Вадим Проскурин - Хоббит, который слишком много знал
— И с кем же он играет? — Уриэль мгновенно принял роль защитника Моргота.
— С кем? Не знаю… С хозяевами — нет, они сами часть игры. С другим Творцом? Один сотворил Арканус, другой — Миррор… Нет, оба мира сотворены совершенно однотипно.
— Ты ошибаешься, почтенный, — перебил его Сссра. — Устройство Миррора очень и очень отличается от устройства Аркануса. Во-первых, влияние движения субъекта по дороге на течение времени относительно субъекта…
— Это ерунда, — отмахнулся Олорин, — второстепенные детали. Главное в обоих мирах совершенно одинаково.
Сссра пожал плечами, а его крылья, аккуратно сложенные на спине, встопорщились. Похоже, он обиделся.
— Нет, Творец там один, — продолжал Олорин. — С кем же он играет на самом деле… Не сам же с собой? А кстати, почему бы и нет? Мастера шахматной игры часто играют сами с собой, разрабатывая оптимальные методики игры для разных позиций. Может, Творец Аркануса и Миррора тоже играет сам с собой? Точно, скорее всего так оно и есть! Он сотворил два мира, поместил туда четырех хозяев, придал каждому определенные свойства и теперь смотрит, каким путем будет развиваться позиция — кто окажется сильнее, кто слабее, кто в конце концов победит. Именно поэтому хозяева так жестко ориентированы на соперничество, именно поэтому Творец уделил так мало внимания обычным жителям, именно поэтому их души окончательно формируются только тогда, когда могут повлиять на ход игры. Обитатели Аркануса и Миррора — даже не статисты в театре, а всего лишь фигуры на доске.
— Подожди, подожди, Олорин! — перебил его я. — А кто тогда хозяева? Фигуры — жители, игрок — Творец, а хозяева?
— Игроки, только ненастоящие.
— Как это ненастоящие? — воскликнул Сссра. — Я что, ненастоящий?
— Нет, Сссра, ты, конечно, настоящий. Как же это объяснить?… — Олорин задумался. — Ты настоящий в физическом смысле, как разумное существо, но как игрок ты не вполне настоящий. Творец постоянно управляет тобой, ты просто этого не замечаешь. Инстинкты — самый простой способ внешнего управления. Но я уверен, что воздействие Творца на тебя не ограничивается одними только инстинктами. Подумай, Сссра, как часто ты делал то, что никак нельзя объяснить с рациональной точки зрения.
— Никогда я такого не делал! — вскинулся Сссра. — А если и делал, то не чаще, чем ты, почтенный. И не надо говорить, что я неполноценное существо только потому, что моя родина — Миррор, а не ваше любимое Средиземье. Если вы думаете, что моя душа годится лишь для того, чтобы лезть в нее заклинаниями, вам незачем было тащить меня сюда!
— Никто не тащил тебя насильно, — влез в разговор Уриэль. — Ты сам решил покинуть Миррор, убедившись, что оставаться там слишком опасно.
— Не убедившись, а поверив на слово глупым фантазиям этого лохматого идиота! — Сссра указал на Олорина. — Не зря все-таки большинство людей Аркануса встали под знамена Шери, вы, люди, порождение зла, и тьма — ваша стихия.
— Я не человек! — крикнул Олорин, и его глаза грозно блеснули. — Я майар, один из младших творцов Средиземья, и не тебе меня оскорблять, ведь если кто из нас порождение зла, так это ты, мастер хаоса! Я, в отличие от тебя, никогда не изучал магию, несущую смерть и разрушение!
— Может, ты и заклинанием дематериализации не владеешь? — зло усмехнулся Сссра, его клыки угрожающе оскалились.
— При чем здесь заклинание дематериализации? — удивился Олорин. — Это заклинание предназначено не для убийства разумных, и я никогда не использовал его для этой цели, в отличие от тебя.
— Я никого никогда не убивал! Уриэль сам просил дематериализовать его, и мое заклинание ничего ему не сделало.
— Но с какой радостью ты пустил в ход это оружие!
— С какой радостью? Что ты несешь, бородатый лжец, тебя там вообще не было!
Олорин на мгновение смутился, и мне показалось, что ссора вот-вот прекратится, но нет, кажется, критический уровень уже перейден.
— Что ты цепляешься к моей бороде, червяк! Я же не говорю, что ты такой зеленый, потому что выполз из кишечника козла, объевшегося цикуты.
Зрачки Сссра расширились, его глаза в одно мгновение из желтых стали черными.
— Достаточно, — сказал дракон помертвевшим голосом и исчез.
