Алексей Глушановский - Путь демона
Несколько мгновений я колебался. Знаете, нас – демонов – вообще нельзя назвать альтруистами. Да и надвигающаяся Буря грез никоим образом не провоцировала на задержки. Однако это были МОИ подданные, а я, как и любой другой демон, очень не любил упускать что-либо мне принадлежащее. К тому же Тропа была уже почти построена, а чуть-чуть изменить ее направление не представляло никаких проблем.
Спустя мгновение, потребовавшееся на внесение изменений в выстраиваемый путь, я ступил на Тропу и вскоре оказался возле большой воронки реальности, порожденной сработавшей «ловушкой тяги». На самом краю воронки, отчаянно цепляясь острыми коготками за шляпку каменного гриба, бултыхалась…
– Привет. И что на этот раз? – светским тоном поинтересовался я у своей старой знакомой. Старой, впрочем, отнюдь не по возрасту, поскольку особа, относившаяся к демонам класса «суккуб», была весьма молода.
– Повелитель! – обрадованно закричала та, обвивая длинным хвостом с пушистой сердцевидной кисточкой на конце основание спасительного гриба и еще глубже запуская когти ему в шляпку.
Воронка «ловушки» в ответ на эти действия потенциальной жертвы недовольно загудела и увеличила обороты. Похоже, установивший ее демонолог, несмотря на умственную неполноценность, обладал немалым запасом энергии. Каменный гриб начал потрескивать, выражая недовольство приходящейся на него нагрузкой, и по краям шляпки появились, пока еще маленькие, молнии.
Вздохнув, я огляделся, выискивая ближайшую Каверну Ужаса, каковая обнаружилась совсем неподалеку. Улыбнувшись возникшей у меня идее, я постарался максимально ослабить энергетический покров между Каверной и тем участком доминиона, где находилась активированная «ловушка». Лишившийся своей естественной защиты, этот участок пространства вскоре совсем потерял устойчивость под влиянием дующих из самого сердца надвигающейся бури ветров перемен. Этого-то я и ждал. Резким выбросом энергии Хаоса я передвинул Каверну точно под зев «ловушки».
Твари Бездны, обитающие там, радостно взвыли, обнаружив выход из места своего вечного заточения, и один за другим скрылись в недрах воронки, опавшей после получения добычи. Кажется, я только что подложил бедняге-демонологу весьма крупную и дурно пахнущую свинью. Эти «родственнички», каждый из которых по своим боевым характеристикам очень ненамного уступал мне, были совершенно безумны и отличались крайней прожорливостью. Такая вот невинная получилась шутка[7].
– Повелитель, какое счастье, что я вас встретила! – Суккуба отцепилась от гриба и бросилась мне на шею, явно намереваясь немедленно продемонстрировать всю степень своего счастья по поводу нашей встречи. Пришлось мягко намекнуть ей, что надвигающаяся Буря грез – вовсе неподходящее время для занятий сексом.
– Ой! А я и забыла с этой «ловушкой», – тут же сдала назад демонесса. Интересно, как она, с такой рассеянностью, еще жива-то до сих пор? Инферно – отнюдь не самое безопасное место во вселенной, и будь ты хоть трижды Высшим, потенциально бессмертным демоном, щелкать клювом здесь очень не рекомендуется. А она – простая суккуба!
– Сама Тропу построить сможешь? – на всякий случай поинтересовался я, уже предвидя ее ответ, так что горестное мотание головой, печально потупленные глазки и виновато обвившийся вокруг стройных ножек хвост меня совершенно не изумили. Разумеется, сил у этой недотепы на построение Тропы не оказалось.
Я еще раз вздохнул и, слегка поведя крылом, открыл ей доступ к своей Тропе. Конечно, суккуба по своему положению никак не заслуживала права вступать на выстроенную мной Дорогу, однако мне почему-то совершенно не хотелось позволить надвигающейся буре уничтожить ее сущность. Так что приходилось пренебречь этикетом.
– Как хоть тебя зовут, несчастье ходячее? – поинтересовался я по пути в замок. Последовавшее затем длиннейшее сочетание сложных, невыговариваемых человеческим горлом звуков, сопровождаемых эмообразами тонкого ручья лавы из молодого вулкана, искр пламени, летящих над подожженной им сосной и предгрозового неба, вызвали очередной вздох.
Вообще-то это было разумно: чем слабее демон, тем более сложное, длинное и замудренное имя он носил. Это являлось довольно неплохой защитой от всякого рода демонологов, которые иначе легко поработили бы слабейших из представителей нашего рода. Логика была проста: чем более силен был демон, тем меньшей властью над ним обладало его истинное имя. Я вот, например, даже не слышал, когда его произносят в мое отсутствие. Нет, в принципе при желании после слияния я мог бы настроиться так, чтобы слышать любой разговор, в котором упомянут его, но оно мне надо? Если постоянно слышать все, что о тебе говорят, так и с ума сойти недолго!
