева - Оберег для огненного мага
– Разрешите? – сказал он, склоняя голову перед Алексой, едва закончилась музыка предыдущего танца.
Девушка взглянула на удивленного Мэтти. Тот пожал плечами и шагнул назад, освобождая место, и Алекса положила руку на плечо Карея. Было неясное опасение, что парень будет вести партнершу грубовато, но после нескольких па Алекса с облегчением отдалась на волю его рук. Этот танцевать умел восхитительно. И заканчивать танец умел неплохо, сразу подведя к столу с закусками. Здесь Алекса встретила знакомую, и Карей не стал мешать их беседе, исчезнув как-то незаметно. Так что девушки постояли у стола, объедаясь сладостями и вдоволь болтая обо всех знакомых, которых замечали. А потом знакомую пригласили танцевать, и Алекса пошла искать Мэтти. В последний раз она видела его танцующим с Эмбер.
Превращенная в танцевальный зал гостиная кончилась. Далее пошел длинный и довольно широкий коридор, где гуляли те, кому было тесно и душно в гостиной, а по бокам коридора располагались небольшие комнаты для желающих посидеть и поболтать, и девушка помечтала, что найдет Мэтти и они будут сидеть в креслах у столика со сладостями, пить напитки и разговаривать…
Она прошла было мимо одной комнаты, но краем глаза уловила что-то знакомое. Алекса остановилась. Но это… бессмысленно. Постояла и вернулась к той комнате. Мэтти и Эмбер продолжали страстно целоваться за едва полуприкрытой дверью.
Глава 3
Шаг назад. Снова застыла. Стыдно, противно… А взгляда от них не оторвать. Как закинула голову Эмбер, подставляя шею жадным губам Мэтти, как Мэтти грубо сжимает ее, обнимая… Глядя со стороны, Алекса сухо отмечала: нежности нет – одна голая животная страсть. Неужели Мэтти не хватало в их отношениях именно этого?.. Или… она просто завидует им? И он мог бы так целовать ее, а ей бы… нравилось?
Шаг в сторону – теперь их не видно.
А уйти совсем – никак.
Перед глазами дверь. Свет из проема. Тень на ней. Еще гуще тень в углу. Надо уйти. Но как… И как потом с ними разговаривать? Можно сбежать с вечеринки и потом не общаться с Мэтти. Но Эмбер придет домой, и с нею придется говорить. Она, наверное, будет стесняться, сворачивать разговор. И что ей на это сказать?
…Алекса с трудом сглотнула. Горло занемело от кома в горле. Совершенно оглушенная, быстро-быстро заморгала сухими глазами. Надо уйти. Кажется, эта единственная мысль больно бьет в виски, а ноги все стоят на месте… Не сдвинешь… Тогда по шагу… Шагнула снова назад, не глядя, и уперлась будто в каменную стену. Наверное, сегодня была в саду, оттого в ошеломленном сознании это первое впечатление и отложилось. Но не повернулась, вдруг сразу поняв, кто за спиной. А он положил руку ей на плечо. Твердая ладонь скользнула по руке, сжала локоть и жестко повернула девушку.
– Уйдем, – безразлично сказал Карей.
Другой рукой он обнял ее за талию и повелительно повел куда-то по коридору. Сначала Алекса передвигала ватными ногами, сильно опираясь на его руку, потому что боялась упасть. Потом постепенно вернулись звуки. Девушка уловила гулкий стук и поняла, что так в коридоре отдается танцевальная музыка из гостиной. И наконец встрепенулась, когда сообразила, что Карей ведет ее дальше, от музыки.
– Нет, – жестко сказала она. – Я ухожу домой. Я в порядке.
Она напряглась, испугавшись, что он начнет уговаривать остаться и вообще затащит куда-нибудь в темную комнату, пользуясь ее замешательством и растерянностью. Но он остановился немедленно и кивнул, а потом сказал:
– Не уйдешь – отвезу. Я на машине. Пошли.
Как ни странно, именно эти рубленые фразы делового человека Алексу привели в полное сознание. Она увидела, как он согнул руку, и, нисколько не сомневаясь, вцепилась в его жесткий локоть, зашагала рядом немного поспешно, потому что он был высоким и на каждый его шаг ей приходилось делать пару-тройку своих. Собственно, именно это и возвращало к реальности. Поспевая за Кареем, Алекса начала не только приходить в себя, но и замечать происходящее вокруг. Удивленные и завистливые взгляды девушек, например, видевших, с кем она идет. Танцуя с Кареем, она, сосредоточенная на музыке и на движениях, как-то этого не замечала, но сейчас видела очень остро. И это ее задевало.
