Сергей Лукьяненко - Фальшивые зеркала
— Тебе лишь так кажется, Леонид. — Андрей мягко улыбнулся. — А я говорил со специалистами. Они убеждены, что всё происходило именно так. Более того! Эксперименты подтвердили, что схема действует!
— В отдельных случаях — возможно. — Я не пытался спорить с его правдой. Моя правда была диаметрально противоположна его, но это ещё ничего не значило. — Но не во всех, уверяю тебя! Да и нельзя сравнивать нынешнюю глубину и ту, что была раньше! Два года назад большинство людей находились в Диптауне по телефонному соединению, через модемы. Скорость передачи данных была очень низкой, проработка мира на дисплее — минимальной. Зачем были нужны все эти компании, «Дип-проводник», например, как ты думаешь?
— Для удобства виртуального перемещения, — спокойно ответил Андрей.
— Да нет же! Просто, пока ты ехал в такси по виртуальному миру, машина торопливо загружала данные о той точке, куда ты должен приехать. Сейчас это тоже происходит, но куда быстрее. А раньше по Диптауну путешествовали неспешно, и чем хуже у тебя была машина и телефонная линия, тем дольше приходилось ехать из одной точки в другую…
— Очень интересно, — кивнул Недосилов. — Я учту, спасибо. Но в целом ты не прав.
— Почему?
— Да потому, что ты находишься в плену мифа, Леонид! Ты слишком романтичен, пусть тебя не обидят мои слова. Это даже хорошо — романтика! Конечно, дайверы существовали. Как миф. Как элемент среды обитания. Как символ. А в какой-то мере даже физически — как хорошо сработавшиеся группы хакеров. Но не более того. Разберём, к примеру, самые известные легенды о дайверах. Те, что были сложены в конце начального периода освоения виртуальности, в золотую эру виртуального мифотворчества. Легенда о мосте из конского волоса и волшебном яблоке «Аль-Кабара», легенда о Неудачнике, легенда о «Лабиринте Смерти»…
— Легенды? — тупо спросил я.
— Мальчики!
Мы посмотрели на Вику.
— Не ссорьтесь, а? — Вика поставила перед нами тарелки. — Лучше поешьте перед следующей рюмкой. А ты, Лёня, налей мне водки.
— Ты ведь хотела пить ликёр, — буркнул я.
— Я передумала.
Мы посмотрели друг другу в глаза.
Она всё слышала. Или почти всё. И понимает, что я сейчас испытываю.
Это — мы понимаем.
Несмотря ни на что.
— Спасибо, Вика, — сказал я. — Не хочется пить водку в одиночестве.
Мы даже успели выпить, перед тем как в дверь раздался звонок.
Где-то часов в одиннадцать я стоял на балконе с Васей и Володей, молодыми аспирантами Недосилова. В руке у меня была полная рюмка, в голове — шум, в душе — пустота.
— Итак, что мы имеем в результате? — доносился из гостиной голос Недосилова. — Как мы убедились, неквалифицированные программисты развлекательного центра «Лабиринт Смерти» допустили падение сервера. Признавать ошибку — значит получить взыскание. И тогда рождается версия, что всему виной был дайвер. Если разобрать остальные мифы, то мы обнаружим, что в основе каждого лежит некомпетентность, непрофессионализм, самомнение. В средние века проще было признать причиной эпидемии злое колдовство ведьм, чем потоки фекалий, струящиеся по улицам городов. В наши дни козлом отпущения стали несуществующие дайверы…
Я глубоко затянулся сигаретой, которую стрельнул у Володи. Курю я редко, но сейчас хотелось.
Ребята рядом жадно внимали голосу шефа. Правильно делаете, скоро станете кандидатами наук. Ниспровергнете все мифы, выправите кривду, подведёте прочный базис под шаткую надстройку.
— А почему именно дайверы, а не хакеры? — спросила Вика. Она уже с полчаса сидела с рюмкой перед Недосиловым, слушая вдохновенный рассказ коллеги.
Интересно, Андрей не понимает, что его самого сейчас изучают?
— Хакерами мнят себя все, или почти все программисты, — моментально объяснил Недосилов. — Признать вину хакеров — всё равно что расписаться в собственной некомпетентности. Другое дело — дайверы. Сверхсила, люди с особыми способностями. Им проиграть не стыдно… Виктория, ты ведь и сама занималась изучением дайверов?
— Мне это наскучило, Андрей.
— Зря, зря… Крайне любопытно.
— Но их ведь нет, Андрей.
Ирония в голосе была так глубоко, что я с трудом её заметил.
— Реальность предмета исследований не важна, Вика! Исследование самоценно само по себе!
Я посмотрел на глубокомысленное лицо Василия. Кивнул ему, поднял рюмку:
— За важность несуществующего.
Мы чокнулись.
— Нам уже пора. — Володя посмотрел на товарища: — Скажи Андрею Петровичу… скоро поезд.
— Сам скажи, — огрызнулся Василий.
