Саша Готти - Влада и заговор Тьмы
– Вампирам лишь бы драться, – пробормотала Влада, зевая и выписывая длинный перечень подконтров напротив вампирских фамилий. Среди них, кроме пауков и сущей, были летучие мыши, змеи, вороны, ящерицы, саранча, скорпионы, жабы и даже каракатицы. Заинтересовавшись, что такое каракатицы, Влада подошла за книжкой по морским обитателям к хамелеону, но тот почему-то стал такого цвета, что она всерьез перепугалась за его здоровье и вернулась обратно за свой стол.
Второй реферат удалось осилить часа за два – и Влада с трудом разбиралась в сложнейших и запутанных вопросах, куда вампиры могут ходить, а куда нет.
Начав третий реферат, по трем группам вампирской крови, Влада выдохлась окончательно. Через полчаса упорной борьбы перед глазами в тетрадных клеточках уже скакали химические формулы, вампирская кровь хлестала из красных полей тетради, и Влада сама не заметила, как уронила голову на руки и задремала.
Перед глазами проносились черные тучи, грохотали молнии, развевались черные, с пестрыми глазами знамена. Неведомая и страшная Тьма надвигалась с ночного неба, в невидимом для людей пространстве лилась вампирская кровь всех групп вместе с ее химическими формулами. И самые страшные твари, которых даже вампиры называли умертвиями, – чуть видными тенями проносились над темной землей…
Вдруг в сон ворвались веселые голоса, испуганное хлопанье ушей хамелеона и озорной смех.
– Вот ты где, темноглазка! Что тут за сонное царство с пирожками? – гаркнул голос Егора над ухом, и Влада, с трудом разлепив глаза, увидела его и Гильса, веселых и разгоряченных – оба возвращались с файербола.
– Я пишу… реферат, – Влада отчаянно зевала, пытаясь очнуться. – Мрачнюку меня, человека, не доконать. Я все равно все выучу и сдам… Только вот группы вампирской крови, ничего в них не понимаю…
– Ай-ай-ай… – Гильс начал убирать ей челку со лба. – Их всего-то девять, что там сложного?
– Девять?! Как – девять??? – Влада почти проснулась, с ужасом поняв, что до сих пор упомянула в реферате всего три, но тут же заметила, что Гильс покатывается со смеху.
Да, разыграл как дурочку и смеется.
– Иди спать, зубрилка, – Гильс захлопнул учебник и отобрал у Влады ручку. – Никогда бы не подумал, что ты такая отчаянная отличница.
– Мне уже с моими тройками по вампирологии стыдно стало самому, – сгребая в охапку толщу бумаг со стола, проворчал Егор.
И, подхватив засыпающую на ходу Владу под руки, Гильс с Егором потащили ее прочь из библиотеки.
Глава 17 Четырнадцатилетие
То, что у нее день рождения, Влада вспомнила не сразу.
Проснувшись позднее обычного, она чуть не опоздала на завтрак и только по дороге в столовую вдруг вспомнила, что тридцатое октября, в общем-то, всю ее жизнь начиналось с торжественного завтрака на кухне в их старой квартире на Садовой улице. За завтраком дед говорил несколько сдержанно-торжественных фраз, дарил ей сто рублей, после чего она либо бежала в школу, либо сидела до вечера во дворе, в зависимости от того, на какой день выпадал праздник.
А в этот раз дед, кажется, вообще позабыл про нее. Мог бы и водяного прислать для приличия. А может быть, просто занят подготовкой к лекции и вспомнит уже к вечеру?
«Мне теперь четырнадцать, и с Гильсом меня разделяет всего год разницы», – радостно думала она, пробегая привычный маршрут от комнаты старост до этажа столовой.
Вчерашняя лекция по янвологии была темой дня – в коридоре перед столовой студенты бурно обсуждали исчезновение Григо и спорили, кто первым попадет в янв.
– Я смогу и сам зайти в янв, – громко слышался из толпы вампиров голос Армана. – Это просто, надо только внимательно смотреть, как это делают янверы. Подумаешь, Алекс Муранов, и чего Григо им так восхищается? Я буду лучшим янвером, чем он…
– Арман, заходить в янв самостоятельно не советую, – обстоятельно объяснял ему Ганц Готти. – Оттуда еще и выйти уметь надо, можно себе навредить… Я хоть и староста, но все же дождусь начала практики. Привет, Огнева! – увидав Владу, помахал ей рукой староста Вампируса.
Влада поздоровалась с ним, постаравшись проскочить побыстрее через толпу вампиров.
– Ванхельсинг! Проткни меня осиновым колом, я в Тьму хочу… – захохотал Индо Ковальски, бухаясь перед Владой на колени и приложив руки к сердцу. – Ну хотя бы карандашиком проткни! Я посмотрю одним глазком и сразу обратно…
– Куда спешишь, злючка? Это невежливо, с тобой ведь вампиры разговаривают, – сказал Арман и преградил Владе путь в столовую, вытянув руку и упершись ею в стену. – Думаешь, раз ты видишь нас в янве, можно задирать нос?
