Андрей Гудков - Цепной пес империи. Революция
– Так что вы…
– Нет, – резко перебил я его. – Мне надоело предлагать и уговаривать. Если вы не в силах раскрыть устав Городской стражи и прочитать, для чего вообще существует ваш полк, – что я могу вам объяснить? Нет уж. Вы сами решайте, на чьей вы стороне и что вы собираетесь делать, чтобы не стать заложниками в чужой игре.
– Вот, значит, как? Исполните свой долг… А долг потом накормит семьи погибших? Долг вернет жизни убитых? Долг потом спасет нас всех, если мы проиграем?
– Чего ты от меня хочешь, капитан? – устало спросил я. – Чтобы я дал тебе ответ на такие вопросы? Или чтобы я взял на себя всю ответственность? Я не сделаю ни того, ни другого.
Арнех Каров опустил голову и задумался. Он был незнатного происхождения, из небогатой семьи. Наверное, ему никогда бы не стать капитаном Городской стражи, но за месяц на этом посту сменилось чуть меньше десяти человек.
– Я готов вывести своих людей и навести порядок в городе, разогнать мародеров и бунтовщиков. Но я не брошу своих людей в бой против армии Сената или Ассамблеи.
Я кивнул, принимая его ответ. Это лучше, чем ничего. Но все-таки надо задуматься над тем, зачем нам вообще нужна Городская стража. Уже в который раз она оказывается недееспособной и не выполняет своих обязанностей.
Было уже одиннадцать часов утра. В Высоком городе наступило затишье, изредка нарушаемое короткими перестрелками. Силы Ассамблеи и Сената оказались примерно равны. Дворец по-прежнему был в плотной осаде. Горцы несколько раз атаковали, пытаясь прорвать кольцо, но каждый раз их атаки захлебывались.
Совет профсоюзов собрал почти четыре тысячи ополченцев. Но из них всего две тысячи имели военную подготовку. Городская стража разогнала несколько толп мародеров в Новом городе. В Старом городе опять собралось ополчение.
Я не знал, правильно ли я делаю, но времени на раздумья не было. Действовать необходимо было сейчас, а бездействие стало бы наихудшей ошибкой.
Пройдя через кварталы по краю города, мы вышли к порту. У меня была надежда связаться с оставшимися верными трону моряками на базе флота в Найсене, кораблям оттуда идти к Райхену на полном ходу всего пару часов. Сообщение я уже отправил, теперь нужно было занять порт.
Тут уже шел бой. Дворяне пытались выбить наемников Союза промышленников, но завязли в узких переулках между складами. Два легких крейсера вели беспорядочный беглый обстрел порта. Что примечательно, наемники промышленников от него почти не страдали.
В ответ из доброго десятка разных орудий наемники обстреливали корабли и кавалерию дворян.
– Неужели даже сейчас они не задумаются о том, что их конница уже давно устарела? – задал риторический вопрос Джон.
– Нет. Они сидят сейчас в своих укрытиях, а там гибнут простые дворяне.
– Дворян пока не трогать, и надо захватить орудия.
– Внимание! – раздался усиленный магией голос. – Мы сражаемся за вашу свободу! Мы призываем всех честных граждан империи встать на нашу сторону! Мы, дворяне Райхенской империи, вынуждены были взять в руки оружие, чтобы защитить страну и простых граждан от произвола Сената! Наши общие права были беззаконно попраны императором и Сенатом! Не оказывайте сопротивления! Мы не враги вам!
– От заливают, – присвистнул Генри.
– Вот, значит, как, – усмехнулся я. – Где там пленные были? Джон, начинайте атаку по сигналу!
– Есть, сэр. Пленные уже на месте.
В небольшой ложбине, закрытой со всех сторон кустарником, мои люди расчистили небольшое ровное место, а Арья уже начертила магическую фигуру. Трое дворян, сидевших рядом, ничего не понимали. А я им любезно объяснил, но они не поверили.
– Мы пленные и требуем гуманного обращения.
– Нет, это не обычная война, а гражданская. И вы не пленные, а ее жертвы.
– Сэр, – немного удивленно произнес граф Расхальский, я как-то играл с ним в покер. – Мы воюем на разных сторонах, но это не означает, что мы должны нарушать законы чести.
– Сударь, ответьте мне на один вопрос. Обстрел города из орудий – это по законам чести?
– Это вынужденная мера. Мы сожалеем о случайных жертвах, но у нас нет выбора.
– Вот и у меня нет выбора, – жестко сказал я. – Это вынужденная мера, и я буду стыдиться того, что сейчас сделаю. Но лучше вы, чем трое ни в чем не повинных людей. Вы несете часть ответственности за всех убитых от снарядов людей.
