Олег Бубела - Адепт: Обучение. Каникулы
Я пожал плечами и скромно ответил:
– Пришлось сильно попотеть на Полигоне.
– И далеко прошел? – уточнил Хорсак.
– Достаточно, – не стал вдаваться я в подробности и постарался перевести разговор на другую тему: – А почему ты меня сразу пугать вздумал? Рычать принялся, скалиться? Или ты раньше таким образом от соседей избавлялся, поэтому и живешь до сих пор один, как в королевских покоях?
Хорсак в ответ только ухмыльнулся, и я понял, что мои предположения недалеки от истины. Этот демон нравился мне все больше. Похоже, мы с ним сможем поладить и даже подружиться.
– Алекс, ты имперец? – поинтересовался мой сосед.
– Имперец. А почему ты спрашиваешь?
– Да вот все еще думаю, отчего ты при встрече со мной не испытал ни страха, ни отвращения, а только легкое любопытство.
– А откуда тебе это знать? – улыбнулся я. – Может быть, я искусно умею притворяться.
– Я почувствовал это, – ответил демон.
– То есть как почувствовал? Демоны умеют ощущать чужие эмоции?
Я даже сел на кровати, уставившись на Хорсака. Целая раса эмпатов – это что-то новенькое. Хотя если есть драконы – чтецы мыслей, то почему бы не взяться демонам с возможностями почти такого же плана?
– Ты откуда свалился, Алекс? – удивленно спросил тот. – Подобное при желании могут делать все маги, а ты сейчас совсем не закрываешь свою ауру и даже не имеешь никакого амулета эмоционального блока.
Так вот оно что! А я об этом факте и забыл совсем. Маги-то могут чувствовать эмоции! Мигом нырнув в воспоминания, я отчетливо понял, что все встреченные мной в степи имперцы закрывали свои ауры не просто от магических атак, но и от банального эмпатического сканирования. А я еще думал тогда, зачем же они скрываются и от кого, если в степи равных им противников просто не имелось. Но все оказалось гораздо проще – они прятали свои истинные чувства друг от друга. Но у магов в этой Академии никакой активной защиты не было, это я прекрасно видел на собеседовании. Значит, все они (или почти все, в этом я не уверен, так как не приглядывался) пользовались амулетами, аналогичными тому, который носил Керреш. И только я, как идиот, светил во все стороны своими эмоциями.
Теперь становилось понятным, почему Керисан вцепился в меня как клещ. Он замечал явное несоответствие рассказа и моих чувств. Вот только эмоции к делу пришить было нельзя, поэтому мастер так и остался при своих подозрениях. Эх, вспомнить бы мне об этом раньше… Кстати, почему-то мои знакомые фантарские маги совсем не закрывались. Во всяком случае, я ни разу не видел ни на одном эльфе амулета эмоционального блока или плетения, скрывающего его ауру. И можно долго гадать о причинах такого поведения, вариантов была масса – то ли они все являлись не такими умелыми магами, чтобы с легкостью считывать чужие эмоции, то ли у них чувства не так сильно выражались, либо ушастые вообще не считали нужным закрываться от своих сородичей. Над всем этим следовало основательно поразмыслить и заодно озаботиться созданием блокирующего амулета.
– Так кто же ты, Алекс? Я никак не могу понять. На имперца ты не тянешь, я не слышу никаких признаков отвращения или пренебрежения в разговоре со мной, как будто для тебя общаться с представителями сильно отличающихся от людей разумных рас уже давно стало привычным. Кроме того, для мага у тебя слишком много оружия, да и ведешь ты себя так, как будто всю жизнь был воином, – не выпускаешь из поля зрения ни дверь, ни окно, а свои мечи положил так, чтобы можно было их быстро схватить. Еще могу с уверенностью сказать, что ты не подданный Мардинана, Валхаша или других стран, населенных людьми и граничащих с Империей, потому что выходца оттуда точно бы не приняли в Академию. А если бы и приняли, то лишь с клятвой верности Совету Магов, но у тебя чистая аура… Кто ты, Алекс?
Я невесело усмехнулся. Керисан, бедолага, мурыжил меня на допросе несколько часов и все равно не смог подобрать убедительных аргументов, а этот демон уже на пятой минуте знакомства разрушил всю мою легенду. И что мне теперь с ним делать?
– Знаешь, Хор, – задумчиво протянул я. – Удовлетворись ответом, что я обычный имперец, который всю свою жизнь провел в странствиях по континенту.
– А если я буду настаивать на правдивом ответе?
– Тогда после рассказа я буду вынужден тебя убить. Это тоже хороший вариант, так как после твоей смерти комната достанется мне одному. Ну как, согласен?
– Убить? А силенок-то хватит? – оскалился демон.
