Александр Прозоров - Меч Эдриджуна
– Дубус, сюда! – развернулся Битали. – Трунио!
Он схватил быстро уменьшающегося друга за штанину, рванул на себя, ударил палочкой в человеческую фигурку:
– Школа бэ!
Ухнулся вниз желудок, замутило, закружило – и ученики оказались на тихом и темном школьном дворе.
– Почему назад?! – тут же закричал Надодух. – Мы почти прорвались!
– Вы все забыли! – крутанулся Кро. – Я чему вас учил всю зиму?! Я, ты, Ларак рубят нападающих клинками! Девушки прикрывают, отбивая заклинаниями тех, кого мы не удержали! А вы что? За палочки схватились все разом! Они бы нас затоптали! Два-три прорвавшихся вплотную зверя – и сожрали бы всех вместе с палочками!
– Да ладно тебе, Битали… – понизил тон недоморф. – Не так уж много их и лезло, можно было рискнуть.
– Зачем? – пожал плечами потомок Темного Лорда. – Мы ведь не за честь и землю сражались, а за десять баллов в аттестате. Ты что, готов погибнуть ради диплома с отличием?
– И это говорит сын наемника? – не удержался от укола чатия Сенусерт.
– Живого наемника! – вскинул палец Битали. – Вовремя отступить и вернуться сильным куда умнее, нежели умереть без всякой пользы.
– И что теперь? – спросил Дубус, осматривая свою черную, покрытую сажей секиру.
– Если ты про оружие, то отмыть, просушить и спрятать в амулет. А если про остров, то обновим амулеты, чтобы не подвели, пару раз потренируемся и вернемся. Никуда он от нас не денется. Шесть веков ждал, за пару дней ничего не случится.
– Ты только не забывай, что через три дня у нас каникулы! – напомнила Горамник. – Остров, может, и не пропадет. А вот мы – разъедемся.
– Все успеваем, – пожал плечами Кро. – Завтра вечером на кладбище, послезавтра на остров, и все. В первый день лета мы уже свободны.
– Какое кладбище? – удивилась Вантенуа.
– Не бери в голову, Генриетта, – посоветовал Битали. – Я тоже половины уроков мадам Кардо не понял. Но у Надодуха все получается. Амулеты работают.
Обновление амулетов никаких трудностей не сулило, и потому в Ла-Фраманс на следующий вечер юные чародеи опять отправились втроем: Битали и Анита с недоморфом. От причала они сразу пошли наверх, через ближайший квартал и по тропинке вверх на обрыв, по крутому каменистому склону. В сумерках миновали взгорок, вышли на поле за ним – и в полном недоумении остановились. Совсем уже близкое кладбище было во многих местах ярко освещено, а вдоль забора перед воротами стояло несколько микроавтобусов с характерными спутниковыми тарелками на крыше.
– Что за болотные квакши? – пробормотал Надодух, громко поскребя когтями в затылке. – У них там что, праздник?
– Ночью на кладбище? – недоуменно ответила отличница.
– Думаешь, мне все это мерещится? – оглянулся на нее Надодух.
– Тогда и мне тоже, – добавил Битали и в задумчивости прикусил губу.
– У нас сегодня последний шанс был, – озвучила его мысль Анита Горамник. – Хотя, конечно, можно и со старыми амулетами завтра пойти.
– Глупый риск, – покачал головой Кро. – Из-за пустой лени живьем в лаве можем изжариться. Другого способа обновиться нет?
– Способов много, дружище, – ответил недоморф. – Руны, пентаграммы, текучая вода. Но этот, кладбищенский, точно работает. А что с прочими выйдет, это еще мадам Кардо надвое сказала. В смысле теорию знаем, а опыта нет. Слушай, может, мы сперва хотя бы разнюхаем пойдем, чего там творится?
– Как?
– Нужно спросить кого-нибудь из местных, – многозначительно ухмыльнулся Надодух.
– Ночь уже на дворе!
– Спорим, она не обидится?
– Время уходит, Битали, – согласно кивнула отличница. – У нас всего два дня. Если она не знает, что с этим кладбищем, может, хоть на другое покажет?
– Ладно, пойдем, – смирился потомок Темного Лорда.
До двора Франсуазы они добрались только после полуночи. К удивлению Битали, свет в ее окне еще горел, и когда юноша тихонько постучал палочкой в окно, девушка выглянула почти сразу. Улыбнулась, тут же открыла, вскинула палец к губам:
– Тише, мои уже легли… Подожди, я сейчас… – Она отступила, немного пошуршала, а затем створка распахнулась и одетая в спортивный костюм девушка выпрыгнула прямо в объятия Битали: – Привет! А я чувствовала, что ты появишься… Даже не раздевалась. Пошли скорее отсюда. Если отец услышит, скандал на пол-улицы закатит.
Кро согласно кивнул, взял ее за руку, провел по траве к ограде, подхватил за талию, помог перепрыгнуть, потом перемахнул сам.