— Андрей! — обернувшись, крикнул я. — На поезд не опоздаете? Тут ребята волнуются!
Наступила неловкая пауза.
— Действительно… — сквозь тюль я видел, как Андрей неохотно отрывается от дивана. — Виктория, тебе надо приехать в Питер, попробуем освежить твои старые наработки. Обещаешь?
— Попробую. — Вика встала.
Собрались они быстро — и Недосилов, и его аспиранты. Вот что ценю в людях — это умение быстро прощаться.
— Леонид, рад буду вас видеть! — Андрей даже руку мне пожал необычайно крепко, видимо, и впрямь ему понравился вечер. Ещё бы, после блистательного выступления на конгрессе — повторное выступление, перед когда-то известной, а ныне погрязшей в быту коллегой и её наивным мужем…
— Взаимно, — ответил я.
Дверь за ними я запирал очень тщательно. Видимо, перебрал.
— Лёня…
Я посмотрел на Вику. Она стояла, прислонившись к стене, как-то обмякнув и словно даже постарев.
— Меня нет, — ответил я. — Вика, нам же доказали? Меня нет и никогда не было. Я — легенда. Миф. Несколько абзацев в чужой диссертации.
Она молчала.
— Я не шёл в Аль-Кабар. Я не вытаскивал Неудачника из Лабиринта. Я не прятался в публичном доме, ведь его хозяйка тоже не существовала в природе. Я лишь воплощение чужой некомпетентности. Человек, никогда не входивший в глубину, доказал это.
— Леонид, пойми, он очень талантливый учёный…
— Вижу.
— Он просто очень увлекается. Если принял какой-то тезис за истину, то никогда от него не отступит. Найдёт опровержение всему, что не укладывается в теорию и доказательства самым сомнительным фактам.
— Прекрасный учёный…
— В одном он прав. — Вика посмотрела мне в глаза. — Дайверов нет. Теперь нет. И это надо признать.
Я мог бы сказать, что давным-давно это понял и признал. Но предпочёл промолчать.
— Давай уберём завтра? — тихо сказала Вика.
— Давай.
— Пойдём спать?
— Не хочу… правда, не хочу.
— Сова… — негромко, с лёгкой-лёгкой насмешливостью произнесла Вика. И на миг мне захотелось наплевать на всё.
Лечь спать. А завтра, рано утром, начать обзванивать знакомых — в поисках нормальной работы.
— Я не сова, — сказал я. — Не сова и не жаворонок. Таких зверей и не сыскать, как я сплю.
— Спокойной ночи, Леонид. — Вика повернулась и пошла в ванную.
— Спокойной ночи, — пробормотал я. Два года назад сама мысль, что я могу сесть за машину, когда Вика ложится спать, показалась бы мне чудовищной.
Как всё меняется.
Когда дверь ванной закрылась и зашумела вода, я торопливо пошёл в гостиную. Меня слегка вело — всё-таки я выпил слишком много. На ходу я стянул рубашку и джинсы, бросил на диван. Ухватил со стола кусочек сыра, запил глотком апельсинового сока.
Комбинезон оказался влажным, давно пора хорошенько просушить… Я подключился к компьютеру, посмотрел, как оживает экран.
Меня нет. Никого из нас больше нет. Так?
Бешенство, холодное и яркое, начало закипать в душе.
Под ногами — жёлтый песок. Жарко, очень жарко, порывы ветра заставляют щуриться. Впереди — пропасть метров в сто шириной, за ней — восточный город. Минареты, купола, всё в оранжево-жёлто-зелёных тонах.
Ничего этого не было? Точно?
Крутой обрыв, схваченный цепким покровом низкого кустарника. Очень сильный ветер, я щурюсь. Небо затянуто тучами. Река не то чтобы горная, но порожистая и быстрая. Вдали вьётся стая каких-то крупных птиц — не знаю, каких именно, они никогда не подлетают близко.
Да не было этого! Не было!
Голубое пламя сверкает в траве, не сжигая и не отбрасывая теней. Звезда упала в ложбину между двумя холмами. Чуть дальше — нагромождение скал, совершенно неуместное здесь, словно вырванное из другого мира.
Это всё придумано. Неопытными пользователями и бесталанными программистами, уронившими свой сервер. Новая мифология. А были и есть лишь пыльные экраны мониторов, перегретые от натуги компьютеры, остекленевшие глаза и застывшие лица людей, воткнувшие штекер своего виртуального комбинезона в дип-порт машины…
Пальцы коснулись клавиатуры. Я почувствовал, что до боли закусил губу. Сейчас Вика выйдет из душа и обнаружит меня на привычном месте — за компьютером, со скребущими по клавишам пальцами, со скрытыми шлемом глазами — глазами, привыкшими смотреть в никуда, в поток безразличных импульсов, струящихся по сети. Она посмотрит на меня, может быть, подойдёт и поправит спутавшийся кабель, может быть, прикроет плотнее балконную дверь, чтобы не слишком дуло.
