Наталья Щерба - Чародольский браслет
Девушки перешли шаткий мост над быстрой речушкой, протопали по извилистой тропке меж папоротниковых зарослей и, раздвинув густые ветви лещины, увидали наконец село Цямброне.
Оно оказалось неожиданно большим – дворов сто. И хаты были добротные, с ухоженными крышами и ставнями в ярких узорах. Во дворах мычали коровы и лаяли собаки.
Пока они искали нужный адрес, небо заполонили темные паруса туч. Где-то вдали пророкотал пока еще слабый гром. Повеял свежий предгрозовой ветер, и стало намного прохладнее.
Дом почившей прабабки нашелся на отшибе и выглядел победнее остальных: черепица на крыше во многих местах обвалилась, краска на стенах поблекла, ставни на окнах покосились.
– Ну, – Татьяна сделала глубокий вдох. – Пойдем!
Но Руслана опять взбрыкнула.
– Э-э, знаешь, что? – Ее глаза так и забегали. – Я тебя здесь подожду… Э-э, погуляю, пока погода не испортилась.
Будто в опровержение ее слов, огромная молния разрезала небо на две части. От молнии пошли лучистые ручейки, и ударил настоящий весенний гром.
На какой-то миг Татьяне стало страшно. Она тряхнула головой, борясь с тяжелыми предчувствиями, и сделала еще одну попытку:
– Давай вместе, а?
– Я же сказала – тут подожду! – вдруг рявкнула Руслана и отошла к забору.
Татьяна разозлилась, но решила оставить выяснение отношений на более подходящее время – домой-то все равно вместе добираться. Она толкнула скрипучую калитку, прошла по дорожке к дому и осторожно постучала в крепкую, обитую железом дверь.
Тишина. Девушка стукнула громче и уверенней.
Раздались медленные, шаркающие шаги, заскрипел засов, и на пороге появилась старушка. Была она сухонькая, какая-то вся маленькая, сморщенная, с испуганными недоверчивыми глазками.
– Что вам угодно? – Голос был дребезжащий, тихий. – Кто вы?
– Окрайчик, – непонятно отчего робея, представилась гостья. – Татьяна Окрайчик. Это вы мне написали? – Девушка в волнении протянула записку вместе с надорванным конвертом.
Близоруко прищурившись, старуха посмотрела на клочок бумажки:
– Да, это я писала. Проходите. Какие еще предъявите доказательства?
– Доказательства чего? – опешила девушка.
– Вашей личности, конечно. – Старуха смерила ее подозрительным взглядом.
– Это сгодится? – Поудобнее перекинув рюкзак, Таня вытащила из кармашка паспорт.
Старуха внимательно изучила документ.
– Пожалуй, все верно. Хотя паспорт и подделать можно, – изрекла она, продолжая недоверчиво коситься на гостью.
Татьяна окончательно уверовала в то, что сегодня с нее хватит чудаков, включая лучшую подругу.
– Знаете что, дорогая бабушка, – процедила она. – Как вы думаете, хотелось ли мне тащиться в неизвестное село за каким-то чертовым наследством да еще попасть в грозу?
Девушка выпрямилась, готовая к ответной тираде хозяйки дома, но та вдруг отступила, глазки ее забегали, и она пролепетала:
– Извините, пани, сразу кровь не признала.
Она скрылась в соседней комнате и тут же вернулась, неся в руках солидный темный сундучок.
Татьяна тут же приняла наследство, оказавшееся неожиданно тяжелым, – наверное, килограммов семь.
– А теперь, пани, уходите. И дорогу в наше село забудьте.
– Но… – Татьяна немного опешила. – Но мне кажется… Я ведь должна…
– Уходи немедленно! – громко прошептала бабка, опасливо оглядываясь. – Не Марьяны тебе бояться нужно, а тех, кто ее боится!
Быстро справившись с изумлением, девушка почти бегом припустила по дорожке, толкнула калитку и так рванула с места, словно за ней черти погнались.
Руслана еле поспевала за ней, но Татьяна остановилась только на вершине дальнего холма и лишь тогда оглянулась. В предвечерних сумерках село показалось ей неестественно притихшим: не было слышно ни людского говора, ни мычания коров, ни петушиного пения – будто все вымерли. Она поискала глазами домик старухи, но не нашла – все хаты казались одинаково страшными.
Руслана подошла, тронула за плечо:
– Эй, что с тобой?
– Странно все, – прошептала Татьяна, едва шевеля губами, – непонятно…
В ту же минуту дождь обрушился на них лавиной холодных тяжелых капель, безжалостно захлестал по лицу.
Девушки рванули вниз, то и дело поскальзываясь, – ноги разъезжались на вязкой болотной земле. Но все-таки обратный путь занял у них куда меньше времени.
Очутившись на переднем сиденье машины, Татьяна наконец-то почувствовала себя в относительной безопасности.