Архидемоны, в которых постепенно превращались мои Подчиняющие после принятия присяги, медленно и неспешно обретая разум и зачатки личности, подобного выбора не имели. Так что, когда их личность оформится в достаточной степени, чтобы возникла нужда в имени, им придется придумывать себе что-то посложнее и не так легко выговариваемое, чтобы не дергаться каждый раз, когда какому-нибудь крестьянину вздумается выругаться с упоминанием их имени. И так по нисходящей.
Демоны среднего класса, наподобие той же суккубы, были обязаны немедленно явиться перед произнесшим их истинное имя, что теоретически давало возможность любому, даже самому слабому, демонологу завлечь их в круг подчинения. Теоретически, потому что именно на этот случай им и давались имена, выговорить которые для человеческого горла было совершенно невозможно. Ну а если кому-то интересно, как обстояли дела с низшими демонами, различными импами, мурлоками и им подобной мелочью, обязанной немедленным и полным подчинением тому, кто назовет их по имени, то их индивидуальность крайне редко развивалась до той степени, когда им требовалось имя. Если же подобное и происходило, то эти мелкие … придумывали себе столь «зубодробительные» имена, что мало кто из них мог бы произнести или хотя бы запомнить его самостоятельно. В общем, длина и сложность имени полностью отражали уровень, на котором находился демон в обществе себе подобных.
Так что, сократив имя своей знакомой, на что я в принципе имел право, я оказал бы ей тем самым плохую услугу. Однако общаться, каждый раз называя столь замудренное имя, не представлялось никакой возможности.
– Я буду называть тебя Огневка, – немного подумав, решил я. – Аштерот, на языке Тьмы. – Суккуба испуганно дернулась, но я поднятием руки пресек ее возражения. – Это не имя, а прозвище. Ты не обязана на него откликаться, если его произношу не я. Так будет удобней для общения.
– Как скажете, повелитель. – На ее личике читалось искреннее облегчение, однако где-то в глубине глаз мелькнула и тень разочарования. Ого! Да моя случайная знакомая, похоже, честолюбива!
– Ну если тебе охота, я могу сделать это твоим именем…
– Нет, нет, пожалуйста, не надо, повелитель, – испугалась демонесса, а затем раздумчиво добавила: – По крайней мере, пока я не стану достаточно сильной для этого!
«Не только честолюбива, но и умна, – констатировал я. – Интересно, а так ли случайны все эти ее постоянные появления передо мной?»
После этого беседа прекратилась. Все-таки, выстраивая свою Тропу, я не рассчитывал на дополнительный «прицеп», и поэтому приходилось затрачивать дополнительные усилия на поддержание стабильности нашего пути. Впрочем, здесь, в своем домене, я мог не беспокоиться об энергетических тратах: доминион не позволял своему повелителю остаться уж вовсе без сил, скупо подпитывая меня каждый раз, когда приходилось восстанавливать полотно Тропы, непрерывно разрушаемое все сильнее и сильнее дувшими ветрами перемен.
Мы успели. Буря грез только-только начинала разрывать первые, наиболее тонкие и слабые, слои реальности, преобразовывая и переделывая окружавший нас зыбкий мир в соответствии с невесть чьей безумной фантазией, когда мы пересекли границу манора, оказавшись на неподвластной Буре, относительно стабильной территории Подчиняющего Четвертого легиона.
Я с облегчением втянул мощный поток энергии, постоянно прокачиваемой через Замок, и наконец-то ощутил, что – дома. Да, изменчивый, опасный и непостоянный этот мир, если, конечно, столь гордое наименование можно применять по отношению к одному из доминионов Инферно, был моим домом. И я здесь действительно являлся полноправным хозяином.
Я снова, на этот раз куда более внимательно, осмотрел свой замок и удовлетворенно кивнул. Высокие шпили и башни, пронзающие темно-багровое с многочисленными огнистыми вспышками небо, мрачные, оскаленные статуи воинов-демонов, людей и вовсе уж неких никому не известных чудовищ, замерших в полушаге, в полудвижении до удара и так и окаменевших, вспышки мини-вулканов, освещавших эти картины, – все было и впрямь красиво. Похоже, большая часть этого великолепия была банальным образом уперта Подчиняющим из моей памяти в момент принятия им присяги – уж больно напоминал этот пейзаж картины из просмотренного как-то Истоком фильма «Мортал Комбат». Однако какая мне, впрочем, разница? Все равно ведь красиво…