– Привет, Франсуаза, – помахал рукой Надодух и сделал шаг назад.
– Привет! – кивнула Анита.
– Добрый вечер, – неуверенно кивнула девушка. – Рада видеть.
– Тебе повезло, – встав за спину отличницы, сказал недоморф. – Могла и не встретить. Но когда я по старой детской привычке отправился сегодня отдохнуть на кладбище, то обнаружил там толпы странных людей с фонариками. Ты не знаешь, кто разоряет мой тихий, милый парк для прогулок?
– А вы что, не знаете, что там было позапрошлой ночью? – свистящим шепотом спросила Франсуаза. У нее даже глаза округлились от изумления.
– А что там было? – переглянулись ученики колледжа маркиза де Гуяка.
– Это не перескажешь, это надо видеть… – смертная, колеблясь, посмотрела на отчий дом, но возвращаться не решилась и махнула рукой: – Пошли, я знаю, где посмотреть можно! Вы даже не представляете, что это было! К нам в Ла-Фраманс телевизионщики со всей Франции примчались. Они, наверное, на всех окрестных кладбищах сейчас сидят. Ждут, когда еще чего-нибудь случится.
Юные чародеи переглянулись. Услышанное известие им сильно не понравилось.
Франсуаза же тем временем повела их по узкой дорожке, огражденной металлическими решетками. Компания попала на захламленный пустыми пластиковыми бутылками и мятым картоном переулок, спустилась к реке, вышла там к каким-то кустам.
Здесь стояли уже совсем не такие дома, что ближе к центру. Ничего каменного или деревянного, никаких садиков и палисадников с цветниками. Здесь прижимались стена к стене двухэтажные коробки, отделанные по фасаду пластиком. Многие строения были темными, многие просто пустующими, с выбитыми окнами, а из иных, несмотря на позднее время, гремела громкая музыка, слышался шум голосов.
– Юлиана!!! – похлопала ладонью по одному из подоконников девушка.
Легкая занавеска отдернулась, наружу выглянуло серьгасто-выбеленное чудище, довольно ухмыльнулось:
– Привет, красотка! Чего делает паинька на нашей помойке среди черной ночи?
– Дай планшет посмотреть.
– Не поняла! – вскинула брови Юлиана. – Тебе тараканы приснились? Ты сюда ночью пришла, чтобы вместо своего пальцастого компа моим колотым планшетом баловаться?
– Они видео не видели, – указала на спутников Франсуаза.
– О, привет, фокусник. А это что за страшилище?
– Ты сама-то когда в зеркало последний раз смотрелась? – недружелюбно ответил Надодух.
– Наш человек! – обрадовалась упырь-девица, перекинула ноги наружу, выпрыгнула из окна, сунула Франсуазе серую прямоугольную пластину и обняла чатию Сенусерта: – Доброй ночи тебе, брат! Я есмь Юлиана, от рождения тут землю топчу. А ты откуда? Шерсть настоящая или по приколу пересадил?
– Настоящая, – подтвердил недоморф. – Таким уродился. Меня зовут Надодух.
– Классная кликуха! – Юлиана пошевелила пальцами шерсть на шее Сенусерта. – Красить не пробовал?
– Только стричь, – наконец ухмыльнулся недоморф. – Вот, познакомься. Это Анита, моя девушка.
– Привет, подруга! – вскинула ладонь Юлиана и подмигнула: – А он, верно, тепленький, коли под бочок прижаться?
– Как у тебя найти, я ничего не понимаю! – Франсуаза протянула пластину обратно Юлиане.
– Ну вот же, на стартовой странице! – серьгастое чудовище пару раз ткнуло в планшет пальцами. – А вы чего, и правда не видели? Весь инет уже сутки воет! Я так понимаю, сейчас во всем мире по всем кладбищам экзерсисты расселись!
– Не экзерсисты, а спириты, – поправила Франсуаза.
– Да один черт! – отмахнулась Юлиана и резко повернула планшет экраном к молодым людям: – Вот, смотрите! Вчера на «ту-ю» выложили, сегодня уже два ляма просмотров.
– Привет, я Анжела из Ла-Фраманса! – улыбнулась им с экрана девушка с бритой головой, с серьгами в носу, бровях, ушах и на губе. – Вчера мы с друзьями хотели по приколу демона вызвать, в полнолуние на старом кладбище. Как вызывали, снять не удалось, потому как руки заняты были. А вот то, что опосля там творилось, вы сейчас увидите. – Девица почесала за ухом и добавила: – И это… Если кто-то думает, что это монтаж, то я запись на экспертизу могу отдать, не вопрос. Ни единого пикселя в кино не поменено. Короче, смотрите!
Она наклонилась вперед, и экран погас. Спустя несколько мгновений по нему что-то промелькнуло. Потом еще.
– Вы офигеете! – сдавленно прошептали за кадром, потом очень тихо ругнулись и добавили: – Сейчас закреплю и зум сделаю.