Я смерил его откровенно оценивающим взглядом, сравнив со своими предыдущими противниками-магами, и уверенно ответил:
– Хватит.
Демон понял, что я не шучу, и его оскал исчез. Посмотрев на меня с уважением, он сказал:
– Ладно. Я не буду лезть в твою прошлую жизнь… имперец.
– Спасибо, – кивнул я и вновь растянулся на кровати.
– Не за что. А почему у тебя такое странное прозвище, сказать можешь?
– Да так, охотники наградили, – ответил я и машинально погладил перстень на пальце. – А у тебя какие-нибудь титулы имеются?
– Почему тебя это интересует? – вместо ответа спросил демон.
– Просто есть у меня такое подозрение, что по закону подлости ты окажешься либо вождем, либо королем, либо принцем, – улыбнулся я. – Либо родственником какой-нибудь правящей шишки у себя на родине.
– Увы, я не король и не принц. Раньше у меня был титул, сравнимый с имперским графом, но еще до поступления в Академию… В общем, здесь я могу считаться простолюдином.
– Ну, порадовал, – облегченно ответил я. – А из-за чего ты лишился титула?
Глаза демона полыхнули желтизной. Он серьезно посмотрел на меня и напряженно ответил:
– Я уважаю твои тайны, а ты уважай мои.
Я кивнул:
– Хорошо, демон.
Блеск глаз Хора поутих, он уже спокойнее произнес:
– И не называй меня демоном. Я понимаю, что название моей расы для вас, людей, выговорить проблематично, поэтому обращайся ко мне по имени.
– Как скажешь, – отозвался я.
Хор удовлетворенно кивнул и закрыл свою книгу. Вытащил сапоги из-под кровати, натянул на ноги, поднялся и спросил:
– Ты ужинать пойдешь?
Но голода я пока не чувствовал, поэтому отрицательно качнул головой и проводил Хора взглядом до двери, а потом прислушался к себе. В сознании маячило желание вздремнуть, как напоминание о ночных подвигах, но оно было не таким сильным, поэтому я решил потратить время с большей пользой. Встал, взял со стола томик «Правил Академии» и стал внимательно их изучать.
Самих правил насчитывалось немного, в книге уделялось гораздо больше внимания примерам и пояснениям, для чего они, собственно, нужны. Короче, было ясно, что данное пособие было предназначено именно для чайников, оно помогло мне быстро понять и усвоить почти все принципы жизни в Академии.
Во второй книге – «Законы Академии» – подробно описывались разные нормативные акты и постановления ректоров Академии и так же подробно были изложены последствия их нарушения. Сами законы на первый взгляд были очень странными. Так, например, я выяснил, что воровство наказывалось очень серьезно, вплоть до исключения, а вот причинение тяжкого вреда здоровью адепта на магической тренировке – только устным выговором ректора. Оскорбление наставника автоматически приравнивалось к тяжкому преступлению, а за лишение жизни сокурсника на тренировочном поединке полагался до смешного малый срок отсидки в карцере.
В общем, странностей имелась масса, и, по-моему, это было сделано специально, чтобы количество адептов с каждым циклом уменьшалось, чему весьма способствовали сами преподаватели. Теперь мне стали понятны пункты в договоре о невозврате денег за обучение. Они явно были обоснованными. Интересно, а какой же процент поступивших доживает до выпускного? Надо будет поинтересоваться у Хора.
Выучив назубок законы, я получил хоть какую-то уверенность в завтрашнем дне. Как говорится, кто предупрежден, тот вооружен, а теперь мне было ясно, что подлянок в Академии стоило ожидать не только от студентов, но и от самих преподавателей. Закрыв весьма полезный томик и сформировав светляк, потому что к этому времени солнце уже успело спрятаться за горизонт, я начал изучение «Истории Академии». Она была куда интереснее и содержала множество любопытных фактов. Правда, их еще нужно было заметить, но я умел читать между строк. Так, к примеру, мне стало ясно, что хотя боевые маги и попадали в анналы истории, но по большей части посмертно, а наиболее плодовитые конструкторы, как правило, умирали, не достигнув полусотни лет. С интересом я прочитал страницу, посвященную ректору Фалиано, который занимал этот пост уже сто с лишним лет и неплохо справлялся со своими обязанностями.
В книге было также уделено внимание создателям Полигона, строителям первых зданий факультетов и многим другим вещам.
От «Истории» я оторвался только глубокой ночью, когда в комнату вернулся Хор с довольной улыбкой кота, обожравшегося сметаной. С собой он принес тонкий аромат каких-то духов, и я понял, что его ужин получил достойное продолжение. Ехидно поздравив его с успехами на женском фронте, я получил в ответ дружелюбный оскал и подумал, что имперцы хоть и испытывают неприязнь к непохожим расам, но это нисколько не мешает здешним девушкам баловаться такой вот экзотикой.
