Александра Лисина - Профессиональный некромант. Мэтр на учебе
– Дальше, – непререкаемым тоном велел мастер Твишоп, недовольно отряхнувшись.
– Перед моей смертью ты поставил на мальчишку личную печать, – послушно продолжил я, не заметив, как недавнее раздражение мгновенно испарилось. – Но это был светлый дар. Темный ты не смог бы мне передать, а артефакта нужной силы и подходящего по параметрам рядом не было…
– Да ну? – язвительно переспросил Нич. – А твой любимый кинжал?
– Он же пропал, – невольно вздрогнул я, едва не потянувшись по привычке к пустому гнезду на поясе. – Когда я очнулся, его уже не было.
Под насмешливым взглядом учителя я осекся.
Демоны… Неужто учитель умудрился запихнуть в мальчишку мой ритуальный кинжал?! Идеально настроенный на одного-единственного владельца накопитель темной энергии, к тому же, подходящий мне по всем возможным параметрам?! Причем с огромной емкостью, над которой я в свое время немало поработал?!
Я неверяще замер.
– Проклятье… Нич, но как?!
– У парня было распорото брюхо, балда, – наконец сжалился учитель. – Вложить туда кинжал было совсем нетрудно. Сложнее оказалось совместить потоки силы так, чтобы они не уничтожили друг друга. Печать, как ты понимаешь, была слаба – я истратил на тебя почти все, чем владел. А кинжал, напротив, был полон – напоследок я вонзил его в лича, так что он вобрал в себя его мощь… пришлось его сперва опустошить, а уж потом зашивать тебе пузо. Интересно было посмотреть, каким ты после этого станешь, ясно? Просто не удержался.
– Что?! – отшатнулся я, машинально прижав руку к животу и пытаясь нащупать внутри свой любимый и самый полезный артефакт. – Ты запихнул в меня темный артефакт, даже не представляя толком, чем это могло обернуться?!
– Ты ведь не захотел бы лишиться темного дара, правда? – устало посмотрел на меня таракан.
Я поджал губы.
– Вот поэтому я и избрал для тебя такой путь, ученик. Без моей печати артефакт стал бы бесполезен. А дар… думаю, стать истинно светлым ты бы тоже не пожелал. Какой светлый маг из прирожденного некроманта? Вот я и решил попробовать совместить несовместимое.
Я вздрогнул, только сейчас в полной мере сознавая, что именно Нич для меня сделал.
Раньше мне казалось, что его поступок был жестом унизительного для меня милосердия. Опасным порывом души и признаком никому не нужного прощения. Признаться, мысль об этом целый месяц вгоняла меня в ступор, заставляя сомневаться в душевном здравии учителя. Она совершенно не укладывалась в рамки поведенческих реакций старого плута и настолько выбивалась из общей картины, что просто не могла быть правдой.
А теперь у меня появилось другое объяснение…
Оказывается, мастер помог мне в ту ночь не по доброте душевной – для этого он был слишком циничен. Он, как бы парадоксально это ни звучало, хотел проверить одну любопытную теорию. И просто меня использовал, решив, что терять нам действительно нечего.
Конечно, эксперимент был сомнительным, но самодовольный старикан, знающий меня чуть ли не лучше, чем я сам, предположил, что я, если выживу, непременно постараюсь вытащить и его. Хотя бы из чувства долга. А вот если помру… Видимо, оставаться тараканом всю оставшуюся жизнь он не захотел или рассудил, что без меня помрет в любом случае.
Найдя наконец ответы на все мучившие меня вопросы, я облегченно выдохнул. После чего улегся обратно на пол и, прикрыв глаза, произнес:
– Спасибо за разъяснения. Кстати, ты знаешь, что с недавнего времени я являюсь учеником мастера Лиуроя?
– Что? – встрепенулся Нич, растопырив длинные усы и свирепо сверкнув глазами. – Тебя взял на обучение этот малообразованный хлыщ?!
Я кивнул.
– Через месяц я должен явиться в АВМ в качестве молодого и подающего большие надежды светлого адепта. Отказ, естественно, не принимается – меня уже прилюдно освидетельствовали. Так что придется нам с тобой туда отправиться… вместе. Как думаешь, что произойдет, если там появятся два бывших архимага, которые до сих пор точат зуб на Совет?
Нич замер, округлив глаза и уставившись на меня как на нечто диковинное. Пошатнулся на внезапно подогнувшихся лапках. А потом выпростал крылья из-под жесткого панциря и, распахнув их во всю ширину, оглушительно расхохотался:
– Ты?! В академии?! Опять?!
Я растянул губы в зловещей усмешке.
– Это не моя вина, учитель. Ты же видишь – они сами напросились.
