Евгений Щепетнов - Вопросы практической магии
– Хм… третьего дня месяца асана? – Илар мучительно напряг мозг, в памяти мелькнуло что-то важное. – Что-то такое было… откуда-то я помню этот день…
– Помнишь? – с сомнением, недоверчиво покачал головой Иссильмарон. – Я не помню, а ты помнишь?
– Вот! Есть! – внезапно озарило Илара. – Есть! Третий день месяца асана – это день гибели столицы Гутасора! Я читал, а до этого мне об этом рассказывали знакомые!
– Хм… – Колдун прикрыл глаза, наморщил лоб и медленно произнес: – Если следовать твоей версии, получается… кто-то мстит нам за Гутасор? За его столицу? Нет, это глупо. Просто совпадение! Прошло пятьсот лет! Я помню тот день, как вчера! Я был там. Был среди магов, уничтоживших этот город. Ну что ты смотришь на меня, как грузчик на вошь?! Да! Я участвовал в битве за Гутасор! Мы тогда служили императору Ассутиру Пятому и выполняли его приказы! Я обязан был следовать его приказам! И, кстати, этот городишко был довольно вредной дырой! Чего только стоит храм колдуний, который там был! Только ради этого следовало его уничтожить! Кстати, это тоже государственная тайна. И тайна Ордена. Да, там стоял храм черных колдуний, и они немало попортили нам крови! Но их всех уничтожили, выловили оставшихся в живых и сожгли. Сейчас мало кто помнит, что такое Ангоридж, столица Гутасора. Гутасор – обычная захолустная провинция империи, не более того. И уже больше четырехсот лет тихая, мирная… если не считать отдельных бунтов, без которых не обходится ни одна занюханная провинция. Но это нормально – люди время от времени решают, что могут обойтись без уплаты налогов империи, что империя слишком много с них дерет, и сносят башку сборщику налогов. Их развешивают по столбам, и жизнь течет, как и прежде, тихо, спокойно. А с чего ты решил, что битва при Ангоридже была третьего дня асана? Ерунда! Она была четвертого дня асана!
– Ну… так было написано в книге… – пожал плечами Илар. – За что купил, за то и продаю. Теория ничуть не хуже любой другой!
– Их, этих теорий, уже было столько, что… все перебрали! Бесполезно! Может, ты сможешь допросить покойников… может, они расскажут, кто их убил. Если смогут.
– Почему не смогут? Смогут, конечно, – усмехнулся Илар. – Если видели убийцу.
– Во-во… если видели. Но вряд ли они видели. Знаешь, мне сдается, тут никакой мистики и древних проклятий. Скорее всего – обычное соперничество между колдунами. Там ведь кто собрался – признанные и непризнанные гении, вроде меня. И ученики – вроде тебя. Те, кто занимается экспериментами, пишет научные труды. А всем известно, что самые вредные – завистливые, мстительные, мелкие человечишки – это научные работники, которые подсиживают друг друга, воруют идеи, норовят напакостить друг другу и прославиться в веках, сперев открытие коллеги! Не смотри на меня так – я не такой! Да, я не подарок, но не такая крыса, как многие из тех, кто там собрался! Это какой-то отстойник, змеиное гнездо! По-другому и не скажешь. Увидишь, если не веришь, – сам убедишься.
– Почему-то мне казалось, что все наоборот – ученые должны быть и в жизни очень умными людьми. Почему так вышло? Почему они такие? – недоуменно покачал головой Илар. – Может, вы преувеличиваете? Я уже сталкивался с мнением, что маги-практики гораздо важнее теоретиков. Что теоретики только лишь паразитируют на настоящих магах. Может, потому вы так пренебрежительно отзываетесь об ученых? Вы, практик магии, специалист по снадобьям?
– Увидишь! – Иссильмарон хохотнул, бессильно махнув рукой. – Все равно сейчас не поверишь. Это гады еще те! Особенно они не любят выскочек. Молодых, наглых выскочек, которые превосходят их в Силе, – непонятно по какой, демонами данной, причине превосходят! Так что – жди, тебе предстоит веселенькая неделя. Или две недели. Смотря сколько времени понадобится для расследования!
– Надеюсь – меньше! – удрученно вздохнул Илар. – Домой хочу! Не хочу в эту проклятую Башню!
– По молодой жене соскучился? Понимаю, понимаю… говорили – она на сносях? Ничего… приедешь домой… через годик – а навстречу тебе сын: «Папа! Папа!» Хе-хе-хе…
– Тьфу на вас! – не выдержал Илар. – Не собираюсь задерживаться в дурацкой Башне ни на одну лишнюю минуту! Если пойму, что не могу расследовать преступление, уеду, и все тут!
– Посмотрим… – туманно выразился колдун и растянулся на лежанке, сложив руки на груди. Через пять минут он уже храпел, сдувая с губы седые волосы бороды и выпустив тонкую паутины слюны.
