Андрей Васильев - . Акула пера в мире Файролла-9 Право выбора
— Я не верю вам — грохотнуло отодвигаемое мной кресло — Не верю.
— Очень жаль, что всякий раз что-то мешает нам понять друг друга — в голосе Еремы была вселенская печаль — Что-то или кто-то.
— Киф, уходи — сказал сзади тот, кто меня, похоже, спас — Не задерживайся здесь.
— Надеюсь, вы оплатите счет? — поинтересовался я у Еремы, на что тот кивнул — Ну и славно. Мне пора.
— До встречи — негромко сказал пророк — Я верю, что она состоится.
— Уж и не знаю, радоваться мне этим словам или огорчаться — съязвил я напоследок — Простите за банальность — но лучше прощайте.
Я прошел мимо все так же недвижимых людей и у выхода столкнулся с официантом.
— Мой приятель оплатит счет — успокоил я ресторанного служителя, заметив нервный тик на его лице.
— Да это ладно — отмахнулся тот — Скажите, а вы завтра придете к нам?
— А вы с какой целью интересуетесь? — даже опешил я.
— Если придете — я выходной возьму — мученически произнес официант — Очень вы беспокойный клиент. Всякие люди у нас бывают и ситуации тоже, но чтобы такие геморрои два дня подряд… Я уже хотел в набат бить и милицию вызывать, но мой шеф сказал что не надо, но как по мне…
— Не-не, завтра не приду — успокоил я его — Хотя мне у вас понравилось, всем своим друзьям ваш ресторан буду рекомендовать.
— Не надо — взмолился официант — Пожалуйста!
Я оделся, вышел на улицу, где меня буквально зафиксировали между собой двое знакомых мне охранников и через пару минут оказался в машине. По дороге к ней я все вертел в голове слова, сказанные тем, кто прикрыл мою спину:
— Ну, а теперь поговорим о делах наших скорбных?
Ерема, конечно, жуком еще тем оказался, но зла я ему не желал. Надеюсь, там все закончится миром.
— Уфф — плюхнулся я на заднее сидение и сказал водителю — И как в меня столько еды влезло?
— Киф, ты молодец — с переднего сидения ко мне повернулся Азов — Ты умница.
— О, Илья Палыч — удивился я — И вы здесь.
— Ну а где ж мне быть? — хохотнул Азов — Вот, бдил за тем, чтобы тебе никто не навредил.
— Это да — потрогал я шею — Представляете, мне там сейчас чуть голову не открутили, в прямом смысле. И здоровый же лось этот Марк, еще мальца — и настал бы мне карачун.
— В курсе, в курсе. И, если тебя порадует — ему так холку намылят, что мало не покажется — Азов потер руки — Но в целом все они такие, в Консорциуме. Чуть не по их воле что происходит — и вся позолота мигом слетает. Вот и оцени разницу в отношении к хорошему человеку, а конкретно к тебе.
Если в курсе, мог бы этого и не допустить. Или наоборот — это и должно было случиться?
— Да это понятно все — я расстегнул пуховик — Другое удивило — больно все это было как-то топорно сделано, показушно. Как в плохой пьесе. Нереалистично, я бы сказал.
— Мыслитель — Азов перегнулся через сидение и потрепал меня по волосам — Не забивай себе голову всякой ерундой, хорошо? Ты же завтра в Касимов едешь? Вот и езжай себе. Подыши чистым воздухом, на лыжах походи, водки выпей с папашей Виктории. Деньги есть?
— Наверное — пожал плечами я — Казной Вика ведает.
Забавное дело — раньше мне денег все время не хватало, и я точно знал, какая сумма у меня есть на жизнь. А сейчас я вовсе об этом не думаю, потому как живу на всем готовом и это, между прочим, плохо. Все когда-нибудь кончается, и это пройдет, а жить будет сложнее — к растительному существованию уже привык, поди отвыкни. Прав народ — не жили хорошо, и нечего начинать было.
— Скажу кому надо — пусть тебе материалку выпишут — деловито сказал Азов — Мало ли — подарки какие будущим родственникам купить, еще чего.
— От денег не откажусь — я же не дурак, но тех подарков уже вагон с тележкой в нашем номере лежит — отмахнулся я — Не знаю даже, как мы их в машину потащим, там грузчиков вызывать надо. Едем-то на четыре-пять дней, а набрала Вика с собой столько, что волосы дыбом встают.
— Женщина, чего ты хотел — Азов развернулся и скомандовал шоферу — Поехали.
А из 'Капитала' за то время, что мы беседовали так никто и не вышел. Даже покурить.
— Быстро ты — Вика стояла над кроватью, на которой были разложены груды вещей. Она больше всего напоминала скульптора в мастерской, в тот момент, когда он смотрит на кучу глины или на кусок мрамора и прикидывает как из этого ничего сделать что-то — Фу, ты пил пиво?
