Константин Назимов - Рыскач. Путь истинных магов
Кринт сноровисто распаковал сумку и из бархатного чехла вытащил на свет артефакт. Солнце осветило его, и во все стороны полетели искрящие преломленные лучи. Кристалл горного хрусталя играл на солнце и притягивал взгляд. Таких артефактов мне встречать не доводилось. В поперечнике сантиметров тридцать, а тяжеленный! Основание выполнено из металла, по виду похожего на серебро. По металлу нанесено рунное сплетение, иначе и не назовешь – руны перевиваются друг с другом и образуют замысловатую чеканку. В основание вставлен обработанный кусок горного хрусталя, он имеет острые грани, а на вид схож с обычной каплей… Странное решение. А какое исполнение! Грани вроде бы и острые, их много, но взгляд за них не цепляется и видит плавно скругленную каплю. Сфокусировать взгляд на одной из граней сложно – каплевидная обтекаемая форма обманывает глаз, представляя всю картину целиком, но не открывая подробностей. Тем не менее я сумел в магическом зрении рассмотреть и грани, и мощный энергетический поток, находившийся внутри капли. Два артефакта в одном! И накопитель (энергию можно не только вкладывать, но и черпать из данного артефакта, абсолютно в этом убежден), и устройство для связи! Хм, а ведь он еще и подзаряжается сам! Заметил, что «бесхозный» магический поток, витающий в воздухе, устремился внутрь артефакта.
– Без этого, – кивнул на каплю, – связные артефакты бессильны?
– Да, – подтвердил Кринт. – И общаться остальные артефакты – передающие – могут только с тем, который ты видел.
– Понятно… – протянул, а сам-то решил, что такой артефакт не будет исполнять столь примитивную роль.
Ну, не может быть все так просто! Вероятно, его так настроили или пользоваться не умеют. Недаром на передающем артефакте руна вдавлена, об заклад побьюсь, что на других руны не такие. Надо понять, как на удалении вызывать не основной «кирпичик», а тот, который необходим. Но не это меня сейчас заинтересовало, главное – возможно общаться на расстоянии с помощью рун. Да, нужен магический резерв, но источник-то есть, а значит, наладить связь с Кин возможно! Да и с другими артефактчиками можно, если они сумеют отыскать свои источники, хотя посвящать кого-либо в свои изыскания пока не собираюсь. Какие возможности-то открываются, если свободно общаться на расстоянии! Ведь и с сестрой могу, с Генером, да и того же Портриса в мгновение ока отыскал бы! Правда, это все с учетом того, что у меня получится наладить связь на удалении хотя бы с женой. В свете того, что увидел – и Креун со мной или с Кин может общаться на огромных расстояниях, перспектива не безнадежна… Встряхнул головой: разбираться и думать буду потом, сейчас есть другая глобальная задача – обвести вокруг пальца Гунера и удрать из королевства, предоставив князю расхлебывать вопросы с вхождением на трон и разбирательства с магической книгой истока.
Тронулись мы в путь небольшим отрядом. Со мной поехали Гонвор, Зарг и десяток артефактчиков, от большего сопровождения моей персоны отговорился с трудом. Гунер с Кринтом и остальные воины отправились в столицу. Лошадка мне досталось молодая и сноровистая, вот тут-то и понял, как дорог мне мой любимый Ворон. Особенно это проявлялось, когда неугомонная животина решала, что всадник отвлекся (так на самом деле и обстояло, надо же руны осваивать), и тогда она делала все, что хотела, а не то, что от нее требовалось. Лошадка частенько останавливалась подкрепиться – то молоденькой травкой, то побегами деревьев, а иногда ей взбредало в голову ломануться в лес… Только чудом ни разу не вывалился из седла! За пару часов пути вымотался страшно, а про эксперименты с магией и вовсе пришлось позабыть. С Креуном спорить – и то не в состоянии. Просто рассказал ему все и на пререкательства не повелся:
– Это окончательное решение, занимать трон я не намерен ни под каким предлогом! Спорить об этом не будем, это мое последнее слово! – Вероятно, в моем голосе древний артефакт прочел раздражение и железную твердость – он принял мое решение и не произнес ни слова о своих мечтаниях заполучить власть, только тяжкий вздох советника пронесся в моей голове.
А вот артефакт связи его заинтересовал.
– Рэн, подробнее обрисуй руны на основании, – попросил он.
Как смог, по памяти воспроизвел рисунок, вроде ничего не перепутал, недаром рассматривал и запоминал древний артефакт. И если бы не строптивая лошадка – пару экспериментов мы бы непременно провели, а так… тело ломит и пятая точка просит отдыха, а плана по обману Гунера и моих сопровождающих в голове по-прежнему нет. Хорошо хоть, что Кин не успела ускакать далеко, однако нам потребовалось два дня, чтобы добраться до городка. К концу пути меня настолько замучила моя лошадь, что я успел сорвать злость на генерале и каком-то воине. Сперва ко мне обратился артефактчик с предложением увеличить скорость передвижения (ее задавала моя кобыла), чтобы успеть до темноты прибыть в Иглур, на это я его обложил не свойственными для благородных словами. Гонвор имел неосторожность поддержать своего подчиненного, на что был послан в далекие дали. Капитан же понятливо улыбался – он один из немногих видит, что дорога дается мне с огромным трудом. А как бы пришлось кому-то другому на моем месте? Несколько дней прожито в таком напряжении, на пределе сил и нервов, что восстанавливаться придется долго. Да еще и дамокловым мечом висит возвращение в столицу на совет, а как там все повернется – известно одним богам. А последним и вовсе нет доверия, что там у них в планах насчет моей грешной персоны – неизвестно. Тем не менее в темноте мы въехали в городок, и через двадцать минут я сжимал в объятиях Кин. Креун предупредил ее – муж вот-вот появится, чтобы она не испугалась стука в дверь в такой поздний час. Чуть отстранившись и смахнув слезинку, покатившуюся по щеке, девушка сказала:
– Рэн, пообещай так никогда не делать! Ты же мог… – Она не договорила, лишь вновь прижалась ко мне.