Глава 2
Показать людям правду и заставить их поверить в то, что это ложь, – вот настоящее искусство.
НичВ Академию всеобщей магии мы переместились телепортом ровно через месяц после того, как я воскресил старого ворчуна и получил официальное извещение о зачислении.
К этому времени все самые важные дела в замке были благополучно завершены, ремонт закончен, слуги набраны, а в деревни наконец-то стал заселяться обещанный графом народ.
Новый староста Вигор взялся за дело с большим энтузиазмом и тут же развернул грандиозное строительство. Управляющего помог подобрать его сиятельство, и господин Бодирэ, с которым я перед отъездом долго беседовал, оставил после себя весьма приятное впечатление.
Разумеется, это не помешало Ничу прицепить к его ауре крохотное мотивирующее заклинание, призванное избавить от искушения ненадлежащим образом использовать хозяйские средства. Но помимо этого я нашел и другой способ контролировать непроверенный персонал и, вспомнив старые ритуалы, создал фамильного призрака – огромную склизкую и бесконечно преданную мне полупрозрачную гусеницу, которую наградил самыми широкими полномочиями.
Насчет безопасности замка тоже можно было не волноваться, потому что теперь его стерегли не только горгульи, но и целая свора созданных мною специально обученных домашних питомцев. Это были хитрюга Мурлыка, к которой неожиданно прикипела душой Лиш, и ее младшие сестренки Мявка и Мурка, от которых были без ума все наши слуги. Еще в доме у нас теперь жили Гавкач, от чьего грозного рыка порой подскакивал даже я, и Рев и Гром, от которых даже лишнего «гав» было не дождаться. Длинноухого любимца Нича Жраку я уже раза два хотел уменьшить в размерах, чтобы не переводить понапрасну еду, а наглому Пачкуну обещал собственноручно заштопать отверстие в туловище, если тот не прекратит гадить на ковры. Еще я создал множество всяких мелких зверушек, которым велел сидеть в подвале до особых распоряжений…
– Гираш, не спи! – сердито пихнул меня под мантией Нич, когда со стороны главного входа академии прозвучали фанфары, а на украшенном праздничными лентами крыльце возник мастер Фалькус Умдобр – один из сильнейших архимагов Сазула и ректор Академии всеобщей магии.
По идее, его долгая, изобилующая сочными эпитетами речь должна была пробудить во мне ностальгию, но я откровенно скучал. И, не особенно прислушиваясь к пространным рассуждениям ректора, лениво изучал сокурсников.
Набор этого года оказался небольшим – примерно три десятка светлых новичков, в основном мальчишек, и всего восемь темных, при виде которых у любого мэтра слезы навернулись бы на глаза.
Ощетинившиеся, сбившиеся в кучу, затравленно озирающиеся парни и одна худющая девица с бледным лицом и заплетенными на затылке хилыми косичками… ох, неужели на них и возлагается надежда на возрождение Темной гильдии?
От размышлений меня отвлек очередной оглушительный рев фанфар.
Я встрепенулся и с удивлением обнаружил, что пропустил появление на крыльце остального преподавательского состава. Безошибочно отыскав среди них леди Лариссу де Ривье, удовлетворенно кивнул и с внезапно пробудившимся любопытством понял, что церемония приветствия за прошедшие годы несколько изменилась.
В этот самый момент господин ректор сначала поднял посох над головой, а затем резким движением опустил. Деревянное основание с грохотом ударилось о камни; украшенное гербом академии[2] навершие ярко вспыхнуло, а изображение на нем внезапно ожило. Два небольших, размером с кошку, призрачных грифона свечой взмыли в синее небо.
– Это что, поисковые заклинания? – шепотом удивился Нич, на минутку выглянув из-под моего воротника. – Хм… одно темное, другое светлое… при мне такого не было.
Студенты затаили дыхание, а я проследил за выписывающими в воздухе широкие круги иллюзиями и пожал плечами. Подумаешь, еще один дурацкий обычай…
Внезапно один из грифонов, торжествующе заклекотав, ринулся вниз, прямо к взволнованно зашевелившимся первокурсникам. В то же мгновение среагировал и второй, с таким же воплем ринувшись ему наперерез. Почти над самой моей головой горластые твари встретились и, как назло, столкнулись, после чего, к удивлению присутствующих, принялись ожесточенно выдирать друг у друга перья.
По рядам адептов прошла волна шепотков. Преподаватели растерянно переглянулись. Мастер Умдобр изумленно вскинул брови, следя за бьющимися не на жизнь, а на смерть грифонами. А потом заметил, что время от времени кто-то из них пытается снизиться, но второй тут же накидывается на соперника с удвоенной яростью, и негромко хмыкнул:
