Татьяна Гуркало - Камешки
Избиение слабого под видом дуэли, как и предполагала Лесная Дева, не задалось с самого начала. Нет, секунданты нашлись, место освободили, круговые щиты поставили, чтобы зрители не пострадали. А дальше… Маг, не особо заботясь о чувствах противника и не подбирая слова, отказался нападать первым. Мол, воину оно надо, ему и флаг в руки, чтобы веселее было. Брат мэтрессы немного помялся, обозвал противника трусом и решил, что обойдется без обычных для битвы мага и воина попыток пробить его щит.
— Ну и помрешь, как трус, — пообещал мрачно и ткнул в мага мечом.
Меч изогнулся, позеленел, развернулся дугой и неодобрительно зашипел на хозяина. В толпе послышались смешки.
Воин удивленно вылупился на змею в своих руках, потом совсем по-детски ойкнул и швырнул ее куда подальше. Она пролетела сквозь не рассчитанный на гадов щит, свалилась на стол и куда-то поползла.
— Еще что-то? — спросил рыжий преподаватель.
Защитник сестринской чести весьма неуверенно вытащил из ножен большой нож и направил его на мага.
— Хм, — задумчиво сказал тот, и воин отступил на шаг. — Ты бы решил, нападаешь, или уходишь. Я могу провести время с большей пользой.
В толпе откровенно заржали.
Брат Йяды гордо вскинул голову и решил нападать. Резко рванул вперед, был схвачен за руку и каким-то непонятным образом перелетел через Роана. После этого тяжело шлепнулся на пол и затих.
— Эй! — позвал добрый противник. — Ты там своим ножом не зарезался?
Воин зашевелился и попытался сесть, получалось у него не очень.
— Ты бы это, в следующий раз не выставлял заранее меч за щит, а то на него кто угодно воздействовать может, — сказал преподаватель. — Впрочем, если маг толковый, ему мгновения хватит, чтобы превратить твою железяку в хлам. Поэтому умные воины покупают заговоренные мечи, прежде чем вызывать магов на дуэли. Понял?
— Какой он милый, — восхитилась Лесная Дева.
Брат Йяды на доброту ответил руганью и признал, что ранен. После этого его унесли, извлекать нож из бедра. А все остальные вернулись к своим делам: танцам, запрещенному вину, каким-то непонятным Льену играм. Им хорошо было, весело. А он не мог не думать, что проклятое зелье наверняка выпил еще кто-то, кроме прекрасной Йяды и доброго Роана. Или Роан не пил? Непонятно. Он всегда такой, не знаешь чего от него ждать.
К счастью ни дуэлей, ни прочих происшествий больше не было. Даже дерево зацвело вовремя, и праздник считали удавшимся. Особенно после того, как Хэнэ стал запускать обещанные еще в степи салюты.
Глава 18
ГУАНЬ. Созерцание
Вы, как неугомонный ветер, можете пронестись над землей, заглядывая во все щели. Любопытство и любознательность — ваши основные черты. В детстве вы на все будете смотреть раскрытыми от удивления глазами; позже вас будут интересовать ваши соседи, все ваґше окружение; затем вы задумаетесь над своим социальным положением, увлечетесь политикой; и, наконец, займетесь медитацией — постижением смысла жизни как таковой. Где оставить свой главный след, в чем добиться успеха, — вот вопрос, А достижения должны быть, в противном случае этот ветер принесет больше вреда, чем пользы, да и сам иссякнет.
(Книга перемен)
Для студентусов, учеников и даже гостей, если не учитывать сумасшедшего братца местрессы Йяды, маскарад закончился хорошо. Гости и студентусы разбрелись кто куда. В городе тоже праздновали, и по улицам ходили толпы народа в масках. Вино продавали, а иногда и наливали бесплатно, прямо у дверей кабаков. На каждой площади был сооружен помост, на котором сидели музыканты разной степени трезвости и наяривали всем известные мелодии. Вокруг помостов танцевали парочки и грабили зевак карманники. В Срединном Городском Саду стоял шатер циркачей и были сооружены качели с каруселями. Там же надрывали луженные глотки женщины, продающие выпечку и конфеты. А разные странные личности устраивали пикники под сенью яблонь и старых абрикосовых деревьев, не заботясь о том, что светлые платья и штаны безнадежно пачкаются травяным соком.
Город веселился. И почти все его жители на целый день и большую часть ночи забыли о делах и заботах.