— Маленькую кружечку — я шмыгнул носом — Чтобы, стало быть, вкус хоть вспомнить.
— Теперь будет весь вечер этой гадостью пахнуть — она снова принюхалась — И еще чесночное что-то ел? Орел! Ну да ладно, хоть теперь точно знаю, что не у бабы был, кто такой аромат кроме меня терпеть станет? А ну марш зубы чистить!
— Придумаешь тоже — проворчал я — Откуда такие фантазии только в голову приходят?
— Да вчера как-то беспокойно было — Вика переложила какое-то платье из одной кучки в другую и снова впала в задумчивость — Не знаю почему.
— Напридумываешь вечно — я решил не рисковать и отправился в ванную. Вот ведь чуйка у нее. Как у Джульбарса какого-нибудь…
Вика эдак зависала над вещами еще с полчаса, я чуть не задремал, но потом видимо кусочки паззла сложились в общую картину и все в миг изменилось.
Чемоданы начали заполняться, причем время от времени мое внимание обращали на то, что 'Этот свитер — вот здесь', 'Носки в этом кармашке', 'Вот здесь носовые платки'.
Причем это еще и сопровождалось провокациями, то есть периодически Вика сверлила меня взглядом контрразведчика и внезапно спрашивала:
— Где носовые платки?
— Там — вяло отвечал я, показывая рукой на чемодан.
— Там — где?
— Внутри — зевал я — Вик, у меня есть рукав и палец, на кой ляд мне твой платок?
— Я не хочу, чтобы кто-то не то что сказал, а даже подумал, что ты у меня дурно воспитан.
— Так я у тебя дурно воспитан — заверил ее я — Это на самом деле так.
— Наговариваешь на себя — Вика застегнула один чемодан — Любишь ты это дело — шлангом прикидываться. И зря, между прочим, тебе не идет.
После подарков папе и маме (кстати, надо своим старикам позвонить), которые были мной изучены и одобрены, меня, к великой радости, отпустили покемарить в маленькую комнату. И это было замечательно, поскольку я даже не представлял, сколько времени я проведу в игре нынче ночью. А выезжать — утром, часов в восемь, так что, может, и вовсе спать не придется.
Глаза я продрал в районе десяти вечера, рядом сопела Вика, которая, судя по всему, собралась полностью и тоже решила лечь пораньше. Только с чего на этом диване, чего не в большой комнате? И ведь поместилась, и даже пол пледа у меня отжала.
В большой комнате был филиал вокзальной камеры хранения, что объяснило мне присутствие жены на нешироком диване. Здесь было очень неуютно…
А в игре была ночь. Небо было чистое, звезды яркие, по стенам бродили стражники — все, как всегда.
Я, сразу же по появлении в игре запустил руку в сумку, достал свиток портала и отправился на родное мне уже кладбище. Надо было поспешать — Назир неведомыми мне путями узнавал о моем прибытии в Файролл и всегда очень быстро оказывался рядом, а брать его с собой сегодня я не собирался. Не хватало еще того, чтобы ибн Кемаль узнал о моем знакомстве с Бароном. Это все равно, что ему на хранение свою жизнь сдать добровольно…
Я пролез в знакомый провал и помахал рукой паре скелетов, которые стояли друг напротив друга и скрипели челюстями. Надо полагать делились последними новостями и обсуждали беспардонное и вызывающее поведение дождевых червей.
— Привет — подошел я к ним — Барон дома, не в курсе?
Черепа неупокоенных, скрипя и похрустывая позвонками повернулись ко мне, один из собеседников кивнул.
— Слушай, тут у вас темно, заплутаю еще — задушевно обратился я к кивнувшему — Проводи меня к нему, а?
Скелет замахал руками, показывая на собеседника, зашаркал ногой и взял его под руку.
— Блин — я понял. Это не собеседник у него, а собеседница. У них свидание — Извини пожалуйста, я же не знал. И вот еще что — сударыня, вы прекрасно выглядите.
Ходячая засмущалась, прикрыла оскаленный в улыбке череп такой же костлявой ладонью и потупилась.
— Удачного свидания — раскланялся я с ними — И славной ночи!
Я был удостоен шарканья ступней с одной стороны и реверанса с другой. После скелет взял скелетиху под ручку, и они пошли вдоль могил, причем галантный кавалер то и дело поднимал руку к полной луне, видимо читая стихи. Ментально, надо полагать.
— Вот какая она, любовь загробная — даже как-то позавидовал я этой парочке, после повернулся к ним спиной и зашагал к тому месту, где, по моим прикидкам должен был находиться Сэмади.
Глава двадцать первая, последняя
в которой раздается грохот и сверкает пламя
Заплутать мне не пришлось. В какой-то момент, скитаясь между могилами, я услышал голос Барона, который раздавал какие-то указания, через слово упоминая матушку, правда неясно чью — свою или собеседника.
