Виталий Башун - Звезды князя
Пришлось еще настрогать некоторый запас образцов амулетов и артефактов для копирования. Дело в том, что копию с копии снять можно, но не более двадцати раз. Это в среднем. Ограничение связано с накапливающимися погрешностями, которых в любом деле не избежать. Копии ведь получаются не идеальные. В некоторых случаях и после десятого копирования количество бракованных амулетов переходит за грань приемлемого процента. Так что копировать двадцатую копию практически бесполезно, на выходе будет только брак. Учитывая, что некоторые ингредиенты для растворов стоят недешево и добыча их ограниченна, в идеале лучше копировать с эталона. Будет меньше, но качественнее. Хотя для элиты можно делать с эталона, а для покупателей среднего и небольшого достатка подойдут и более дешевые амулеты. Надо не забыть пояснить эти тонкости дедушке У, чтобы как-нибудь маркировали копии, а то сами запутаемся, продадим эталон и… Я-то потом еще сделаю, но когда? И еще один момент. Мне показалось, что сам эталон в момент копирования тоже подвержен негативным изменениям. Однако для более определенного вывода не хватало экспериментальных данных. Но это можно оставить до возвращения.
Таким образом, основные дела я завершил к середине первого месяца осени и отправился в Либедь, столицу Градорики, уточнить с Олеваром детали путешествия. С некоторых пор я ему стал доверять гораздо больше. Дело в том, что еще летом, когда у меня случился небольшой творческий кризис и хотелось наплевать на магию с самого высокого моста, а в голове крутились обоснованные мысли о собственной бездарности, дедушка У предложил мне развеяться и передать Олевару амулет связи.
Не без опаски я телепортировался в градориканский храм, ожидая всего чего угодно. И дождался. У телепорта висели два унылых призрака… гнома – помощника Олевара – и еще какого-то типа, не обезображенного науками и культурой. Призраки имели императив безусловного подчинения любому жрецу (высший приоритет – Верховному). Ну а я и просто жрец, и Верховный, да и конкурировать пока не с кем – клан хранителей еще только собирает и проверяет живых жрецов, – поэтому могу целиком и полностью доверять ответам на свои вопросы. Собственно вопросов было два: какого хрена они здесь делают и кто послал? Оказалось, что они искали золото храма. Гном был абсолютно уверен, что оно именно здесь. И поиски были его, и только его, инициативой. Найдя золото, гном собирался не возвращаться к своему работодателю, а в качестве тонкой издевки нанять его потом на какие-нибудь работы. Весь отряд из десятка головорезов довольно быстро полег, нарвавшись на мои ловушки. Кто сгорел, кто в буквальном смысле потерял голову, кого разрезала сеть на аккуратные кубики… В общем, смерть членов отряда была разнообразна и впечатляюща. Самыми последними, как самые умные, покинули мир глава отряда и его помощник. Причем самое обидное, что проникнуть им удалось совсем не далеко – минут пять до входа быстрым шагом. На что же они рассчитывали? Оказывается, на небольшие магические таланты гнома и его пособника. И надо сказать, многие ловушки они сумели распознать и миновать без жертв. Но, как теперь им предельно ясно, далеко не все.
К сожалению, использовать их так, как я использовал Брога и Хрыска, не представляется возможным – уровень образования настолько далек, что они просто мало чего поймут в книгах. Поэтому, кроме обычного патрулирования и защиты храма, большего ожидать от эктоплазменных нельзя. Я их оставил, наказав служить и защищать.
Согласовав с Олеваром детали, снова вернулся в Вильдорию и устроил себе небольшой отдых – постоянные тренировки с ювелиром или Лю нагрузкой уже давно не считал. Затем, завершив основные дела, предупредив семью и хранителей, я присоединился к походу охотников за древними артефактами. В дождь, сырость и фактически голым. То есть без привычного набора амулетов.
Своих имен охотники мне не называли и моим тоже не поинтересовались. Друг к другу они обращались исключительно по кличкам, а я для них стал «паря» или, в минуты пасмурного настроения, «эй ты, пассажир». Но я не обижался, лишь бы провели по моему княжеству, хоть по краешку, да показали, как там обстоят дела. Того, что я князь, они тоже, разумеется, не знали и, вероятно, принимали меня за любителя острых ощущений или мальчика из богатеньких, проигравшего спор. Отношение было соответствующее – настороженно-внимательное. Некоторые их взгляды мне откровенно не понравились. Олевар предлагал мне даже отказаться от похода. Он, конечно же, потребовал от охотников клятвы беречь меня, но вынужден был согласиться с тем, что нянек не предвидится, а места там опасные, поэтому полностью ручаться за сохранность моего тела охотники не могут.