– Трогай, быстрей! – резко скомандовала она, прижимая к груди заветный сундук. Теперь, лежащий у нее на коленях, пахнущий сыростью, деревом и паутиной, он казался ей самым дорогим на свете.
Руслана беспрекословно повиновалась. Взвизгнув, машина сразу завелась, колеса вспороли пласт мокрой земли и, поднимая фонтан грязевых брызг, уверенно покатили вниз по дороге.
Глава 3
Наследство
Татьяна с детства считалась симпатичной: cветло-пепельный перелив волос, глаза необычайно яркого зеленого оттенка, курносый нос и пухлые губы немного детского очерка делали ее лицо милым и приятным. Ее жизнь складывалась из простых, но интересных дел: в основном это была учеба на разных курсах – от изучения английского до скалолазания, на которых она потихоньку искала свое дело, пользуясь деньгами хорошо зарабатывающих родителей, но все никак не находила. За добрый, приветливый нрав ее любили – рядом всегда были друзья и подружки. Да и с парнями проблем не было, разве что с Толиком, который почему-то не находил особой радости в активном времяпрепровождении, предпочитая приглашать свою девушку в рестораны или на пикники, где в окружении таких же, как он, занудных знакомых подолгу рассуждал о самых разных вещах, в которых абсолютно не разбирался.
Да, проблем особых не было, и четких целей тоже не было, и далеко идущих планов. Татьяне просто хотелось жить и радоваться. Как говорят: живи свободно, не мешая другим!
Но где-то глубоко внутри пряталось неясное ощущение, будто делает она что-то не так и жизнь ее идет не туда, неправильно, словно бы она чужую проживает, а своя без дела в чулане лежит… И ощущение это росло с каждым днем, и вот сегодня, в день получения наследства от загадочной прабабки, оно превратилось в полную уверенность – скоро все изменится.
Сундучок оказался прямоугольный, из темного дерева, с коваными уголками и резной, причудливо инкрустированной серебром крышкой. Узор на крышке изображал тонкие переплетения паутины с ползающими по ней пауками. У самого большого паука спинку заменял огромный и выпуклый мутно-желтоватый камень – по виду настоящий опал. Внутри камня светилась яркая солнечная искра, которая невольно приковывала к себе взгляд. Недолго думая, Татьяна нажала на камень, и крышка с легким щелчком отворилась.
– Откуда ты знала?! – В голосе Русланы сквозило искреннее потрясение. – Неужели прабабка успела рассказать, как он открывается?
Вопрос был непонятным, нелогичным, – ну когда бы она успела поговорить с усопшей родственницей? Но Татьяна даже не придала ему значения – все ее внимание было направлено на сундук и его содержимое.
Внутри сундука, обитого черным переливающимся бархатом, соседствовали моток зеленых шерстяных ниток, холщовый мешочек, перехваченный простой резинкой, и хрустальный флакон с темной жидкостью.
– А бабушка – шутница, – разочарованно протянула Татьяна, первым делом извлекая мешочек. Сняла тонкую резинку и вытащила нечто удивительное – браслет, выкованный из потемневшего от времени серебра.
– Шикарный! – Глаза у Русланки загорелись. – Дай поближе глянуть, а?
Но Татьяна покачала головой и надела браслет на левое запястье.
Украшение смотрелось превосходно: обвиваясь вокруг ее руки, грациозная ящерка кусала себя за хвост, поблескивая глазами-изумрудами.
– Смотри, тут еще что-то есть. – Руслана извлекла из мешочка лист бумаги, сложенный вчетверо. – На, держи.
Татьяна аккуратно развернула записку:
– «Милая Татьяна, – прочитала она вслух, – не знала ты раньше обо мне – оно и к лучшему. Но так сложились звезды над твоей головой, что придется тебе принять наш дар родовой, фамильную реликвию – браслет магический, чародейный, из поколения в поколение передаваемый. В браслете этом сила страшная, ведьминская, на жертве добровольной замешана. Как на руку его, повыше локтя, наденешь – дар и обретешь…»
Татьяна вытаращила глаза. Старушка, оказывается, того, немного не в себе была. Только сумасшедших в роду не хватало!
«…с самого рождения твой он, душенька, но так как шибко мы с твоей бабкой разругались, лишь сейчас клятву дарения приношу. Только регистрацию получить тебе надо бы у главного черта прикарпатского. Поэтому в ближайшее полнолуние слетай на шабаш – там тебе все расскажут. Для этого в полночь разденься донага, сядь на сундук, выпей вино-зелье из флакона хрустального да брось клубок перед собой. Как лунный свет на клубок попадет, крикни: «Эге-гей!», а дальше сама все поймешь. И напослед – счастья тебе всякого, ведьма. А браслет свой береги и никому не отдаривай».
