Ирина Котова - Королевская кровь. Проклятый трон
В подвале камер не было, и тидусс мог лишь наблюдать за вспышками огня и играющими отблесками на открытых дверях.
– Зачистка подвального помещения окончена, – раздался четкий голос Вересова в динамиках. Семь минут. Значит, наверх пробрались не единицы, а десятки. – Раненых нет. Спускаемся вниз. Страховочный отряд ждать не будем, пусть блокируют выход.
– Страховка на подходе, – сообщила связистка в микрофон, глядя на экран – гвардейцы двигались в сторону подвала.
– Мы внизу. До связи.
* * *Первый гулкий удар затаившиеся в странном, освещаемом лишь яркими фонариками людей помещении услышали минут через пятнадцать после того, как прошла связь с Тандаджи. Кротовники за дверью притихли, зацокали и вдруг совершенно замолчали – после их стайного рычания и писка тишина наступила оглушающая. И в этой тишине четко раздался второй удар – такой, что содрогнулись стены. Потом, почти без паузы, третий. Четвертый. Пятый.
Казалось, что в подземелье работает огромный таран, быстро долбит по сводам и приближается к укрытию.
Стрелковский, словно не слыша удары, обходил помещение. Полина вяло следила за ним, не забывая размеренно дышать. Охранники перезаряжали оружие, маг помогал сидевшему на полу товарищу – кровь, несмотря на перевязку, не останавливалась, и мужчина, держа руки над головой пострадавшего, пытался залечить рану.
Игорь шел по кругу. Комната большая. Совершенно пустая. Непонятна ее функция: подземный ход идет дальше, за дверью, по направлению к кладбищу; зачем нужно было делать ответвление?
На противоположной от двери стене свет фонарика выхватил темный проем. Пол, покрытый камнем, уходил под сильным наклоном вниз. Игорь подошел ближе – и в лицо пахнуло теплом, будто снизу работала батарея. Мелькнула мысль отойти по найденному проходу, но он оставил эту идею на крайний случай. Кто знает, что может подстерегать их там?
Очередной удар раздался совсем близко, с потолка посыпалась земля, затрещала кладка, с гулким стуком упали несколько камней, и Стрелковский застыл, опасаясь, что их накроет обвалом.
– Как ты, Сергей?
– Сражаться могу, – коротко ответил маг, тяжело поднимаясь на ноги. – Но чую яд, парализует где-то через час.
– До нас совсем скоро дойдут, – уверенно произнес Игорь Иванович.
Удар.
Стрелковский достал пистолет, проверил обойму. Кто-то тронул его за плечо, он оглянулся – за ним стояла бледная, закусившая губу Полина и протягивала что-то на ладони.
– Я могу обернуться, – сипло простонала она, – еле держусь. Это кольцо-ориентир от Бермонта. Сохраните его, Игорь Иванович.
Грохот раздался совсем рядом, затрещала старая дверь, надуваясь пузырем. Полковник сунул кольцо в карман, кивнул охранникам – те отскочили. Пятеро мужчин отошли вглубь комнаты, встали перед принцессой полукругом.
– Тандаджи, – тихо сказал Стрелковский в рацию, – к нам ломится какая-то внушительная тварь. Быстрее.
– Держись, полковник, – проскрипела рация голосом тидусса, – вы разворошили осиное гнездо. Отряд метрах в трехстах от вас. Пробиваемся.
Оглушительный удар. Дрогнул пол под ногами, запрыгали пятна света от фонариков по стенам, зашипела осыпающаяся струйками земля с потолка, покатились огромные каменные блоки – один упал совсем рядом, и Пол сжала кулаки, дыша часто-часто, как собака в жару.
Дверь снова выгнулась и лопнула, а в помещение, дрожа, как в припадке, стало с чавканьем протискиваться темное, мерцающее пятнами зелени существо. Больше всего оно было похоже на ящерицу ростом выше человека, скрещенную с многоножкой. Тупая огромная морда – скошенный лоб, несколько часто моргающих от света глаз, большие наросты по обеим сторонам от пасти, похожие на навершия молота. Тварь дергала башкой туда-сюда, ударяя «молотом» по стенам с ошеломительной силой, и все ползла, ползла и билась об стены, оставляя выбоины, поднимая тело вверх, под потолок, качаясь, как гигантская кобра на ножках, – много тонких лап, пасть, полная зубов, непрерывно двигающийся язык.
Подробнее рассмотреть не удалось. Маги ударили огнем синхронно, охранники начали стрелять. Чудище корчилось в потоках пламени, трещало, дергало лапами и башкой и продолжало вползать внутрь.
Посыпались камни, один за другим.
– В проход! – рявкнул Стрелковский.
Пол дернулась назад. Перед глазами потемнело. А в следующий момент обернувшиеся на злое тявканье мужчины уже наблюдали ревущего маленького медвежонка, который, путаясь в лапах, убегал вниз по ходу.
