Андрей Петров - Земли Меча и Магии. Паладин 2
Мазнув по мне тяжелым взглядом, Князь сосредоточил все свое внимание на титане и, хрипло рыкнув приказ гвардейцам, двинулся вперед. Даже как-то обидно, такое игнорирование, специально ведь вперед вышел, нервируя и без того обозленного сэра Кристиана. Нехорошо это, своих врагов без внимания оставлять, урод!
Купол исчез, безо всяких видимых эффектов, но даже будь они, воспользоваться шансом Князь все равно не успел бы. Сфера Удушения накрыла его рогатую башку, спрятав все происходящее от взгляда. Страшно, наверное, вот так ослепнуть, во время боя фактически.
Князь заорал так, что аж по ушам долбануло, а ведь шагов двадцать до него еще. Его руки рванулись в стороны, будто разрывая что-то... и Сфера мгновенно разлетелась клочьями, открыв перекошенную от бешенства харю. Шаровая Молния титана влепилась демону в грудь, прежде чем тот успел набрать воздуха для повторного ора и взорвалась, разметав тварей в стороны.
Дядя Степа в два прыжка оказался рядом с упавшим на спину Князем, пытавшимся сесть. Молот, зажатый обеими руками, трижды обрушился вниз. И все. Такая вот бесславная смерть и никаких тебе эпичных битв, отправляйся в свой цифровой Ад, ублюдок!
Гвардейцы подняться с пола уже не успели. Проходя мимо трупов, я с трудом подавил навязчивое желание плюнуть на приличия и изрубить тело Князя на куски. Слишком много крови у меня выпил этот урод. Жаль не удалось самолично ему кишки выпустить, тогда удовлетворение от свершившейся мести, стало бы окончательным.
Войдя в зал, уже привычно обшарил взглядом все углы, высматривая тайники или еще какую гадость. Это как пальцы в розетку засунуть - один раз попробуешь и до конца жизни рефлекс получишь. В моем случае, сопротивляться паранойе было бы глупо, с учетом того, что я сам, с этим вот дохлым уродом и его рабом Аркелатом, умудрился проделать.
Не найдя ничего подозрительного, подошел к Источнику и перехватил над ним контроль. Цитадель демонов, официально, пала. И теперь нам придется потратить хрен знает сколько времени, выковыривая забившихся в разные щели выживших тварей. То еще развлечение, между прочим.
Заложив руки за спину, я разглядывал открытое перед моими глазами, окно интерфейса.
Поздравляем! Вы свершили месть, уничтожив своего врага.
(Внимание! Лимит доступного опыта - достигнут. Опыт за выполнение задания, вы сможете получить в момент обнуления счетчика.)
Разблокировано активируемое умение "Аура Подавления":
Все служители Темного Бога и использующие Магию Тьмы существа, а также демоны и нежить, на расстоянии двадцати метров от Вас, получают 50% штрафы к атаке и защите. Снять эффект невозможно, он длится все время действия умения (30 секунд).
Получено Умение "Мститель":
Все Ваши атаки - физические, магические, специальные, наносят увеличенный на 10% урон представителям всех демонических рас. Эффект не распространяется на войска под Вашим командованием.
(Внимание! Эффект имеет обратную силу - любые атаки демонов по Вам, получают 10% бонус к увеличению урона!)
Отношение к Вам, фракций, враждебных демонам, изменилось.
И понимай, как хочешь. Догадываюсь, что вряд ли эти фракции меня ненавидеть начали, за то что прикончил Князя, но как-то более подробной информации хочется.
Да и маловата награда, на мой взгляд - два умения, одно из которых и вовсе полезным бонусом назвать сложно. Уж как-нибудь без сомнительного обоюдоострого эффекта обошелся бы, благо и других навыков на тварей как раз и заточенных, хватает. Честно признаться, рассчитывал на куда более весомые "подарки".
В связи с чем, возникает очень нехорошее подозрение в том, что искин либо редкостный жлоб, либо остальное вознаграждение предполагается искать среди трофеев. И вот этот последний вариант был самым поганым. Я даже близко себе не представляю, как мы с сокланами станем делить полученную добычу, тот же Купол Подавления Магии, например. И чем, в итоге, эта дележка для нас всех закончится.
Как бы долгожданный "мир", не оказался чрезмерно коротким и хрупким.
Эпилог
В размеренный стук капель, срывавшихся с оплетенного мхом и плесенью потолка, неожиданно вплелось новое звучание. Тихий, на самой грани даже для обостренного слуха, шепот, нарушил устоявшийся порядок в заполненной сырой тьмой камере. Короткие слова, одно за другим срывались с уст, повторяя ставший привычным и, фактически бессмысленный ритуал.
Звучание собственного голоса уже давно не помогало разорвать затягивающую разум апатию и равнодушие. Да и вообще никогда не помогало. Но заданная самому себе, когда-то... давно... установка, вынуждала раз за разом, при каждом пробуждении и перед сном, шептать потерявшие всякий смысл слова.
Узник с огромным трудом сумел подняться на ноги и выпрямиться - еще одна, оставшаяся в наследие от былого, привычка - ползать на коленях он не желал даже сейчас, едва осознавая самого себя. Пошатываясь, сделал несколько шагов в угол камеры и сунул сложенные ковшиком ладони, под капли. И замер в привычном ожидании. Отсчитывающая бесконечные мгновения вода, когда-то сводила его с ума, порождая единственные звуки в этой пустой тишине.
Напившись, пленник вернулся обратно и вновь растянулся на тонкой кучке ободранного со стен мха. Лежать на голом камне было настолько неудобно, что желание избавиться от дискомфорта пробивалось даже сквозь сумеречное состояние владевшее его разумом.
Сохранять связность мыслей, вообще было очень непросто, бесконечная тишина и мрак, мешали думать, затягивая сознание словно в трясину, вырваться из которой удавалось все реже. Неизменность окружающей реальности, нарушалась только редкими появлениями тюремщика, просовывавшего сквозь окошко в двери очередной кусок несвежего мяса. Это хоть как-то помогало отслеживать течение времени, впрочем поручиться за регулярность таких моментов, было сложно.
Главная же насмешка судьбы заключалась в том, что прежде этот самый покой был для него недостижимой мечтой. Каждый раз, когда открывалась дверь в камеру, и на пороге появлялся тюремщик, знаменовал собой начало очередных мучений. Безумие было готово поглотить отчаявшийся и истощенный разум, но всякий раз отступало перед изощренным мастерством палача.
Мысль о том, что прекратить все это можно очень легко, неудержимо манила. Просто разбить себе голову о стену и все закончится... Но, то ли остатки былого упрямства, то ли что-то еще, засевшее в самой глубине души и отказывавшееся признавать поражение, каждый раз останавливали его. Сквозь боль, сквозь страх, сквозь отчаяние, настойчиво пробивалось непреодолимое стремление - вытерпеть, справиться.
И он терпел. Ждал...