…Оставив за спиной лесную базу, мы шли по извилистой тропинке среди редколесья примерно часа три. В начале нашего похода я особо к местности не приглядывался, да и видел за струями дождя только спину впереди идущего длинного эльфа. Второй эльф шел на некотором расстоянии перед отрядом, хотя никакой необходимости в следопытах в данный момент не было. Дорога, как я понял, была исхожена многократно вдоль и поперек. Думаю, таким путем командир настраивал отряд на работу.
Каждый охотник тащил на горбу огроменный битком набитый мешок, поверх него спальник, котелок и в отдельной котомке запас харчей. У меня все это спокойно помещалось в один, и еще место оставалось. Вооружены все были парой коротких мечей, скорее длинных ножей, и… все. Эльфы даже неизменные луки не взяли. Для меня их экипировка была несколько странной, но им-то виднее, что брать с собой в поход, а что не брать.
Достигнув небольшой полянки, судя по утоптанности травы и старым кострищам, посещаемой довольно часто, остановились на привал и явно стали кого-то ждать. Примерно через час с другой стороны полянки на наше место постоя выползла, звеня кандалами, колонна из двадцати двух личностей уголовного вида практически всех рас. Тут были и люди, и эльфы, и гоблины, и орки, и парочка гномов, злобно сверкавших маленькими глазками из-под кустистых бровей. На спинах все тащили здоровенные мешки. По размерам почти такие же, как были у охотников, только гораздо проще по исполнению. Откровенная дешевка, чуть ли не из гнилой дерюги. Сопровождали странный караван градориканские стражники во главе с молоденьким сержантом. Последний петушился, надувал щеки, хмурил брови… короче, изо всех сил строил из себя очень(!) важную(!) персону(!).
– Кто тут старший? А ну быстро ко мне! – начав внушительным баском и закончив фальцетом, крикнул сержант.
– Ну я старший, – лениво встал со своего места наш предводитель. – Чего кипишишь, молодой?
– Я тебе не молодой! А господин сержант! – кукарекнул стражник.
– Я был сержантом, когда ты еще титьку сосал! Для меня ты молодой и будешь молодым. Уяснил? Тебе лейтенант доверие оказал. На секретную операцию подписал, но я могу ему шепнуть, и будешь после этого в северной деревне полярных медведей гонять. Вот там свой гонор и показывай.
Красный от ярости сержантик хлопал глазами и разевал рот, но придумать убийственный ответ, способный поставить на место хама, мало отличавшегося по виду от сопровождаемых лиц, так и не смог.
– Тебе какой приказ был? Доставить, снять кандалы, заменить на веревки и сдать старшему охотников под расписку. Так? – спокойно спросил наш командир и вдруг рявкнул: – Выполнять, сержант!!
Тот машинально вытянулся во фрунт и рявкнул в ответ.
– Да, сударь!
Кстати сказать, стражники за перепалкой не следили. Видно, опытные и знающие пришли. Они уже делали все, что должны были. То есть выдергивали кандальников по одному, снимали железо и вязали руки обычными веревками.
Работа не заняла много времени. Стражники смешались с охотниками, приветствуя знакомых, присели у костра, разведенного под навесом – в кустах хранилось все необходимое для этого, – и, неторопливо попивая крепкий чай, беседовали.
– Ну что ж. Отдохнули? Пошли, – скомандовал предводитель.
И мы пошли.
Охотники замкнули в редкое кольцо уголовников, впереди снова эльф, за ним предводитель и еще двое из отряда. Не знаю их по именам и даже расам. Вроде люди. Так мы и шагали под дождем до самого вечера. Привал устроили на очередной поляне. Костер не разжигали, поели всухомятку. Кандальников… или теперь правильнее веревочников… в общем, связанных группами по трое, развязывали и давали им поесть. Причем еду доставали сами охотники из мешков связанных. Никаких изысков: лепешка, луковица, кусок сыра и вода во фляжке. Накормленного отводили в кусты справить нужду, затем снова связывали и переходили к следующему. Естественно, трехразовое питание им никто не обещал (разве что три раза в неделю), поэтому подобные хлопоты в целом занимали не так уж много времени.
На третий день пути дождь кончился, начало проглядывать солнышко, запели птички, и мне захотелось немного отойти от тропы, полюбоваться на птаху, которая так мелодично выводит рулады. Меня остановил злой голос предводителя:
