Юрий Ландарь - Влюбленный дух, или Путешествие на край мира
– Я был бы очень благодарен, если вы поговорите с ним. – Актур полез в карман. – У меня есть небольшие деньги, и я могу заплатить за ваше беспокойство.
– Не стоит, – остановил его старый караванщик. – Мне приятно снова почувствовать себя кому-то нужным.
Актур не стал прятать кошель, а напротив, достал оттуда золотую монету:
– Возьмите, потому что у меня будет к вам еще одна просьба.
– Какая? – заинтересовался Акрест.
– Если у меня будет возможность, я буду посылать письма домой. В Караме у меня есть знакомый, который взялся пересылать их моей семье. Если вас не затруднит, вы могли бы переправлять сообщения на его имя.
– Не затруднит, – оживился караванщик. – Но у меня к тебе встречная просьба.
– Я уже догадываюсь какая, – рассмеялся кузнец. – Вы хотите, чтобы я описывал свой путь, и свои приключения, и чтобы вы тоже могли их прочитать.
– Удивительная прозорливость, для такого молодого человека, – откинувшись в кресле, сказал караванщик.
– Просто, такие условия были у хозяина таверны, с которым я договорился. Я не буду запечатывать свои письма, и в них не будет ничего такого, чего нельзя читать посторонним людям. Так что вы все узнаете.
– Тогда не будем откладывать наше дело на потом, как знать, может планы у моих друзей изменились, и они решили выйти раньше.
Актур поднялся, и вместе с хозяином дома отправился на окраину города, где формировался караван. Жерсан же, с чувством выполненного долга вернулся на корабль.
* * *Восточная окраина Гарниты была точкой, где формировались, и откуда отправлялись караваны в разные точки Широких долин. Огромная территория была заставлена телегами, повозками, фургонами, палатками и шатрами. Актур ни за что сам не отыскал бы нужный караван, но Акрест ориентировался в этом столпотворении, словно рыба в воде. Старшина каравана и начальник охраны, как раз проверяли готовность каравана к выходу в дальний путь. Оба худые, жилистые, порядком загоревшие.
– Тот, что повыше, Ломур, начальник охраны, что пониже, Потар, старшина каравана, – успел шепнуть лакоринянину Акрест.
Увидев Акреста, оба неподдельно обрадовались.
– Никак наш старый бродяга решил вспомнить молодость и снова возглавить караван! – воскликнул Ломур.
– Я уже слишком стар для этого, и не выдержу долгой дороги, – преувеличенно тяжело садясь на предложенный табурет, ответил Акрест.
– Не нужно выдавливать из нас слезу, – улыбаясь, сказал старшина, – ты до последнего каравана уверено сидел в седле. А если бы захотел, мог ехать в удобной повозке.
– Нет, я свое отходил, – снова вздохнул Акрест. – Ходить с караванами дело молодых. Вот как раз одного такого, я вам и привел.
Разговор сразу принял деловой тон, и шутливость разом слетела со старшины и начальника охраны.
– Только не говори, что он твой родственник, сразу видно, что он не из Гарниты, – опытным взглядом определил охранник.
– Я бы сказал, он даже не из Ничара, – добавил старшина.
– Все верно, – согласился Акрест. – Он из Лакора.
– Наемник? – спросил Ломур, осматривая гостя профессиональным взглядом.
– Скорей, путешественник, – ответил Актур. – Мне нужно добраться до восточного побережья Танира. – Я бы хотел наняться к вам, но только в одну сторону.
– Ты же знаешь, Акрест, мы неохотно набираем людей перед самым выходом. Тем более, в одну сторону. У меня в охране людей хватает. – И Ломур отрицательно покачал головой.
– Я вижу, он с мечом, а значит воин, или хочет ним стать. Кем я могу его взять? Возчики у меня есть, причем все опытные, знают, как за скотиной ходить. Ума не приложу, чем мы можем тебе помочь. – Старшина так же развел руки.
– Вообще-то, я кузнец, – вставил Актур.
– Подожди, – остановил его старый караванщик. – Вы уважаемые, не спешите отказывать, а сначала выслушайте его историю, а потом уже и решайте, брать его, или не брать.
Старшие каравана выжидательно уставились на молодого собеседника, и тот, уже в который раз, начал рассказывать свою историю. По мере рассказа, караванщики заинтересовывались все больше, но под конец их интерес сменился недоверием.
– Я в своей жизни многое повидал, – дождавшись окончания рассказа, сказал Потар. – Но ты рассказываешь слишком неправдоподобные вещи. Русалы, Кракен… Я ценю тех, кто умеет рассказывать разные истории, и небылицы, но не тогда, когда их выдают за правду.
– Это точно, – поддержал коллегу Ломур. – Я тоже люблю сказки, они скрашивают долгие переходы, но я не люблю лгунов.
– Подождите его обвинять. Ко мне приходил мой старинный товарищ, капитан «Нереяны», Жерсан. Он подтвердил слова этого молодого человека.
– А одного русала мы захватили, и в сушенном виде привезли в Гарниту. Городской маг подтвердил, что он настоящий, – скромно добавил Колатир. – Сейчас его показывают за деньги.
