Нано (СИ) - "chromewitch"

Так, выбор пал на шлем. Микрокамеры снаружи и дисплеи внутри, чтобы следить за обстановкой. Модификатор голоса, чтобы звучать устрашающе. Поверхность-хамелеон с эффектом «курительная трубка», как значилось в каталоге, подвижным изображением дыма, чтобы в тебе сразу можно было узнать Джинна. Если отключить эффект, то шлем похож на обычный мотоциклетный. Если не отключать — и залиться алкоголем для верности — на голову инопланетянина.

Ты поднимаешься наружу.

Доброй дороги, клоун.

Обитатели окраин не поддерживают твое мысленное самоуничижение. Редкие встречные машут тебе или кивают, как старому знакомому. Как ходячий праздник уфологов, ты добираешься до свалки и Дайса.

Когда ты приближаешься, один из дронов, курсирующих над периметром свалки, оглушительно свистит и падает с треском и искрами. Сигнал выжрал его последний заряд. Ты притормаживаешь, чтобы поднять искалеченное создание. На лопастях нарисованы перья, за камерой висит хвост из шуршащего полиэтилена и цветного пластика.

Ты видишь, как вдалеке из своей конуры вываливается Дайс. Невысокая фигура с торчащими во все стороны волосами, манипулятор вместо левой руки. Дайс относительно молод — в прошлом году он звал тебя на свое тридцатилетие, но ты, конечно, не пришел. Внешне он выглядит старше, как и все здесь.

Местные дроны — его любимые дети. Он — волшебник из мусорки.

Ты разбудил его. Дайс кутается в термоодеяло с пищащими аккумуляторами. На твоих глазах край одеяла загорается, Дайс скидывает его на землю и тушит ногами, но не перестает улыбаться при виде тебя. Подпрыгивает в чрезмерном воодушевлении:

— Джинн! Давно не виделись! Сейчас скомандую кому-нибудь подготовить пресс.

Вместе с Дайсом на свалке живет примерно дюжина работников, толпа бомжей и около десятка постоянно меняющихся роботов. Он связывается с ними по рации и чипу. Первое для людей, второе для роботов. В той же Каске мало кто может позволить себе импланты, что говорить об окраинах? Чипом Дайса, как начальника, снабдили корпы «Эккарта», настоящие хозяева пригорода. Руку заменили на манипулятор они же, после несчастного случая. Модель старая, и в центре над Дайсом ржали бы даже бродяги, но на окраинах он просто красавчик.

Ты передаешь Дайсу дрона, он принимает его со всем почтением, брови скорбно изгибаются. Слышится успокаивающее бормотание, как будто Дайс держит не робота, а раненую зверушку. Он поспешно скрывается в будке и возвращается только через минуту.

Тебе за всю жизнь не воспитать в себе столько болезненной человечности, сколько есть у Дайса.

— Я берег одну тачку специально для тебя! Две недели! — говорит он. — Подделывал всю эту сраную бухгалтерию, потому что корпы вдруг вспомнили об отчетах и теперь спрашивают о каждой единице.

— Говнюки, — поддакиваешь ты.

Из-за модификатора голоса это звучит особенно веско.

Дайс бредет вглубь свалки, мимо изгородей-сеток, опасно гнущихся под сошедшими мусорными лавинами, ты следуешь за ним. Одеяло вновь на его плечах, теперь в следах ботинок и пятнах гари. Он зевает и оглядывается. Ничего не говорит, но взгляд тревожный, и если бы это был не Дайс, ты бы подумал, что он ведет тебя в ловушку. Но поскольку это Дайс и вы с окраинами лучшие друзья, ты спрашиваешь:

— Что случилось?

— Дерьмо, — Дайс выдыхает, обрадованный тем, что не надо самому поднимать неприятную тему. — «Эккарт», точнее. Они не просто так засуетились с отчетами, ставлю свой гаечный ключ.

Четыре спицы его манипулятора складываются в подобие большого ключа, кривого и неуклюжего из-за недостаточно частых суставов манипулятора, и Дайс невесело усмехается. Не над протезом, им он как раз очень доволен, а над внезапным интересом корпорации к его родной свалке. Интерес корпорации никогда не к добру — это единственное верное правило жизни.

— Ходят слухи, что «Эккарт» заинтересована землей и планирует отодвинуть свалку за границы. Купить возможность выкидывать мусор в России.

— И ты думаешь, у них хватит денег?