Изнутри глухо поднималось раздражение. Да не заберет она эту знаменитость у них!.. Он нужен ей сейчас сугубо прагматично – отвезти домой, и на этом его участие в ее жизни закончится. Она должна сосредоточиться только на учебе и на доме. Осталось проучиться до лета, а там последний курс, а дальше… Господи, что за мысли…
Тем острее она восприняла странный взгляд девушки в необычном платье. Само платье было даже очень закрытым, почти бесформенным куском ткани, свободно струящимся по телу, прячущим даже руки и ноги, что уж говорить об отсутствии декольте… Вот только было оно странного, черно-алого цвета, что резало глаз даже в мягко освещенном коридоре. Девушка прошла мимо них, скользнула глазами по Алексе, столкнулась взглядами, быстро отвела глаза, опустила. Но Алекса уже невольно насторожилась и поймала другой ее взгляд – на Карея. Взгляд равнодушный, зато слегка приподнялась бровь. Уже заледеневшая в напряжении Алекса легко прочитала: «Ну что? Получилось?» Она почувствовала, что непроизвольно начала дышать ртом, потому что зачастившее дыхание не помогало: воздуха отчаянно не хватало! Теперь заледенело не только горло, но и губы.
Из-за непонимания… Что же происходит?!
Девушка в странном платье объединила Карея и ее, Алексу. Что она имела в виду, спрашивая его о чем-то, получилось ли? Или… Или она, Алекса, теперь во всем видит двойной смысл? И все невинное вызывает у нее подозрение? Жаль, нельзя было увидеть в этот момент глаза Карея.
Между тем парень вывел ее в фойе дома, и Алекса не выдержала, выдернула руку:
– Подожди!
– Что?
Он остановился и обернулся к ней:
– Ты же приехала без верхней одежды!
– Откуда ты знаешь? – поразилась Алекса.
– Стоял здесь, ждал, когда ты приедешь, – без капли смущения ответил Карей.
– Зачем?
– Зачем я ждал, пока приедет девушка, с которой мне хочется танцевать?
Кажется, он даже обозлился из-за ее непонимания. И эта его плохо выраженная злость – лицо же все равно каменное! – заставила ее мотнуть головой и пойти чуть вперед, показывая без слов, что она послушна. Пока не доедет до дома. Там свои стены. Там все налажено и все правильно. Там она придет в себя и будет знать, что делать дальше.
Карей снова очутился рядом, держа Алексу за руку. Подвешенное состояние продолжалось, но теперь Алекса не боялась, что парень как-то воспользуется ее ошеломлением. Люди проплывали мимо как тени. А голоса слышались, будто говорящие стояли за картонной стеной. Пока в этом мире была реальной лишь рука Карея, которая крепко держала ее за кисть.
На улице ветер словно дохнул на нее, и этим свежим дыханием, напоенным оттаявшей землей и промокшими прошлогодними листьями, облепившим лицо мелкими дождевыми каплями, очистил мысли и голову.
Уже в машине она виновато покосилась на спокойного Карея и сказала:
– Прости, что из-за меня пришлось уехать с вечера.
– Ты быстро пришла в себя, – задумчиво сказал он.
– Почему бы и нет?
Она уставилась на блестящую под фарами мокрую дорогу.
– И сейчас тебя нисколько не тревожит эта ситуация? – не глядя на нее, спросил он.
– Ты задаешь странные для мужчины вопросы, – безразлично заметила она, следя, как дождевые капельки усыпают ветровое стекло, то и дело смазываясь по нему от сильного порыва ветра. – Но, если тебе интересно, могу сказать. Меня больше тревожит не ситуация, а то, как вести себя с сестрой дальше. Мэтти всегда был мне больше другом, чем (когда она выговорила эти слова, горло сжало так, что она с трудом протолкнула следующие слова)… Чем кем-то более близким. Задело только одно: он прекрасно знает об этом, о нашей дружбе. Почему же он сразу не сказал, что ему больше нравится моя сестра? Вот ты…
Теперь он чуть удивленно покосился на нее.
– Ты можешь объяснить, почему Мэтти мне этого не сказал?
Он помедлил и отозвался:
– Могу. Но не скажу.
Она замолчала, с беспокойством вслушиваясь в его голос, мысленно повторяя его снова и снова. Почему у нее возникло ощущение, что он отвечает на вопрос, но подразумевает другое?
Больше всего почему-то ее удивило, что Карей и впрямь привез ее домой. У калитки она нерешительно постояла, глядя на него, сидящего за рулем, потом спросила:
– Ты вернешься к Винтерам?
– Нет.
Алекса открыла рот, но стиснула губы, сообразив, что на ее вопрос: «Почему?» он почти наверняка ответит: «Тебя там нет». Но… Встревоженно примериваясь к новой для себя мысли, что она, может быть, понравилась ему, девушка приходила к выводу: нет, она ему, как женщина, не понравилась… Опять нет. Не как женщина. Она ему нравится… как Мэтти нравилась. Всего лишь спокойная девушка, от которой не ждешь сюрпризов. Как… хорошая знакомая. Хотя иногда она чувствовала взгляды Мэтти, которые ее оценивали именно как женщину.
