Дмитрий Всатен - Книга 1. Людомар из Чернолесья
– Кто такой рипс? – спросил он.
– Ты и есть рипс. У тебя оридонские мечи. – Людомар нахмурился. Его взгляд бегло скользнул по лезвиям мечей. Ничего особенного, они вполне могли быть и холкунскими, и брездскими.
– Как ты это знаешь?
– Они отсвечивают красным. Все знают это. – Паренек перестал плакать и с некоторой опаской оглянулся себе за спину на трупы. До него, так показалось охотнику, стало доходить содеянное. – Да кто ты такой? – почти накинулся он на Сына Прыгуна.
– Я людомар. – Сын Прыгуна стянул тряпку с лица.
Физиономия пасмаса вытянулась. Он смотрел на людомара, как смотрят на чудо или на божество.
– Что такое рипс?
Парень молчал, продолжая глядеть на охотника. Его глаза, казалось, остекленели, тело обмякло и безвольно расползлось по столу.
– Я как в сказке, – проговорил он, и людомар вдруг понял, что перед ним ребенок. Несмотря на сотворенную мерзость перед ним сидел ребенок.
– Рипс, – напомнил охотник.
– Рипсы служат оридонцам. Они из наших, но служат… оридонцам. – Говоря это, юноша почти не шевелил губами.
Удар тяжелой ладони людомара по лицу быстро привел его в чувство.
– За что ты их убил? Что такого в этом рочиропсе?
– Рочиропс… Я их не убивал.
– Я видел.
– Нет, это не я.
– Ты.
Пасмас в который раз с опаской заглянул себе за спину. Когда он повернулся к людомару, на лице его отразился неописуемый ужас и отвращение.
– Я убил их, – пробормотал он. – Зачем?..
– О том и я спрашиваю, – проговорил Сын Прыгуна, отвешивая пасмасу очередную оплеуху. – Выпей. – Он придвинул юноше бражки.
Тот долго фокусировал взгляд на кружке, а потом напал на нее с такой силой, словно не пил всю свою жизнь. Он долго и много пил, пока не достиг состояния, когда оборачиваться за спину стало не страшно.
Людомар вынул из его руки кристалл и поднес к его лицу с вопросом в глазах.
– За него ты получишь все, – проговорил пасмас.
– Что, все?
– Все… все! Что ты хочешь?
– Домой.
– Покажи рочиропс и ты купишь любой дом. Возьмешь любую женщину: пасмаску, брездку, оридонку – любую. Может быть оридонку и нет… Тебе даже приведут дремску, хотя их мало, мне говорили.
– Где другие рочиропсы? Почему мой?
– Их нет. Они были, но их нет… Много зим как нет… много…
– Где они?
– Я не знаю. Она бы сказала, – он безразлично мотнул головой на лежащую старуху, – но я ее прирезал. – Он вдруг залился таким диким хохотом, что людомару не удавалось его успокоить ни оплеухами, ни грозным рыканьем – ничем.
Охотник выволок пасмаса наружу и протащил к ручью. Пара окунаний в воду привели его в чувство.
– Говори мне: почему выход из Немой лощины закрыт; кто его охраняет; что за звери блуждают вдоль реки; что за язык у тех, кто едет на этих зверях… – Сын Прыгуна в неистовстве затряс парня, а после бросил в воду и отошел в сторону, приходя в себя. Новый мир навалился вдруг на него со всех сторон. Его мрачные стороны сдавили голову охотника, словно в тисках.
– Я не знаю.
– Что не знаешь?
– Зверей.
– Они шестилапы.
– А-а, так это кеорхи. Только малые они. Больших там нет.
– Кто запер Немую лощину? Стена. Говори.
– Она там всегда. Я был еще мальцом, когда мы к ней бегали.
Людомар схватился за голову.
– Ты врешь, – закричал он. – Ты все врешь!!!
Пасмас только пожал плечами.
– Кто там стоит… на стене.
– Дыкки… Они большие?
– Да.
– Дыкки. А при них рипсы. Они разные. Если пасмасы, то…
– Что такое деб?
– Плата за все, что… ну, как это сказать. – Пасмас был несказанно озадачен. По всему выходило, что ему задавались вопросы, на которые не отвечают по той причине, что ответ на них очевиден. – Все, что делается для тебя. Ты за это платишь. Это и есть. Вот. – Он спохватился. – Смотри. – И протянул Сыну Прыгуна камешек неправильной формы с клеммой. – Это деб. Он маленький. Он у меня один. А есть поболе. Есть из кристаллов.
– Из таких тоже? – людомар указал на рочиропс.
– Да. Это самый большой деб. Его нет даже у холларгов в ларгах.
«Хотя бы города есть. И есть холларги. Значит, не все еще переменилось!» – с облегчением подумал охотник.
– Эй, вон они! – Внезапно из травы на склоне балки показалось несколько силуэтов. – Вы там… не смейте бежать!
Людомар рванулся вперед и скрылся за одним из домов. Пасмас даже не пытался бежать.
