Жанна Пояркова - Фрагментация памяти
— Хакеры легко возьмут нас за задницу, — буркнул я. — К тому же мы все равно ни черта не знаем про сетевые атаки.
— Мы можем попросить кого-нибудь взломать защиту за нас. Например, Мэда — он сделает это просто так, чтобы показать свое превосходство. А если нет, то в Сети полно лузеров, которых нужно только подтолкнуть, наобещав разной ерунды, — священник усмехнулся, перекладывая самокрутку в самый угол рта. — Время подергать за ниточки.
— Нам понадобится еда и датчики для Среды.
— И ускорители… — Гарри был очень доволен собой.
Он встал, некоторое время бродил туда-сюда, а потом остановился и добавил:
— Кстати, я придумал, как нам отсюда выбраться.
Спустя пару часов мы находились на станции «Северный сектор» (в простонародье называемой «Коса») со сделанными из изрисованной упаковки масками на лице и в хламидах, на которые пошли простыни. Обоих слегка вело от конопляного дымка и недосыпа, а может быть, от ощущения странной вседозволенности. Если я и Гарри и походили на последователей Церкви Всеобщего Равенства, то очень слабо, но настолько парадоксальный выход не мог не сработать.
Сработал.
Четыре.Мэда мы никогда не видели. Он был «джокером».
J
O
K
E
R
.
Пять.Один из Детей Икара замер на самом краю обвалившегося завода, встал на носки и протянул руки к небу, пружиня на пальцах ног. Крылья, сложенные за спиной, вряд ли его выдержат. Он отклонился назад, потом разбежался — и нырнул в воздух, пахнущий китайскими закусочными, раздавленными лепестками, пережаренным концентратом и мертвой рекой. Прежде, чем удариться об асфальт, самоубийца успел красиво перевернуться.
Раньше они пытались вживить себе механические крылья, потому что использовать простые планеры или антигравитаторы считали ниже своего достоинства, потом перешли на биотехнологии, стараясь вырастить настоящие, но итог всегда был одинаковым. Собственно, он и должен был быть одним и тем же, потому что Дети Икара — это не конструкторское бюро и не лаборатория, а секта, проповедующая красивую смерть. «Ты бросишь вызов солнцу и почувствуешь то, что лишенный крыльев никогда не узнает». Мне трудно представить, что должно случиться, чтобы мне захотелось заплатить жизнью за пять минут полета вниз головой, когда можно включить симулятор, полностью моделирующий ощущение парения. Но желающие никогда не переводились. Думаю, им просто хотелось сдохнуть, и вот это я уже отлично могу понять.
Лысый парень в жеваном черном плаще вздрогнул, когда останки сектанта упали шагах в десяти от него, но почти сразу продолжил рассматривать электрический обрез. Спину парня пересекала надпись «Chaos» — один из банды, контролирующей торговлю Косы. Лавчонки, приземистые ангары, остатки старых фабрик, адаптированных под магазины и притоны или просто догнивающие свой срок, зевы подвалов и светящиеся призывы полулегальных храмов, — все это нанизывалось на узкую улицу пестрыми украшениями. Подсвеченные вывески предлагали совсем не то, что владельцы готовы были продать. Незаконная торговля маскировалась развалами обрезков зелени, выращенными в теплицах фруктами, сувенирными лавками, распродажами б/ушных комплектующих и, конечно, мастерскими по сбору роботов. Здесь же укрывались бывшие генные специалисты, по разным причинам не способные больше работать на Корпорацию. У них всегда были клиенты — в мире много желающих стать сверхчеловеком.
— Эй! — окликнул нас звонкий женский голос. — Снимайте маски и штаны, посмотрим, чем вас наделил ваш бог!
Девица была симпатичной. Она прислонилась к облупившейся двери закусочной, игриво и нетерпеливо притоптывая ногой, потом начала медленно расстегивать желтую с черным курточку. Молния разошлась и обнажила прозрачную кожу, через которую легко просматривались мышцы. Если кого-то это и привлекало, то точно не меня. Гарри хмыкнул и показал девице неприличный жест, та просто пожала плечами и отвернулась в другую сторону. Сверху сбросили целую пачку листовок с пророчествами шэо, они медленно планировали, словно бумажные самолетики, — наверное, сетевые пророки нашли нового игрока, на которого возлагали надежды по реформации общества.
Мы уже купили все, что было нужно (а священник еще и выбил немного эс-пи из своего приятеля), поэтому теперь просто шатались по Косе. Я любил погружаться в выгнувшиеся серпом улицы Северного сектора — здесь можно раздобыть то, что искал годами, но никак не выходило, или совершенно случайно наткнуться на вещь, которую руки не хотят отпускать. Длинные ряды сувенирных лягушек, сделанных из раскрашенной пластмассы и пористого камня, прятали лавки, торгующие оружием, и любая ширма заключала в себя понятную только местным шутку. Туман заполнял вены улиц мутной сукровицей, в ней слабо сияли лозунги сект и разноцветные вывески.