Надоело играть по правилам. Почему убить политика – это подлость, а развязать войну – подвиг? Почему посадить без суда и следствия – это преступление и произвол властей, а устроить бунт и погубить тысячи жизней – справедливая борьба?
Надоело строить из себя святого и правильного. Все равно не поймут и не оценят. Пусть лучше меня считают безумным магом, чем из-за обстрела погибнет еще сотня человек.
По-другому я не мог. Ночной бой отнял слишком много сил, и я израсходовал все резервы и запасы. А магический фон в городе напоминал выжженную солнцем пустыню – ни капли свободной силы.
Арья быстро и хладнокровно перерезала пленникам горла. Я подхватил силу и направил ее в магическую схему и плетение заклинания. Над крейсерами раскрылся портал в Инферно. Сотни бесов ворвались в наш мир и накинулись на корабли. За несколько минут они убили всех матросов и офицеров.
– Почему бесы, а не демоны? – спросила Арья.
– Бесы не могут похищать души.
Мы с рабочими ударили одновременно с двух сторон. Нам быстро удалось ворваться на территорию порта, но потом начался затяжной городской бой. Наступать приходилось медленно и осторожно. Наемники Союза промышленников были хорошо вооружены, хотя опыта у них не хватало.
Дворян обескуражила потеря сразу двух крейсеров. А тут еще им в спину ударили войска Сената, и они предпочли отступить.
На территории самого порта действовали наши союзники – Профсоюз портовых рабочих. Они внезапно для наемников ударили им в спину, причем атаковали в самых неожиданных местах, что позволило нам без потерь захватить целый ряд сложных позиций.
Так, прямо на моих глазах, подросток примерно лет пятнадцати с крыши кинул гранату в хорошо укрепленную позицию двух пулеметчиков. Вдвоем они могли очень долго сдерживать наступление, а обойти их мы не могли. Граната приземлилась прямо им под ноги.
В разгар боя мой отряд столкнулся с кавалерией Союза промышленников. Полсотни всадников попытались прорвать наши порядки и ударить в тыл. Они смяли строй рабочих и разогнали отряд, попытавшийся остановить их.
Дальше кавалеристы хотели развернуться и пройтись по тылам наступавших отрядов рабочих. Учитывая слабую подготовку ополченцев, это могло закончиться разгромом.
В короткой схватке мы легко смяли их. Наемники бросились удирать от нас, и в погоне мы выскочили на «ничейную» территорию возле пирса. И неожиданно из прохода между двумя складами с дикими криками выскочили всадники и накинулись на наемников. Нижнюю часть лица неизвестные всадники закрывали платками. Дрались они южными саблями, одинаково удобными в пешем и кавалерийском бою.
Не задавая вопросов, мои люди ударили наемников в спину. Зажатые между двумя отрядами, они отчаянно сопротивлялись, но шансов у них не было.
После боя всадники не спешили снимать платки с лиц, но я и так узнал двоих.
– Тирион! Ко мне! – крикнул я и кивнул Энрико Серрано. – Благодарю за помощь.
– Не за что. Мы собирались прорваться во дворец, но не рискнули. Вместо этого решили расчистить дорогу здесь, на случай отступления через порт.
– Дворец хорошо охраняется гвардией и горцами. Император и Фелиция там в безопасности. Сейчас нам надо захватить порт и надеяться, что подкрепления не задержатся.
Энрико подъехал ближе ко мне и тихо произнес:
– Отец меня предупреждал об этом. Большая часть южных дворян готова поддержать императора с оружием в руках. Южная армия будет на нашей стороне.
– Я знаю. Но если до этого дойдет… империя погибнет.
– Война не заканчивается после поражения в генеральном сражении и даже после гибели главнокомандующего, – холодно ответил Энрико. – Даже потеряй мы Райхен – мы сможем бороться дальше.
Хорошо быть молодым… Да, бороться-то мы сможем, но это уже будет борьба побежденных. Если война начнется на всей территории империи – это отбросит страну на столетие назад.
Вскоре нам удалось взять под свой контроль всю территорию порта. Свежие отряды ополчения немедля начали строить баррикады и разворачивать захваченные орудия и пулеметы в сторону города.
Я отправил Тириона к императору, чтобы сообщить последние известия. Мои гонцы смогли связаться с Харальдом. Он оказался далеко не так прост, как полагали в Сенате.
Сенаторы не учли, что Харальд служил в Восточной армии в самые тяжелые ее времена. Он отлично умел разбираться в подчиненных, знал, что такое мятежи и предатели в армии. Приказав взять Арсенал под охрану, Харальд начал наводить порядок в гарнизоне. А для заговорщиков это было полной неожиданностью.
