Наталья Караванова - Сердце твари
Вероятно, отец Леон специально измыслил ему это поручение, чтобы держать подальше от основных боевых действий. Осталось понять зачем. Но понять причины поступков этого хитрого старого священника почти невозможно. Нет, потом он все узнает. Потом, когда бой закончится, и Леон с презрительной усмешкой расскажет, что, почему и как.
Даль как раз вышел во двор, когда в ворота вбежал послушник с криком:
– Началось! Началось!
Монахи побросали дела и помчались вверх по лестницам, на крышу.
Дальгерт тоже помчался наверх. Оттуда прекрасно виден весь город.
Армия Схарма втягивалась в три неширокие улицы. Смотрелось это впечатляюще. Сначала по узким проулкам двигались чадящие и пылящие транспорты, созданные мастерами Слова. Одному мастеру такого монстра не создать. Дальгерт, проживший в трущобах Мегаполиса без малого год, видел там и такие. Хотя чаще, конечно, ему доводилось встречать маленькие легкие машины для перевозки одного-двух пассажиров. И уж конечно, эти чудовища не были творением рук деревенских мастеров. Тут работали хорошо обученные знатоки своего дела. И работали не год и не два.
На броне располагалось минимум по четыре солдата в шлемах и со щитами. Они временами покидали свои «насесты», и тогда в переулках завязывались короткие стычки, но это не мешало основным силам победно идти вперед.
Благословение силам Равновесия, этих чудовищных транспортов было немного. За ними почти вплотную шел пеший строй. Вдалеке виднелись еще какие-то машины, но их разглядеть мешала география улиц и поднятая сотнями ног пыль.
Почему-то должным образом не сработали стрелки, засевшие на крышах домиков, в развалинах и подворотнях. А потом Дальгерт увидел псов. Они бежали далеко впереди и атаковали все, что казалось им живым. Их рубили, но дело это было почти безнадежное – псы не чувствовали ударов.
– Значит, еще и собаки. Не только голуби.
Дальгерт бросил взгляд вниз, на длинную очередь беженцев. А ведь скоро здесь появятся первые раненые.
Он внезапно сообразил, что наверху очень много людей и большинство из них праздные зеваки. Не вооруженные и практически беззащитные.
Выругался, начал искать глазами отца Никулу. Увидел его подле оружейной и поспешил туда. Придется смириться с тем, что приказ отца Леона будет выполнен не до конца.
Отец Никула спросил:
– Луком владеешь?
– Плохо. Если есть, лучше арбалет или огнестрельное.
– Ну ты замахнулся. У нас на весь монастырь пять ружей. И к ним по горсти патронов. Бери самострел и радуйся, что вообще что-то досталось.
– Беру и радуюсь. Куда мне?
– На крышу. Правое крыло. Там спросишь брата Лариона. И да поможет тебе Спаситель.
Монастырская крыша была окантована парапетом чуть ниже роста взрослого человека, с прорезанными в ней бойницами.
Отец Ларион указал Далю его место на стене, напомнил, чтобы он проверил выданное оружие, и ушел. У выхода на крышу присел мальчик лет восьми – один из тех, кто потом будет подносить боеприпасы.
Толку, правда, от них будет мало. Если чудовищные транспорты доберутся до стен монастыря, то монастырь продержится ровно столько, сколько продержатся ворота.
С того места, где устроился Дальгерт, было видно, как продвигается правое крыло нападавших. Продвигалось оно бойко. Несколько домов у них за спиной уже полыхали. Впереди по-прежнему шли две машины.
Первым серьезным препятствием для них оказался как раз ров. Неуклюжее колесное чудовище не успело затормозить и ухнуло в провал утяжеленной носовой частью. Тот, кто управлял второй машиной, вовремя сориентировался и остановился в поисках объездного пути. С обеих машин ссыпались бойцы, двинулись на засевший за баррикадой первый серьезный заслон. Дальгерт мог поклясться, что увидел залп. Вот только ни одна из отправленных стрел, похоже, не достигла цели – никто из атаковавших не упал.
«Надо укреплять ворота», – подумал он.
На крыше все еще было полно любопытствующих, которые ничем не могли помочь обороне. Ларион, похоже, о них просто забыл. Даль распорядился:
– Всем посторонним покинуть крышу! Находиться здесь опасно!
– Да ладно тебе, – усмехнулся занимавший ту же бойницу аколит. – Бой еще далеко.
– Точно, – спохватился отец Ларион. – Уходите! Вы будете мешать обороне.
Многие послушались.