– Помогите! – закричал он. – Убийство… убийство!
– Стой! – Несколько воинов (их броня блеснула в свете луны) оказались подле паренька. – Ты кто такой?
– Я Вирь. Живу здесь, привысокие. Я не хотел бежать. Наоборот. Я звал вас. Я видел людомара. Он здесь. Я видел его лицо. Убейте его! Он убил… там убил. – Послышался плачь.
Воспользовавшись тем, что погоня остановилась, охотник сделал крюк к харчевне, схватил все свои вещи и побежал прочь.
– Руби его, – донесся до него приказ.
– Привысокие, я молю вас. У него рочиропс. Фиолетовый рочиропс. Я держал его своими руками. Он пришел из лощины.
– А ну-ка, погоди. Откуда ты знаешь, что мы гонимся за тем, кто из лощины.
– Он мне сказал, что пришел из лощины. Он странный. Он спрашивал, почему она обнесена стеной.
Людомар присел в тени куста и прислушался.
– И что ты ответил?
– Я ответил, что не знаю, привысокий. – Пасмас отвечал с готовностью собаки, которой приказывают лаять и она лает. В голосе его слышалась надежда, что ему оставят жизнь. Надежда робка, но, вместе с тем, сильная.
– По-моему, он говорит правду, Кин. Не мог он знать, за кем мы гонимся. Что ты говорил про рочиропс?
– Фиолетовый. Большой. Я никогда не видел таких. Он был у меня в руках. Я его держал. Он забрал.
– Рочиропс?! Нет, сбрендил он. Принюхайся, от него разит их пойлом. Как оно называется?
– Туски.
– Туски… да, я пил, но… Я не вру. Я не вру.
– Хорошо, мы верим тебе. Куда он пошел?
– Я не знаю.
– А-а-а! Вот и выдал себя. Не было никакого людомара. Ха-ха! Приснился он тебе спьяну!
– Кин, я видел рядом с ним кого-то. Он был высок. Вполовину выше.
– Да-да, привысокий. Он очень высок и силен. Он убил…
– Да слыхали мы про это. Куда он пошел?
– Туда.
– Раньше не знал, а сейчас уж узнал?
– Я и раньше знал.
– Почему же сразу не сказал?
– Я… я…
– Руби его.
– Нет… кх… кх… а-а! – Отрывистый вопль хлестко разнесся по балке, оглушив людомара.
Все время пока слушал, он старательно прилаживал кольчугу и пояс. Ему стало окончательно ясно, что такое одеяние оказалось на нем неспроста.
Необычайно жгучее желание пробуждалось где-то внутри него. Он не мог понять, что это такое. С ним он начал свой бег прочь от странной деревеньки и только утром, когда залег в поле на отдых, понял, что то желание было жаждой убивать. Перед тем как заснуть охотник вяло испугался своей тяги – раньше он ее не знал – но силы покинули его, и их надо было восстановить. И это важнее любого внутреннего желания, даже самого нового. С этим он и уснул.
Кин-рагбар. Погоня. Тикки
– Кин, ты догнал его?
– Нет, высокий, я вернулся за кеорхом.
– Ты не догнал его?! Как такое возможно?
– Он быстроног.
– Или ты слишком зажрался, протирая задницу и ничего не делая здесь. Возьми весь свой сброд и догони его.
Разговор происходил в большой комнате, одна из стен которой была разобрана. Крыша опиралась на грубо отесанные столбы. Пространство комнаты было завалено шкурами, грязными подушками и другим хламом. Поверх него возвышался тюфяк, на котором возлежало существо с лицом, которое можно было бы признать человеческим, если бы не скошенный к губе кончик массивного носа и не квадратно-зеленые глаза без белков. Существо обладало четырьмя руками и довольно мощным торсом. Ноги было две, но они были коротки. Мышцы ног говорили о том, что конечности были достаточно сильны, чтобы носить такое массивное тело.
Напротив лежащего существа стояло другое создание той же расы. Оно было одето в кольчугу и слегка опиралось на тяжелый щит, который держало нижними более короткими руками. Верхние руки опирались на копья.
– Еще. Скажи Умбу, чтобы изрубил на куски всех, кто находился в башнях, подле которых прошел это… как его… кем бы он там ни был!
– Людомар, так сказал…
– Людомаров нет! – рявкнули с лежака. – Пасмас – пьянь! Он и не такого наговорит. Мне ли тебе… Не отличаешь ложь… – Существо стало задыхаться. – Призови лекаря… призови… Сам, пошел вон… Вернись с этим… лекаря… лекаря…
– Да, высокий. – Кин ударил щитом об пол и вышел. – Чтоб ты сдох поскорее! – оставил он на прощание.
Во дворе, куда он вышел, его ждали около двух десятков солдат. Среди них были и пасмасы, и холкуны, и даже два брезда.
– Берите лошадей, груххов и чего еще у вас там. Нам придется гоняться за этим… людомаром, пусть грязь разъест его внутренности. – Он сплюнул. – Ну что встали. Скорее!
Воины бросились собираться.
