Сергей Джевага - Искусственный отбор
Время исчезло, осталась дорога.
Я похож на зомби, одержимого единственной целью – ходьбой… а вот куда и зачем – забыл.
И отчего-то эта мысль не на шутку обеспокоила. Но понять причину тревоги бывший агент так и не смог. Преодолел очередной склон, очутился на возвышенности и замер пораженный.
В зыбкой голубоватой дымке маячили силуэты высотных зданий. Целый частокол небоскребов в окружении приземистых домов. Многоэтажки казались тенями, призраками на фоне небесной лазури. Некоторые сверкали как хрустальные колонны, верхушки других напоминали изъеденные гнилью пеньки.
До самого города достаточно далеко, километры и километры, но предместье начиналось у подножия холма. Шоссе превратилось в широкую автостраду, от которой разбегались потертые ниточки второстепенных дорог. Пространство заполонили развалины домов вполне провинциального типа. Столбы электропередач и рекламные щиты соседствовали с густыми рощами, слева ржавой нитью вилась железнодорожная колея.
Как и Екатеринбург предместья Оклахома-Сити изумляли неуловимой чужеродностью, смесью красоты и уродства, обилием прямых линий, атмосферой могильного запустения.
А толку? До центра не доберусь, упаду на полпути. Надо отдохнуть.
Открыв флягу, Игорь сделал законные пару глотков. Поперхнулся и закашлялся, но удержал жидкость в себе. Выдавил на язык безвкусную жижу из очередного пакетика, долго и мучительно проталкивал по пищеводу. И едва отбросил упаковку, подметил материализовавшегося за плечом призрака.
С видом скучающего туриста Алекс прошелся по гребню холма, взобрался на капот грузовика и приложил ладонь ко лбу, якобы любуясь пейзажем. Спрыгнул, погрозил кулаком скелету за баранкой – мол, нарушаем, гражданин, нарушаем. А потом раскинул руки в патетическом жесте и изрек:
– Красотищ-ща! Курорт! И загар лучший. Ну что, подкрепился? Тогда на штурм? Я тут местечко знаю, женщины – ах! Слегка анорексичны, в постели пассивны, но… Эй, ты куда?..
Нагло наплевав на вопли фантома, Миронов подошел к ближайшему деревцу. Уселся на крупный булыжник и откинул голову на теплый шершавый ствол. Тень дала отдых обожженной шкурке, гудящие ноги слегка расслабились. Одна незадача – не прошло и секунды, как перед ним из воздуха соткался сердитый брат.
– Опять за свое?
– Сделай одолжение, – миролюбиво попросил изгой, шевельнул пальцами. – Немного сдвинься… да-да, шаг в сторону. Ты прав. И, верно, вид хорош.
Около минуты старший смотрел на измученного законника, и совсем как живой беззвучно открывал и закрывал рот не в силах найти слова. Затем скривился и глянул исподлобья.
– Ты должен идти.
– Дай отдохнуть, а. Мне тут нравится. Красиво, воздух свежий.
– Пыль радиоактивная, – угрюмо подхватил фантом. – И вообще нахрена ты сюда рвался, если теперь сложил лапки и приготовился стать собачьим кормом?
– Идиот потому что, – пожал плечами бывший агент. – Да и не рвался я. Не повезло.
– Обстоятельства, – понимающе покивал Алекс. – А я думал, действительно пошел правду добывать. Безопасникам по репе врезать, Странников разоблачить.
– ПСБ и так получили по шее. Странники… да что гадать? Просто глубоко законспирированная научная группа.
– М-да? Вдруг все-таки Чужие? Слишком уж многое объясняет эта версия. И… эй, а за меня отомстить?
– Пусть будут пришельцы, – хмыкнул Игорь. – А ты мертвый, тебе все равно.
Закрыв один глаз, вторым он посмотрел на брата и скорчил кислую мину. Попытался разобраться в причинах своего иррационально упрямства, но мешала головная боль, мешала слабость, скользкие шепотки в ушах.
Почему я так не хочу идти? Ведь вчера рвался за горизонт.
– Ладно, – со вздохом признал старший. – Я мертвый. Но если ты не будешь двигаться, то станешь таким же.
Миронов не ответил. До него дошел абсурд ситуации: он торчит в радиоактивной пустыне и разговаривает разговоры с плодом собственного воображения.
Поменяв позу, чтобы твердый сучок не давил на царапины, расслабился и немного прикрыл веки. Рядом раздалось громкое и чертовски злобное сопение. Задумчивая тишина, и снова голос призрака с отвратительными мелодраматическими интонациями:
– Что ж… я старался. Правда, старался вытащить твою задницу…
– Сгинь, – попросил бывший агент. Он дико устал, страдал и жаждал одного – покоя.