Баррикаду на улице смяли, почти не потеряв времени. Армия пошла дальше, только у засевшего во рву транспорта осталось несколько человек – вызволять. Да еще несколько человек из числа защитников оперативно собрали покойников и потащили куда-то назад, в хвост процессии.
На этом рубеже армия Схарма не потеряла ни одного солдата.
– Жарко там, – с какой-то тоской сказал сосед.
– Скоро здесь будет еще жарче.
Город не мог похвастаться диковинным транспортом или оружием. Здешние мастера Слова занимались в основном созданием нужных в хозяйстве мелочей – мельниц, самоходных тележек и плугов, кухонной утвари. Что до машин, подобных тем, которых Дальгерт видел в Мегаполисе, то на здешних улицах они бы долго не просуществовали, а центральная часть города невелика, и там вполне можно быстро перемещаться на своих двоих. Старейшины для парадных нужд еще могли выехать в карете, запряженной парой лошадей, но на памяти Дальгерта такое случилось только раз, когда один из сыновей Гаральда женился. Мастера Слова боялись монастыря с его строгими правилами и нетерпимостью к любой магии. Мудрено ли, что их здесь с каждым годом становилось все меньше. Теперь их услуги ох как пригодились бы!
Движение врага замедлилось: они вошли в ту часть города, что строилась на древних руинах и завалах. Ту самую, в которой иногда теряются даже старожилы. Узкие переулки, похожие один на другой, застраивались здесь без всякой системы…
Наступавшие решили проблему просто. И Дальгерт воочию увидел, для чего их машинам был нужен этот тяжелый, треугольный нос. Он просто врезался с наскока в стену ближайшего дома, откатывался назад; строение шаталось и падало прямо на транспорт, но тот словно не замечал придавившей его массы и шел дальше. Солдаты двигались уже по развалинам.
– А первый утюг все еще в яме… – заметил сосед.
– Надо было больше рвов. Но теперь они будут осторожней…
– Это точно. Смотри, раненых несут. А мы все ждем…
К монастырю приближалась процессия из нескольких человек с носилками. Даль рассмотрел, что в большинстве тащили носилки женщины.
Армия Схарма целенаправленно двигалась к центру. За ними стелился черный дым пожаров.
Глава 7
– Брат Дальгерт, брат Толь, брат Нариан – за мной!
Отец Никула придирчиво окинул их взглядом. Кивнул.
– А что случилось? – спросил плечистый брат Толь.
– Нужна помощь санитарам. Не справляются.
– А здесь кто останется?
– Сейчас отступающие отряды подойдут, из них сформируем подкрепление. Они же и вас заменят, когда враг подступит к стенам.
Когда проходили мимо распахнутых дверей церкви, оттуда донесся слитный голос нескольких десятков певчих – служили Долгую мессу.
В коридорах и на дворе было не протолкнуться.
Госпиталь был устроен в залах семинарии. Малый зал оказался уже заполнен, в большом еще оставались места.
– Вот, – окликнул одного из священников отец Никула, – привел тебе помощь.
Священник этот был Дальгерту малознаком. Они встречались изредка на службах, но не более. Кажется, его сюда перевели откуда-то с равнин. Высокий, еще не старый, он немного сутулился. Говорил отрывисто, словно куда-то спешил, а взгляд его был внимательным и цепким.
– Отлично. Вон там, у стены, койки. Надо их собрать и расставить. Негодные откладывайте в сторону. Остальные – в четыре ряда, в середине – проход. Закончите – скажете. Я в соседнем зале.
Работа оказалась несложной, но требовала усилий. Сразу понятно, почему отец Никула выбрал их – из тех, кто стоял на стене, больше никто бы с этой работой не справился. Во всяком случае, быстро бы не справился. Дальгерт никогда не думал, что металлические рамы с натянутой на них сеткой могут быть настолько тяжелыми. Спинки в большинстве проржавели, крючки никак не хотели входить в пазы на рамах, но все же им удалось собрать восемнадцать вполне устойчивых коек. Когда заканчивали последнюю, первые три уже были заняты пострадавшими. Около них хлопотали женщины из горожан. Возле одного сидел священник.
Не успели распрямить спины, как вернулся священник, заведующий лазаретом, и определил брата Толя носить воду для прачечной, а Нариана и Дальгерта – идти к малым воротам, встречать новых пострадавших…
Этим Дальгерт занимался до самого заката.
Раненые рассказывали много. Кое-что Далю казалось откровенным преувеличением, но собак он видел сам, да и самоходные «утюги» тоже.
– Мертвецы идут… – говорил один. – Смотрят мертвыми глазами, бьют без промаха, а самих убить нельзя. Стрелы они из себя вытаскивают, как занозы, а из ран не течет кровь…