Олорин тяжело выдохнул воздух и некоторое время сидел за столом, сжав зубы и кулаки, глядя в столешницу злым тяжелым взглядом. Никогда не думал, что Гэндальф может впасть в такое первобытное озверение, ведь в книгах всегда подчеркивается его мудрость и доброта. Врут, конечно, никто не может быть вечно мудрым и вечно добрым, но так странно видеть Гэндальфа в состоянии, более подобающем Саурону…
Олорин поднял голову и встретился глазами с Уриэлем.
— Он сам или ты? — спросил Олорин, стараясь, чтобы голос звучал ровно и ничем не выдавал гнева, все еще бушующего в груди.
Нехалления тихо ахнула, но не испуганно, а радостно.
— Я уж подумала, это ты его убил, — сказала она, но Олорин поспешил прервать ее радость.
— Не успел, — произнес он бесцветным голосом. — Просто не успел, еще одно оскорбление, и я действительно убил бы его. — Он помолчал, а потом пробормотал с некоторым удивлением: — Я ведь на самом деле никогда не убивал разумных. Да и вообще живых никогда не убивал, если не считать насекомых.
Воцарилось напряженное молчание, даже Долгаст испуганно притих на коленях у матери.
— Ты был прав, Олорин, — нарушил молчание Уриэль. — Средиземью не нужен такой майар. Признаю себя идиотом.
— Да ладно тебе. — Олорин неопределенно махнул рукой. — Только зря ты его убил, надо было хотя бы мыслеобраз снять.
— Я не убил его, — возразил Уриэль, — просто отправил в родную башню, он же хотел туда попасть? Хотел. Вот и попал.
— Это как? — удивился я. — Разве заклинание перемещения позволяет перемещать кого-то из Средиземья в Миррор? А если так, зачем мы столько мучились с каналами?
— Нет, Хэмфаст, заклинание перемещения не позволяет перемещать вещи между удаленными мирами, но оно позволяет поместить вещь у входа в канал, а потом чуть-чуть подтолкнуть.
Я почувствовал себя идиотом. Мог бы и сам догадаться.
Олорин неодобрительно покачал головой.
— Он может вернуться сюда в любой момент, — сказал Олорьн. — Канал открыт, и для его поддержания нужно совсем немного маны, Сссра может явиться в Средиземье когда угодно.
— Ну и что? — возразил Уриэль. — Самое большее, что он сможет сделать — это дематериализовать кого-то из нас. Кстати, надо обновить копии. Ну поубивает он нас, ну возродимся еще раз, ну и что дальше? Да не будет он нас убивать, он же не дурак, он же понимает, что ожившие копии мокрого места от него не оставят. Нет, не думаю, что нам грозит от него какая-либо опасность.
— Нам — нет, — продолжал упорствовать Олорин. — А Средиземью? Помнишь, что натворил Саруман в Хоббитании за неполных полгода?
— Не преувеличивай возможности Сссра, — не согласился Уриэль, — он же совершенно не знает нашего мира. Если хочешь, давай сделаем сторожевой артефакт и разместим у выхода из канала. Здесь у нас заклинания поиска работают без искажений, так что проблем с опознанием не будет, да и вообще, мы всегда сможем мгновенно отыскать Сссра в Средиземье, ведь у нас не так много человекодраконов.
Олорин рассмеялся, Уриэль присоединился к нему.
— Пожалуй, ты прав, Уриэль, — согласился Олорин. — Пусть себе живет. А артефакт ты все-таки сделай. И мыслеобраз у нашего дракончика надо при случае снять.
И в этот момент моя чаша терпения лопнула.
— Да как вы смеете? — спросил я. Я хотел задать этот вопрос громко, грозно и внушительно, но почему-то голос отказался повиноваться, и я заговорил даже тише, чем обычно. Но вполне разборчиво, и на том спасибо.
— Как вы смеете? — повторил я. — Сссра помог нам, практически спас наши жизни. Без его помощи мы никогда бы не выбрались из Миррора…
— Выбрались бы, — перебил меня Уриэль, — уж как-нибудь выбрались бы. Самое трудное было понять, где кого искать, а пробить канал — это не проблема.
— Это не проблема, потому что Сссра вызвался нам помочь.
— Мы с Олорином справились бы и без него!
— Тогда почему канал пробивал Сссра, а вы с Олорином только контролировали подачу энергии? Раз такие крутые, могли бы и сами все сделать.
— Зачем делать тяжелую и неприятную работу, если есть тот, кто делает ее за тебя? — заявил Олорин.
— Ага, и поэтому ты отправил в Мордор Фродо, а сам все время был в стороне.
— Я не все время был в стороне! — возмутился Олорин. — Первую треть путешествия я сопутствовал хоббитам, а в том, что нам пришлось расстаться, нет моей вины. Во-первых, обстоятельства…
— Легко сваливать собственную лень и трусость на обстоятельства…