Отвечать ничего не стал, она не маленькая, все сама понимает, обещать невыполнимое не хочу и не буду.
– Извини, ты измучился, а я к тебе с дурацкими женскими просьбами пристаю! – гладя меня по волосам, шепнула Кин.
Хм, устал – да! Но от того, что сжимаю в объятиях свою половинку, усталость куда-то улетучилась, а может, отошла на второй план, заменив все желанием обладания. Да и пусть восстанавливаться буду дольше! Пусть нет плана, сейчас абсолютно не хочется об этом задумываться. Без слов увлекаю Кин на кровать, одежда летит в разные уголки комнаты, мы не позаботились даже о том, чтобы закрыть дверь. Следующие час-два, может, больше или меньше, мы наслаждались друг другом, отодвинув на задний план все проблемы. Когда за окном стало сереть и до восхода осталось всего ничего, мы, приглушив свою страсть, лежали и молча смотрели друг на друга.
– Что дальше? – тихо произнесла Кин.
– Дальше? – погладил ее по щеке. – Дальше чуть отдохну и добьюсь того, чтобы ты запросила пощады!
– Рэн, я серьезно: что делать будем? – Девушка села на кровати и обхватила себя руками. – В столице возникнет много проблем, ты как чертик из табакерки выпрыгнул и занял трон, многим придется не по душе такой расклад.
– А кто говорит, что трон мне нужен? – удивился я, а потом усмехнулся, догадавшись. – Это тебя не Креун пытался подбить, чтобы стала королевой?
– Он расписывал все прелести и возможности королевской жизни. Власть, перспективы… много чего, – подтвердила она. – Но я-то не маленькая девочка, понимаю, что при дворе начнутся интриги – и жизни спокойной не видать.
– Спокойной жизни не обещаю, но от короны отказался, и советнику это прекрасно известно. Он решил через тебя на меня воздействовать – не вышло! – приобнял ее за плечи и шепнул: – Надо как-то поговорить, чтобы никто подслушать не мог.
– Так нас могли слышать?!
Хоть в комнате магический светильник светит в полнакала, но и в его неярком свете видно, как запылали щеки девушки. Не заостряя на этом внимания, просто пожимаю плечами. Но говорить придется через посредника – Креуна. Разговор затянулся на час, окольными фразами проверяя, точно ли передал мои слова древний артефакт, а то с него станется. Разъяснил Кин наше положение и задумался. Никакой другой план, кроме бегства, не смогла предложить и жена. Вот только бежать совершенно нет желания. Мы же не воры и не разбойники, да и неудобно как-то, а найти приемлемый выход из положения никак не могу. Выходит – надо пробовать. И все же план, вернее, наметки плана стали созревать. Встал с кровати и, отыскав одежду, облачился в нее, про себя дивясь, как мы ее разбросали. Особенно поразили собственные сапоги – один оказался под кроватью, а второй – на столике рядом с так и не открытой бутылкой вина и остывшей жареной курицей. Жена-то, узнав от Креуна о скором моем приходе, озаботилась ужином, но он так и остался невостребованным. Сейчас же голод проснулся, и я с удовольствием отломил жареную ножку и принялся ее уплетать. Бумага и перо нашлись там же, на столике, и я, взвешивая каждое слово, стал писать письмо Гунеру; второе письмо адресовал совету. Осталось дело за малым – незаметно покинуть номер и городок. Вот тут-то и пришлось поломать голову: номер наверняка прослушивается, и даже если удастся тихо удалиться, то по аурам, да и по установившейся тишине, это мгновенно вызовет подозрения. Однако выход нашелся – правда, нам пришлось с герцогиней потрудиться, выискивая в номере хоть что-то живое. Нашими трофеями стали паук и муха, они нашли приют в двух стаканах, перевернутых кверху дном на одеяле. Насекомым из ловушки не выбраться, а через пару минут мы поменялись с ними аурами, не в прямом смысле, конечно, но ауры я замаскировал. И теперь моя аура закрашена под паука, а паук имеет мою. Так что, надеюсь, наши телохранители-стражи не обеспокоятся установившейся в номере тишиной. Две наши ауры мирно отдыхают после бурной ночи, а что паук и муха отправились по своим насекомым делам – ничего подозрительного. Трактир сложен из крупных камней, они не отшлифованы и имеют приличных размеров швы в кладке – спуститься труда не составило. Короткая перебежка – и мы в конюшне. Утро раннее, конюх залихватски похрапывает, а вот Ворон при виде меня как-то невразумительно фыркнул и не поспешил проявлять свою радость; он мотнул головой и не спеша вышел из стойла.