– Это меняет дело, – задумчиво протянул Потар. – Если все, о чем ты говорил, правда, то ты прошел немалый путь. Был, и кузнецом, и воином. Так что ты выберешь, кем ты хочешь быть в нашем караване, кузнецом, или воином?
– Лучше кузнецом, – не стал долго раздумывать Актур. – Я немного умею пользоваться мечом, но предпочел бы не делать этого, как можно дольше. А возле наковальни я с самого детства, эта работа мне гораздо привычней.
– Я тоже не люблю браться за меч, – скупо улыбнулся Ломур. – Охранники от воинов отличаются, в первую очередь тем, что любой ценой стараются избежать схватки, и по возможности обойтись без неё. Поэтому, если я и беру в свой отряд воинов, то только тех, которые устали от войны, и не стремится к ней больше. Так что, я могу подумать, брать тебя в охрану каравана, или нет. – Старший охранник многозначительно посмотрел на молодого человека.
– Все-таки мне больше по душе кузнечное ремесло, – не соблазнился работой охранника Актур. – Но при крайней необходимости могу взяться и за оружие.
– При необходимости, мы все за него беремся, – пробормотал Потар. И решительно добавил. – Значит, решено, проверим твой рассказ, если не солгал, и русал в порту действительно ваша работа, то в караван я тебя возьму, помощником кузнеца. Денег платить не буду, но обещаю пищу, кров, и защиту.
– Согласен, такие условия мне вполне подходят, – с улыбкой согласился кузнец. – Сколько может занять дорога до восточного побережья?
– Если без происшествий, то полтора – два месяца, – ответил старшина. Главное проскочить южные отроги Высоких гор до больших снегопадов. Если не успеем, дорога осложнится. А сейчас пойдем, я покажу тебе фургон кузнеца. Если он не будет против, то поедешь вместе с ним.
Крытая телега – она же походная кузница – немного уступала размерами фургону Глодиса, но так же впечатляла. Кузнец каравана, по имени Стерен, к новости о том, что в помощники ему дают молодого коллегу, отнесся спокойно, практически без эмоций.
– Если места другого нет, пусть едет со мной, – согласился он. – Будет работать добросовестно, подружимся, нет, пускай ищет другое место, и другую работу.
– Так и решим, – подвел итог Потар. – Если не будет нареканий со сторону Стерена, сможешь проделать весь путь до восточного побережья с нами. Если не приживешься, то не обессудь, дальше пойдешь сам.
Практически решив вопрос с дальнейшим продвижением на восток, Актур в приподнятом настроении вернулся на «Нереяну», где сообщил товарищам, что покидает их. Эта новость расстроила всех членов команды. Испытания последнего рейса сплотили их, и уход кузнеца, а в особенности Рамуса, который за эти месяцы стал всеобщим любимцем, повергли всех в унылое состояние. Рамус, еще не зная, что его друг нашел им новый дом, и новые дороги, чувствовал, что что-то не так, и терся возле каждого матроса, словно прощаясь с командой, и прося у них прощения. Колатир прощался с командой по-другому. В облюбованном кабаке был накрыт стол для команды, и попрощаться пришел даже Жерсан.
До вечера матросы «Нереяны» пили, ели, пели песни, и вспоминали последний рейс. Изрядно подпитый, Актур вернулся на корабль, в последний раз переночевал, в уже ставшей родной корабельной кузнице, и с утра покинул судно. Рамуса он не звал, предстоящая дорога была слишком опасна, и почти исчезала вероятность, что лесной кот когда-нибудь сможет вернуться на родной континент. А оставшись на судне, у него оставалась такая возможность. Но кот точно почувствовал момент, когда нужно увязаться за другом.
Актур грустно улыбнулся, погладил друга, помахал рукой вышедшей к борту команде, удобней поправил на спине вещевой мешок, и двинулся к восточной окраине города, где его уже ждало место в фургоне походной кузницы.
13
В дорогу караван вышел через два дня. Огромная колонна из двухсот повозок, телег и фургонов, двинулась на восток. Сопровождали колонну чуть больше сотни верховых охранников, и около полусотни сидели на телегах, равномерно распределившись вдоль всего каравана. При этом у каждого возничего имелось свое оружие. Фургон кузнеца, так же, как и фургоны столяра и лекаря, двигался в конце колонны. Оно и понятно, на случай, если кому-то понадобится помощь, возвращаться не придется. Актур быстро перезнакомился с соседями по колонне. Первое знакомство произошло еще в лагере, но тогда людям было некогда слушать небылицы молодого кузнеца, теперь же, времени появилось, хоть отбавляй. Скорость каравана позволяла перебегать с одной телеги на другую. А управлять лошадьми и не требовалось – большинство тягловой силы ходили в караванах не первый раз, и сами знали свое место. На крайний случай можно было привязать заднюю повозку к передней, и заниматься своими делами, как то: играть в кости, в карты, или травить байки. Чем сейчас и занимался Колатир. В караване все уже были наслышаны, откуда пришел молодой лакорец, и куда направляется. А так же, какие с ним произошли приключения.
