Виталий Бодров - Неизведанные пути
Вот уже и голоса слышны. Стоп! Да это же голоса эльфов! Слов еще не разобрать, но у людей такого тембра не встретишь. Эльфы – здесь? Его бы предупредили, если бы в Ледании были эльфы, кроме него. Тем более несколько сразу. Или случилось что-то серьезное и просто не успели ему сообщить? На всякий случай, высовываться не будем. Вдруг это уловка некроманта, чтобы поймать какого-нибудь глупого, доверчивого эльфа? Так нет среди эльфов глупых и доверчивых. Так что тихонечко, от дерева к дереву.
Так они же, кто бы там ни был, свинину жрут! Какие, к Небесным Лесам, эльфы? Нет, точно засада, причем неумелая. И цель ее – вовсе не варвар. А он, Тиллатаэль. Эльф-разведчик.
Тиллатаэль добрался наконец до поляны. И обомлел. Эльфы, безусловные и несомненные эльфы. Похожие на него самого, как один эльф может походить на другого.
Только плащи у них – не зеленые, а голубые. Темные эльфы, отверженные!
А вон и варвар среди них. Руки связаны за спиной, силится разорвать эльфийские веревки. Напрасный труд. Они ведь прочнее железных оков будут. Для людей, конечно. Для эльфов – совсем наоборот. Такая веревка одним движением руки снимается, а вот железо… С железом у эльфов особые отношения. Как у дерева с топором. Прикосновение к железу, просто прикосновение, вызывает страшную боль. Все эльфийское оружие – из бронзы. Особой, эльфийской бронзы, что крепостью не уступит железу.
Отверженные, вон оно как. Изгои, преступившие закон. Озлобленные на весь мир, отринувшие заповеди добра. Темные эльфы.
Тиллатаэль осмотрелся. Четверо у костра допрашивают варвара, двое – на деревьях, сторожат. Многовато для одного. Ну делать нечего.
Он осторожно подкрался к первому часовому. Зверя или человека тот уловил бы сразу. Но тут – на равных. Эльфийское зрение и слух против эльфийской же бесшумности и умения быть незаметным в лесу. Часовой подвоха не ожидал. Вмиг дерево, на котором он сидел, туго стянуло его ветвями, обездвижив. А вот глотку ему не заткнуть, к сожалению.
– Тревога! К бою!
Теперь – как повезет. Четверо у костра мигом повернулись в его сторону, уже на ногах. А вот варвар – нет. Ну крикнул один эльф четверым что-то, что с того?
Это уже удача. Кора дуба по высокой дуге падала к ногам четверки изгоев. Тиллатаэль поспешно отвернулся и прикрыл глаза. Полыхнуло так, что и сквозь сжатые веки достало. Вой ослепленных, ругань обездвиженного. Вот и варвар обернулся, ругань он и по-эльфийски понимает, простая душа. Тил показался ему, увидел, как радостная улыбка скривила опухшие губы (что они его, били? Неужели эльфы способны так низко пасть?). Метнул нож, тот вонзился у ног варвара. С веревкой теперь сам справится, дело еще не сделано. Надо снять второго дозорного, что на дереве.
Тил бросил взгляд в густую листву, но там никого не было. Потянулся за луком…
– Замри! Брось оружие!
Медленно обернулся назад, убирая руку. Какие знакомые глаза! Глаза, пылающие огнем ненависти. Глаза, горящие предвкушением радости мести. Араноэль!
– Тиллатаэль, какая встреча! – Губы изгоя изогнулись в злобной усмешке. – Никого я так не желал увидеть, как тебя! Когда некромант говорил, что тут шляется кто-то из Саро, мне и в голову не пришло, что это можешь быть ты.
– Ты, эльф, прислуживаешь некроманту? – презрительно спросил Тил.
– Помогаю, а не прислуживаю. И я больше не эльф, как ты помнишь. Пресветлый Совет изгнал меня из Саро без права возвращения. Навсегда, навечно. А помнишь ли ты, кто представлял мое имя на суд? Ты помнишь тот день, Тиллатаэль?
Конечно, Тил помнил. Именно он и представлял. За садистски жестокое убийство двух жителей Ледании. Двух людей, не виноватых ни в чем, кроме того что они попались на дороге ослепленному местью Араноэлю. Чьего брата, приятеля Тила, сожгли на костре фанатичные святоши. Самый страшный, самый тяжелый день в жизни Тиллатаэля.
– Ну оправдайся, радость моя, – почти пропел Араноэль, лаская его взглядом. – Скажи, что это не твоя вина, что Совет был слишком строг. Оправдайся, может, я и поверю?
– Оправдываться – мне? Ты ничего не путаешь, изгой?
Араноэль вздрогнул, как от удара. Ненависть обезобразила его прекрасное эльфийское лицо.
– Предавать для тебя так же легко, как дышать!
– Тебя покарал Совет. И не тебе говорить о предательстве, ты сам предал все, во что мы верим. Все законы, все обычаи. Самое суть эльфов.
– Ты ли мне судья, Тиллатаэль? Ты, чьи руки в крови смертных по самые локти?