– Дай мне пройти, пожалуйста, – тихо ответила Влада, уже понимая, что просто так Арман ее не пропустит.
Очень вовремя появившийся Гильс схватил Индо за шиворот и поставил на ноги, толкнув Армана в сторону, но тот ответил, попытавшись ударить Гильса в лицо. Это ему не удалось – Гильс молниеносно увернулся, одной рукой ухватил Армана за локоть, и тот вдруг оказался лежащим на полу.
– Огнева, уходи отсюда, – глухо произнес Гильс. – И побыстрее.
Арман вскочил на ноги, и вот-вот могла начаться нешуточная потасовка, но, к счастью, сверху, захлопав крыльями, свалилась Лили Бантини и отругала обоих.
– Что – не можете дождаться соревнований? – накричала она на Армана с Гильсом. – Вот там и деритесь сколько хотите, а в здании Утесума запрещено! Оба поняли?
– Поняли, поняли, – мрачно буркнул Арман, а Влада, вздохнув с облегчением, поспешила юркнуть в столовую и побыстрее найти там Егора.
– Да, напряжение растет, – согласился Егор, выслушав рассказ Влады о том, что произошло в коридоре. – Другие семьи вампиров не так жестко соперничают, как Мурановы с Сумороками.
– Я, кажется, понимаю, почему Арман ненавидит Гильса, – Влада тщательно размешивала в чае сахар, наблюдая за танцующими чаинками. – Его брата старшего все тут либо ненавидят, либо восхищаются. Да и Гильсом тоже. Вот Арман и бесится.
– Из-за этого? – искренне удивился Егор. – Хотя… Наверное, так и есть. Армаша не может пережить славы Мурановых и хочет быть таким же популярным. Так что они будут биться до того момента, как рухнет Утесум, чтобы флаг в музее было повесить просто негде и никто, типа, не проиграл.
– А может рухнуть? – с опасением поглядев на тяжелые своды потолка столовой, спросила Влада.
– Ну-у-у, – выражение физиономии тролля стало лукавым. – Понимаешь, все зависит от прочности конструкции. Говорят, Алекс Муранов однажды не поделил компот в столовой с кем-то из старших Морганов, потом весь этаж ремонтировали вместе с медпунктом, укрепляли стены и так далее. Уж если драться, то в «сущ-фри»…
Вдруг тролль хлопнул себя по лбу и подскочил на стуле, чуть не опрокинув тарелку с котлетами.
– Темноглазка! У тебя же днюха сегодня, забыл совсем! Поздравляю! И у меня как раз идея, где ее можно отпраздновать!
– Спасибо, – улыбнувшись такому бурному проявлению чувств, ответила Влада. – И где же?
– Да в «сущ-фри» и праздновать! Самое подходящее место! – Тролль явно был восхищен своей идеей. – Мы же думали собраться в столовой, но в ней никогда пусто не бывает, Горяев обязательно торчит тут и чавкает.
– Да расскажи ты мне уже, что это за «сущ-фри» и где это? – с интересом спросила Влада.
– На чердаке Утесума, – тролль понизил голос, оглянувшись, нет ли кого поблизости. – Зона «сущ-фри» – это место, где сущи почему-то глохнут, даже сапогами швырять в них не надо. Но самое ценное, что Мрачнюк туда ни за какие коврижки не сунется!
– И что – туда можно ходить?
– Конечно нет. Потому мы и ходим, – тролль тихо засмеялся. – Вода-то дырочку найдет… Короче, если надо провести какое-то мероприятие без сущей и дальнейших неприятностей от Мрачнюка, то лучшего места не найти. Так что после последней лекции поднимайся по лестнице наверх, будто так и надо, а я тебя догоню.
– Хорошо, – Влада кивнула головой и принялась за еду.
Всю ночь занятия тянулись очень медленно, и Владе казалось, что время растянулось и стало длинным и бесконечным.
Когда закончилась упыристика в половине шестого утра, Влада сначала сделала вид, что идет вместе со всеми, потом поотстала от них и, вместо того чтобы отправиться в общежитие, начала одна подниматься наверх.
Жужик по дороге куда-то смылся, видимо, направление, куда шла Влада, ему чем-то не понравилось, и она оказалась перед заколоченной досками стеной. Посреди нее красовался большущий плакат, который гласил:
...«Запрещено – дальше не ходить.
Деканат»
Не успела она перечесть грозное объявление по второму разу, как оно качнулось перед глазами, отъехало в сторону, а за ним в деревянной стене показался темный, аккуратно прогрызенный провал. Именно прогрызенный – по краям отчетливо были видны следы зубов.
Из темноты на Владу уставились два хорошо знакомых зеленых глаза.