— Смотри, — Гарри дернул меня за огрызок простыни.
Сухощавая женщина с глазами, похожими на колючки терновника, стояла на пороге небольшой лавчонки; из законопаченных окон несся горячий запах шерсти и экскрементов. «Животные со всей Вселенной!» Она только что захлопнула дверь и теперь натягивала скрипучие перчатки, плотно облегающие руки. Их материал будто высасывал свет из воздуха, узкие штаны и рубашка недвусмысленно напоминали ролики с Ангелом Печали, только взлохмаченные грязно-серые волосы были совсем не похожи на черные пряди Реи, а большегубое лицо выглядело бесцветным, усталым и бесчувственным. Незнакомка прошла мимо, обдала запахом запрещенных сигарет и исчезла в тумане, шагая стремительно, приподнимаясь при каждом шаге, словно на шарнирах. Хотя у нее не было телохранителя, я был уверен, что она уйдет отсюда невредимой.
— Ходит, как Реи, — присвистнул священник. — Словно за ней камера летит.
Гарри закурил, наверняка предвкушая будущие победы в Среде, я купил истекающую синтетическим кетчупом сосиску и уставился на витрину. «Роботы для дома. Роботы для офиса. Роботы для постели. Психопрофили ваших друзей в вашем роботе от Джо. Такого вы еще не видели!». С покрытого пылью ворса на меня таращилось старое лицо андроида. Стоило подойти поближе, как он открыл рот и начал увещевать меня что-нибудь приобрести. От неожиданности я перепачкал и без того грязную хламиду кетчупом.
«Робот Джо всегда будет с тобой, что бы ни случилось. Он поможет и вытащит твою задницу из беды».
— Пытаются отвоевать свой сектор у Корпорации… Нас в подземку не пустят, если будешь продолжать в том же духе, — покосился Гарри. — Кстати, япошки вполне могли отследить наши проездные карты. Стоило засветиться на станции, как они точно всполошились.
Сигарета торчала из прорези маски, как пластмассовая палочка для леденца, и подмахивала в такт словам.
— Я хочу зайти в Дом Хлама.
— Плохая идея, — Гарри вытащил застрявший во рту бумажной физиономии цилиндр, кинул окурок в лужу и похлопал по пакетам с электроникой.
Мы завернули чуть в сторону от основного направления Косы и пересекли задние дворы, где громоздились башни контейнеров, коробок, ящиков, не попавшие на платформы уничтожителя мусора, потом некоторое время поторчали у похожего на сарай храма Церкви Всеобщего Равенства. Свинарник был весь оклеен голографическими плакатами, которые упорно повторяли слоганы про то, что никто не должен унижать других своим превосходством, а потому следует прикрывать лицо маской. В эру техномании, когда у всех мешковатые серые лица, это актуально.
Несколько раз нас пытались остановить местные барыги. Наркодилеры Косы очень напоминают элегантных толкачей из центра, они вежливы, очень внимательны и не хватают тебя за рукав, как продавцы в трущобах. Весь товар аккуратно расфасован по небольшим пакетам и уложен в бесчисленные кармашки на широких комбинезонах, они не пытаются тебя обмануть, а если тебе что-то не понравилось, ты всегда можешь их найти и обсудить возникшую проблему. Но у всего есть обратная сторона — если ты задолжал торговцу из Косы, то лучше продумать заранее, как ты будешь платить. У этого сбоку болталась оранжевая косичка, плотно обвязанная кольцами металлической проволоки, на пальцах — такие же проволочные украшения.
— Ускорители? Крэк? Спидболл? Героин? Амфетамины? Ллир? Самый лучший, самый свежий, — предложил толкач. — Может, тогда старой-доброй травки? Или хотите DF? Немного «цепочки»? Чего-нибудь потяжелее?
— Мы не употребляем наркотики, — Гарри одарил торговца холодным взглядом.
На нас никто не напал, даже не попытался. Прикрепленный к мастерской по ремонту электроники инфоэкран вместо Рейтинга показывал запись выступления клоунов-поджигателей, на которой ныне покойный Трэй Робертс произносил знаменитую речь о необходимости сокращать потребление, раздать всем фильтры от рекламных строк и заменить пищу материальную пищей духовной. Трэй щеголял полным клоунским облачением; лицо, измазанное белым гримом, выглядело жутко, в руках он сжимал большой огнемет. У него был талант оратора и умение вести за собой, но при этом полное отсутствие самоконтроля. На заднем фоне пленки кто-то совершал самосожжение, пламя закрывало весь обзор — это горел гипермаркет «Солярис», погребая в руинах материальные ценности, которые так ненавидели поджигатели. Пироманы и деструктивные личности, изнемогающие от желания раздолбать первым попавшимся ломом ровные углы корпоративных зданий, сразу встали под знамена Трэя. Как оказалось, в Тиа-сити множество тех, кто жаждет снести выстроившиеся один за другим лотки с долгохранящимися продуктами, растоптать хрупкие пачки крекеров и выломать инфоэкраны.