Илару спать не хотелось, и вообще – ему надоело сидеть в фургоне. Поэтому он осторожно спустился с заднего борта медлительной повозки и пошел по обочине, стараясь не отставать. Занятие это оказалось скучным – за густым лесом с обеих сторон дороги все равно ничего не было видно, кроме темных елей да пристроившихся возле них кустов, но идти было все-таки приятнее, чем лежать и смотреть в серый полотняный потолок, на котором виднелись пятна от косточек – следствие игры Дарана. Страдающий от безделья Даран очень ловко стрелял косточками от фруктов, вызывая неодобрение Илара, которому такой «снаряд» однажды попал прямо в глаз. Разбросанные повсюду, эти самые косточки не вызывали ничего, кроме раздражения, – ну не на помойке ведь жить, в самом деле! Но Даран, несмотря на ругань «брата», продолжал свое гадкую забаву.
За время путешествия единственным развлечением были остановки в придорожных трактирах, расположенных на расстоянии двадцати-тридцати ирров друг от друга, как раз на половине дневного перехода каравана или одиночного путника. Встречные или попутные караваны в это время года и на этом направлении попадались редко, а если и попадались, быстро скрывались в облаке поднятой пыли, не представляя своим видом никакого интереса для бунтующего от скуки энергичного мозга Илара.
– Уснул? – раздался голос Дарана.
Молодой колдун едва не вздрогнул, когда лохматая голова мальчишки поднялась возле его плеча. Тот, спрыгнув с повозки, подкрался неслышно, как лесной зверь. Когда он не желал, чтобы его услышали, он умел действовать абсолютно бесшумно, незаметно, как червь-выползок. Видимо, привычка – одинокому человечку в мире злых людей лучше оставаться как можно более незаметным, тихим и маленьким, чтобы не обратить на себя излишнее внимание. Может, потому Даран до сих пор был довольно-таки маленького для его возраста роста. Большинство сверстников были выше него самое меньшее на полголовы.
– Кто – уснул? – не понял Илар и тут же сообразил: – Старик? Вроде спит. А что?
– А ничего, – туманно пояснил мальчик. – Просто так спросил.
Илар заволновался, и по его знаку они снова забрались в фургон. Молодой колдун внимательно оглядел старика, ища следы мести Дарана, но тот лежал, похрапывая, в прежней позе. Они уселись на лежанке у заднего борта повозки, подальше от спящего колдуна.
– Прекрати! Я запрещаю! – сдвинул брови Илар, стараясь говорить тихо, но грозно. – Не вздумай! И вообще – относись к нему уважительно, зови его так, как полагается! Не «тыкай»! Даран, я тебя не узнаю! Почему ты относишься к нему так неуважительно? За что ты его невзлюбил? Он тебя не бьет, не обижает! Ворчит, скандалит, ну и что? Он старенький, у него с головой уже не в порядке! Трещину башка дала! Мозг протух! А ты над ним издеваешься! Мне это очень не нравится! Объяснись!
– Ну… не знаю. Не нравится он мне, и все тут. Воняет от него! Чего он не моется? Противно! Воздух портит!
Будто подтверждая слова Дарана, Иссильмарон громко испортил воздух и довольно крякнул, перевернувшись на другой бок.
– Видал? – Даран скривился и зажал нос. – Так и хочется выкинуть его из фургона! Опять же – он тебя не уважает! А я не прощаю тех, кто тебя не уважает! А сегодня?! Он мне рот заткнул!
– Но снял же заклинание? – пожал плечами Илар, почесав коленку. – Отстань от него! А то я рассержусь и не буду с тобой разговаривать! Неделю!
– Не выдержишь! – Даран довольно хихикнул. – Обязательно решишь меня чему-нибудь поучить, сделать выговор или отругать! А не разговаривая это не получится!
– Не буду разговаривать по душам. А ругать буду. Хочешь? Кстати, чего ты задумал с ним сотворить? Кайся! Сейчас же! До трех считаю! Раз… два…
– Да ничего… ну дерьма хотел ему в ботинок насовать! Не убивать же? Чего ты всполошился, братец?
– Почему у тебя все проделки вертятся вокруг… хм… в общем, бросай свои трактирные привычки! И я тебе запрещаю что-то творить с Иссильмароном! Он вполне приличный старикашка, хоть и вредный! Я с ним поговорил – оказалось, он не такой придурок, каким кажется. Он много знает и…
– Спасибо! – Раздался голос старика, и Даран с Иларом захлопали глазами в растерянности. – Все-таки заслужил похвалу! И, кстати, – голова у меня без трещины! И мозг не протух! А дерьма подложить я бы тебе не дал! Хе-хе-хе… противный мальчишка! Тебе до моего уровня противности еще расти и расти – семьсот лет! Щас, погодите, отроки… щас я к вам подойду.