И о чудо, фантом послушался, исчез. Даже крестить не пришлось. На секунду Игорь засомневался – подгонял с утра и тут сдался? Не слишком ли просто? Но потом слабость накатила с удвоенной силой, и он решил немного подремать, а подумать позже. Прикрыл веки и погрузился в сон.
Точнее в Кошмар, в котором оказался посреди бескрайней антрацитовой пустыни.
Куда ни кинь – повсюду застывшее в вечности черное как смоль море песков и камней, серое небо и аспидный глаз гигантского, на полнеба, солнца. Ни воды. Ни деревьев. Ни скал. Ни теней. Только зной и тучи белых мух, атаковавшие его с угрожающим жужжанием.
Насекомые ползли по одежде, жалили в шею, ладони и спину, настойчиво лезли в рот нос и уши, заползали под веки. Кусали, рвали плоть острыми лапками, пытаясь втиснуться глубже.
Он бежал. Он кричал. От боли в обгоревшем теле. От омерзения. От ощущения того, что мелкие твари копошатся в мозгу. От бессилия, ибо с мухами нечем было сражаться. Хлопал по щекам, бил по лицу, давил десятками и сотнями, но вместо погибших налетали другие.
А потом страх сменился испепеляющим бешенством. Он остановился и взвыл, вложив в голос всю свою волю и ненависть:
– Прочь! Убирайтесь!
С тихим шуршанием на песок осыпался дождь мертвых насекомых. Мир потускнел, стал прозрачным как тонкая занавеска. Миронов с удивлением обнаружил, что вновь куда-то бежит.
Вместо песка под ногами хрустели мелкие камешки и стекла, дорогу то и дело перегораживали завалы из ржавых машин и обломков кирпичей, небольшие, но густые рощицы.
Вокруг нависали двух и трехэтажные дома. Ветхие и древние, грозящие рухнуть от малейшего дуновения ветерка, со стенами, испещренными глубокими трещинами и проломами. Загадочный сумрак лишь кое-где прошивали потоки солнечного света. Тишина, так осточертевшая за долгие часы путешествия, сменилась звуками: невнятными шорохами, скрипами, глухими ударами.
Под ноги попался обломок кирпичной кладки. Изгой неловко споткнулся и чуть не упал, зашипел от боли, прострелившей от лодыжки к бедру. Одновременно почувствовал и липкий пот на теле, и металлический привкус во рту, покалывание в груди.
Вполне очевидно, что ему это не снилось. И самое невероятное – похоже, очнулся за многие километры от места, где задремал. Пригород Оклахома-Сити остался позади. А солнце нет-нет, да и мелькавшее в разрывах крон и в окнах верхних этажей, изрядно продвинулось по небосводу.
Какого черта?! Как я тут оказался?
Вторым открытием, поразившим гораздо сильнее, стало то, что он не может управлять собственным телом. Третьим – что от кого-то отчаянно убегает.
От кого, понял довольно быстро. Над улицей прокатился грозный рык, за плечом мелькнула поджарая тень пса-крокодила. Исчезла среди развалин, выскочила из канализационного люка гораздо ближе. Беглец вильнул, проломился через заросли кустарника и помчался быстрее. Но неудачно напоролся на скрытую подо мхом железку и заработал глубокую царапину.
«Дурак! – подумал Игорь. – Теперь всех монстров окрестности соберешь».
«О, с добрым утром, Солнце, – раздался бесплотный голос под черепом, сочащийся ехидством и сарказмом. – А я тут решил покататься, но нарвался на дорожную полицию…»
В ответ бывший агент выдал все, что думает об умственных способностях наглого призрака. Но тот промолчал, продолжая тупо ломиться вперед по улице. Хромал, падал и вставал, с усилием переползал через капоты автомобилей, карабкался по грудам битых кирпичей, расходуя остатки сил. И конечно шумел как бизон, прорывающийся сквозь заросли к водопою. Хорошо хоть не полез в дома, часть ночных тварей наверняка только того и ждала.
Через минуту впереди показался перекресток, и по совместительству – открытое пространство. Здания находились достаточно далеко, чтобы обеспечить тень, деревья же росли под солнцем очень неохотно. В итоге из-под рыхлой почвы в кои-то веки показался растрескавшийся асфальт с потертой разметкой, на столбах понурыми воронами висели светофоры, ржавые знаки…
Правда, никому они не помогли. Десятилетия назад тяжелый грузовик врезался в бок легковушки с такой скоростью и силой, что вмял машину в стену дома. Еще несколько авто лежали перевернутые, в следах копоти.
Фантом ринулся к пустырю так, словно там раздавали горячие пирожки.
«Стой!» – мысленно заорал Миронов, заметив глубокие норы и паутину между деревьями у границы светлого участка. В отчаянии ударил волей и яростью, как совсем недавно во сне.