Охрана рванула за перекинувшейся принцессой, маги влепили по бьющемуся в конвульсиях об стены чудовищу Лезвиями – полетели лапы, из ран хлынула вязкая белесая слизь. Сверху уже не сыпалось – валилось, перекрывая дверь, шмякая по впавшей в неистовство «многоножке».
– Бегом! – проорал Стрелковский из прохода.
Они снова долго бежали, а за ними, сотрясая стены, пусть далеко, но уверенно ползла раненая нежить, и коридор, уводящий куда-то вниз, все не кончался. Впереди в свете фонариков мелькала мохнатая задница улепетывающей принцессы, становилось все жарче, словно они спускались в гигантскую сауну. Дышать было все труднее, пот заливал лица, но отирать было некогда – сзади чавкало и билось о камни чудовище, и Игорь молился только об одном: чтобы впереди не было тупика, иначе их просто раздавят тут и сожрут.
Но тупика не было.
Они вылетели в огромный, дышащий жаром зал, подсвеченный красноватыми отблесками. Камни под ногами были горячими, и это ощущалось даже сквозь подошвы, но не обжигающими. Медведица, дергая лапами, осторожно шагала вперед, принюхивалась и поскуливала.
– Боги, – прошептал один охранник, – что же это за место?
Зал размером с футбольное поле, абсолютно круглый, спускался чашей к центру. И стены поднимались полукругом, ровные, словно выплавленные. На них виднелись почерневшие, облупившиеся от времени фрески – вставали вокруг маленьких людей огромные смутные фигуры в длинных одеждах. Они держали мечи и щиты, и их строгие лица мерцали красноватыми бликами.
Больше всего зал был похож на гигантское яйцо, и на донышке этого «яйца», сверкая оранжевым и золотым, дымясь серым парком, вязко, медленно двигалась по кругу огненная лава, иногда плеская пузырями или струйками пара, шипя, как паровоз, покрываясь тонкими черными пузыристыми корочками, которые тут же утопали в вечном водовороте. Над лавой порхали какие-то искорки, словно язычки пламени отрывались, отправляясь в свободный полет.
Над колодцем с пылающей и обжигающей кровью земли висел шестиугольный плоский обелиск, покрытый полустершимися письменами.
А на нем лежал человек. Он сиял мягким светом, и у него были длинные белые волосы. Высохший, но не мумифицированный, словно живой, но очень истощенный. И Игорь, сделав несколько шагов вперед, вдруг ощутил то, что он чувствовал только в храме на общих молитвах. Небесный восторг, струящийся лаской по венам, снисходящую божественную благодать. Захотелось упасть на колени и вжаться в пол, ведь то, что они вообще оказались здесь – это чудовищное святотатство, куда хуже, чем смерть от монстра.
– Надо забрать принцессу оттуда, – тихо сказал Стрелковский, кивнув на любопытную медведицу – та косолапо шествовала к центру, задрав голову. Мужчины медленно двинулись за ней, оглядываясь и на проход за спинами – оттуда слышались приближающиеся удары и гулкое чавканье.
– Что же она делает, – простонал один из магов. – Это же искрянки! Духи огня!
Игорь остановился в нескольких шагах от усевшейся на попу медвежьей принцессы. Она клацала зубами, иногда смешно подпрыгивала, пытаясь поймать круживших вокруг нее бабочек. Огненных бабочек, больших, размером с тарелку, не с крыльями – с язычками пламени вокруг полупрозрачного тельца и трепещущими усиками. Их было не меньше полутора десятков, и вся красно-золотая, пышущая жаром стая зависла над медведицей, которая решила поиграть с красивыми и яркими игрушками.
– Игорь Иванович, – прошептал маг, – не шевелитесь, богов ради. Достаточно одного прикосновения искрянки, чтобы от человека осталась горка золы.
– Полина, – негромко позвал Игорь, – Полли, девочка, иди ко мне…
Медвежонок рявкнул недовольно, отвернулся, снова развалился на заднице, махая передними лапами.
– Полиночка, они опасны, – уговаривал полковник это неразумное медвежье дитя, – будет больно. Иди к нам…
Медведица застыла, застыли и мужчины, сжав кулаки, – на задранный черный влажный нос села «бабочка», и мохнатая непослушная девочка скосила глаза, стараясь рассмотреть неожиданный подарок, взвизгнула от восторга. Превращаться в золу она явно не собиралась.
Сзади из прохода выползала раненая «многоножка», заревела, увидев людей, и побежала к ним, быстро-быстро перебирая лапками, оставляя за собой след из белой слизи.
– КТО ПОСМЕЛ?! – завибрировал от низкого гулкого рева зал, плеснули вверх остролистым цветком фонтанчики лавы из колодца, и бабочки заметались по залу, чудом не задевая людей. – КТО?!!!! СОЖГУ!!!