— Я думаю? — Дайс оборачивается к тебе с искренним недоумением. — Я думаю — да! Не забывай, с кем говоришь, Джинн, для меня все вы, из города, почти миллиардеры. Если «Эккарт» хочет здесь новый корпоративный район — может, для того чтобы играть в шашки и загорать на природе — то она построит здесь новый район.

— Природа тут прекрасна, без сомнения, — бормочешь ты и оглядываешь кучи мусора.

— Мы с парнями пытались выяснить точно, что они планируют. Даже наняли хакера из города. И — по нулям! Все это только слухи, но... — он останавливается и смотрит на тебя. — Но слухи очень тревожные, Джинн. Я-то не пропаду, скорее всего, но ребята...

— Я понял. Не знаю, как я могу помешать эккартам, но информация — это вариант.

У тебя есть знакомый агент, как-никак. И, может, найдется несколько хакеров получше того, которого смогли нанять Дайс и ко.

— Это все, о чем я прошу, — благодарно кивает Дайс и протягивает руку, указывая на машину. — Знакомься с ласточкой!

Чуть лучше обычного старья, которым снабжает тебя Дайс. И выкрашена сверху в черный, снизу в белый. Не раскрашивают так машины в городе... Ты поворачиваешься к Дайсу, жалея, что не можешь снять шлем и посмотреть на мусорщика с укоризной.

— И зачем это? Расцветка, я имею в виду.

— Я же сказал, что это ласточка!

Он хлопается на соседнее с водительским сиденье и ждет, пока ты разберешься с управлением, потом вы вместе выезжаете обратно к будке.

Ты недоволен, но понимаешь, почему Дайс стремится обвешать тебя опознавательными знаками. Половина окраин все ждет, когда твой шлем появится на центральных новостных каналах и даст интервью, чтобы с чистой совестью гордиться собственным героем.

Надо ли объяснять, что это твой оживший кошмар? Ты никогда не любил виджиланте. Начать с того, что они идиоты... И закончить можно тем же. Нет, ты можешь понять, что заставляет людей выходить на улицы Аркадии в масках и сражаться с преступностью, но они обычно только мешают тебе. Возможно, у них на всех есть одна суперспособность — появляться не вовремя, вести себя по-дурацки и действовать тебе на нервы. День, когда ты попадешь на экраны как самопровозглашенный герой, будет днем перед твоим самоубийством.

— И все равно спасибо, — говоришь ты. — Как всегда.

— Как всегда, — улыбается Дайс, выпрыгивая из машины и пропуская мимо ушей «все равно».

Ты переносишь из машины Термитов навигатор, снайперскую винтовку и меч, и улыбка Дайса становится такой широкой, что грозит раскроить лицо поперек.

Впрочем, улыбка быстро гаснет, как только он замечает паршивое состояние меча.

— Тебе не нравится меч-пила?.. — он выхватывает его у тебя, и в глубине души ты надеешься, что это орудие бессмысленной жестокости отныне останется у Дайса навсегда. — О, слушай, у меня недавно появился другой меч! И я ничего с ним не делал. Пока что.

Тогда это должен быть музейный экспонат за пару миллиардов, не меньше, только такое оружие способно избежать цепких рук помоечного мастера. Ты склоняешь голову набок — один из немногих доступных маркеров удивления для твоей рожи-шлема. Дайс понимает беззвучный вопрос и говорит с восторгом:

— Это катана! КАТАНА, понимаешь? Ты будешь как настоящий самурай! Уличный самурай! Подожди, я сейчас принесу!

— НЕТ! — кричишь ты громче Дайса, во власти первозданного ужаса. — В жопу ее себе засунь! И верни мне мой меч-пилу немедленно!

Дайс ржет, возвращая тебе этого монстра, и стучит пальцем по коробке над цепью.

— Знаешь, что это значит? Латынь.

— Нет, и знать не хочу, — ты прижимаешь меч-пилу к груди, чтобы Дайс не передумал и не решил все же всучить тебе катану.

Et in Arcadia ego. Что-то про Аркадию, понятно. И Дайс не написал бы там «Самый большой придурок в Аркадии», этого тебе достаточно.

— «И в Аркадии я есть», — переводит Дайс, пока ты садишься в машину.

— Звучит бессмысленно. Кто «я»?

...И правда, кто же ты?

— Это от лица Смерти. «Я» — это Смерть. Смерть, Смерть, Смерть!