А на это возразить было сложно. Судьба разведчика зачастую такова – убивай или будешь убит. В Ледании эльфы – законная добыча любого.
– Да, и мне доводилось убивать. Тех, кто нападал на меня, кто пытался убить. Каждый вправе защищать свою жизнь, как умеет. Убивать же тех, кто не может себя защитить, наслаждаться их мучениями – хуже, чем подлость, изгой.
– Трусливая тварь! Мой брат был твоим другом. Что скажет он тебе, когда вы встретитесь в Небесных Лесах? Как посмотришь в его глаза?
– Мне нечего стыдиться. А вот попадешь ли ты в Небесные Леса, Араноэль? Помнится, туда нет ходу Избравшим Тьму.
– Так отправляйся туда, ты!..
Рука его молниеносно скользнула вдоль тетивы. Но стрела ушла высоко вверх. Изгой медленно повалился на землю, в спине у него торчал топор. Огромный боевой топор, столь любимый варварами. Который Тил и поднять бы не смог, не то что метнуть.
Варвар выскочил из-за дерева, пошевелил топор. Наступив ногой на тело, извлек оружие. Тила передернуло от такой жестокости и бесчувственности. Он же не эльф, напомнил он себе. И он не убивал беззащитных. Нанок стер кровь, внимательно осмотрел лезвие.
– Ты смотри, выщербил! – удивленно воскликнул он. – Ну и кости у вас, эльфов. На вид хрупкие, а крепкие, как камень. Даже как два камня.
– Это не эльф, – сухо ответил Тил.
– Как это не эльф? – удивился Нанок. – Ты мне лапшу не вешай. Вон ухи какие, больше даже твоих. А если еще зубы посмотреть…
– Это леарни, изгои, – пояснил Тил. – Они же – темные эльфы. Понял, стоматолог?
– Брешешь, – не поверил варвар. – Всем известно, что темные эльфы – это гномы. Живут под землей, света белого не видят, оттого и темные.
– Чушь, – устало сказал Тил. – Темные эльфы – это изгои из Саро. Преступившие закон. Бывшие эльфы. А гномы – это гномы. Борода у них. У эльфов бороды нет. Да и людей Творец создавал без бороды. Вот когда люди породнились с гномами, у них бороды и стали расти. У их потомков, конечно.
Нанок погладил свою куцую бородку, почесал в затылке.
– Врешь ты все, – не очень уверенно заявил он. – Борода по наследству не передается. Вон у женщин наших ее нет. А у гномих… у гномин… В общем, у гномских баб – есть.
– Ты знаешь такую науку – «генетика»? – спросил эльф. Варвар насторожился. Он слышал всего о двух науках – арифметике и правописании. Правда, один парень, назвавшийся учеником мага, говорил, что есть еще и лженауки какие-то.
– Это лженаука! – с триумфом выдал он.
– А, вижу, все-таки слышал. Да, люди ее не изучают. Так вот, там есть такое понятие, как «доминантный признак»…
Незнакомые слова Наноку не нравились. Впрочем, эти незнакомыми не были, скорее непривычными. Доминантный – ведь явно от слова «домино». Да и второе слово… Призрак домино явственно встал у него перед глазами.
– Слушай, – загорелся он, – а давай козла забьем!
У эльфа вырвался горестный вздох, руки опустились.
– Да, я, похоже, свихнулся, – сказал он. – Рассказывать варвару о генетике…
Худшие опасения Нанока насчет психики эльфа оправдались.
– Ну ты эта… Не расстраивайся, не волнуйся. Ну с кем не бывает? Вылечат, у меня есть один знакомый лекарь, он даже от геморроя лечит…
– Ты надежно их связал? – спросил эльф, глядя на поляну. – Действие моих чар вот-вот иссякнет. – Колдовство вот-вот сдохнет, перевел варвар на доступный язык.
– Конечно! – оскорбленно ответил он. – Их же поясами. Крест-накрест, правая рука к левой ноге, и наоборот. Вы, эльфы, связывать совсем не умеете…
– Их поясами? – взвыл Тил. – Скорее, пока не поздно! Ну ты и идиот!
Он метнулся на поляну так быстро, что варвар не успел даже откреститься от незнакомого ругательства. Чтоб я еще раз связался с эльфом! – в очередной раз подумал он, бросаясь следом. Беодл, ну неужели у тебя не найдется для меня спутника-человека?!
Эльф был уже на поляне и беспомощно метался, не зная, чем связать четверых леарни. Все, сделанное руками эльфов, не годилось – такие вещи не могли сопротивляться желанию крови этого народа. Эльф с сильной волей мог даже остановить летящие в него эльфийские стрелы. А уж веревка сама с рук сползет, только попроси.
– У тебя есть чем их обездвижить? – спросил он у варвара.
– Конечно! – обиделся тот, доставая топор.
– О Лесные Небеса! То есть, тьфу, Небесные Леса! Веревка есть, дубина дубовая?
Вот это Наноку понятно. Комплимент, эльф подольститься хочет. Крепкий и здоровый, как дубина, вдобавок прочный и надежный, как дуб. Видать, сильно ему веревка нужна. Зачем, интересно? Неужели повеситься задумал?