К сожалению, преподаватели Школы Стихий были среди тех, кто о них помнил. Причем помнили маги как-то странно. Одни почему-то помнили даже то, что, казалось, давно выбросили из головы. Смело принимали решение и шли воплощать в жизнь все, что невзначай вспомнилось. Другие желали бы забыть о делах, но не могли. Они бегали по школе, ловили коллег и пытались исправить то, что те натворили. А заодно и понять, почему столько магов разом сошли с ума.
Местресса Ланно, напевая песенку о пьяном ослике, выращивала какое-то грандиозное дерево прямо на клумбе перед центральным входом. Именно поэтому ее первую заметили и обезвредили. Дерево пока оставили, решив, что его лучше спилить вручную, а то мало ли как себя поведет растение, напитанное силой. Спилив же, можно будет наделать из него амулетов. Все польза.
Магистра Пания, к счастью, поймали в тот момент, когда он, хихикая, насыпал неизвестный порошок в вентиляционную систему. Позже оказалось, что хихикал он из-за этого порошка. Доброму магистру просто захотелось всех развеселить, а заодно опробовать свою давнюю разработку. Несмотря на то, что порошок поспешно из вентялиционного канала убрали, все, кому не повезло оказаться в третьем корпусе, неуместно хихикали еще дня три, пугая студентусов, пытавшихся досдать хвосты.
Кто запустил иллюзорного огнегривого коня бродить по коридорам, так и осталось невыясненным. Автор сего шедевра не сознался в содеянном. Наверное, из-за того, что его творение лезло носом в декольте встреченных женщин и, несмотря на свою иллюзорность, сожрало фикус, долгое время стоявший вначале лестницы. Об этот фикус хоть раз в жизни споткнулся каждый, но его не убирали, потому что подарок королевы должен стоять на самом видном месте.
Магистр Ольшан ни с того, ни с сего написал прошение об отставке и, когда Олий ему отказал, долго бегал по коридарам и возбужденно всем доказывал, что призван создавать летающие корабли. А для этого следует уехать к кикх-хэй. Коллеги магистра откровенно не поняли.
Больше всех отличилась местресса Дония. Ей, еще в пору ученичества, совсем не нравилось женское общежитие, и она именно в такую хорошую ночь решила его снести, чтобы построить новое. И наверное, бы снесла, маг она сильный, если бы сумела вытащить оттуда Хабку до того, как набежали магистры и повязали буйную коллегу.
Из корпуса зельеваров воняло какой-то гадостью так, что даже под щитами никто не рискнул туда пойти, решив, что если из здания полезут мертвяки и разные чудища, будут встречать их у выхода. Чудищ никто так и не дождался, зато из окон и дверей повалил зеленый светящийся туман и с непонятной целенаправленностью пополз в город, к кварталу горшечников. Маги героически боролись с этой напастью, но так и не поняли, на что же она влияет, даже когда туман дополз до цели.
На мелочи, вроде бродившего по этажам в чем мать родила младшего учителя Росно, пытавшегося доказать всем, кого встретил, что только так можно вернуться к неведомым истокам, очень скоро вообще перестали обращать внимание. Были проблемы важнее чьего-то тихо помешательства. Например, пытавшаяся улететь крыша, пара маистров, агрессивно требовавшая от коллеги-оборотня нацедить немного крови для опытов. Одна из старших преподавательниц, чуть не отравившая насмерть преподавательницу младшую, которая была симпатичнее и давно замужем. Если верить отравительнице, замужем за мужчиной ее мечты.
Устроивших дуэль посреди коридора магистров вообще пришлось связывать, а они сопротивлялись, обзывали друг друга и обвиняли в воровстве.
Магистру Олию чем дальше, тем больше казалось, что это он сошел с ума и на самом деле всего этого бардака нет. А потом пришли лекари и разуверили его в этом. Что-что, а действие небезызвестной "сути" они опознать смогли, так что отлично знали, что следует искать. Поэтому и нашли быстро.
Магистр в ответ мрачно улыбнулся и понял, что будет мстить неведомому шутнику. Страшно мстить. Как только выяснит кто это, так и начнет. У этого шутника больше никогда не будет времени на идиотские шутки.
К счастью для Яса, его заподозрили в числе многих и доказательств чьей-либо причастности магистр Олий так и не нашел — кружки с учительского стола успели помыть и высушить, что-либо в них искать было уже поздно.
А на утро у большей части преподавательского состава зверски болели головы. Меньшинство падало с ног от усталости. А нескольких человек так и не нашли, но очень надеялись, что они вернутся, как только действие проклятущего зелья закончится.
Роан проснулся в незнакомой комнате на шикарной кровати под зеленым балдахином. Спал он на этой кровати в одежде и сапогах, причем почему-то поперек и в обнимку со здоровенным мечом в ножнах.
