Вадим Проскурин - Звездный шлюз
Саша говорил спокойно и уверенно, ничуть не рисуясь. Он вовсе не пытался произвести на меня впечатление, он говорил то, что думал. Наверное, восемьдесят пять лет назад чекисты так же спокойно говорили, что надо перестрелять всех буржуев и сразу установится светлое будущее.
— Зря куксишься, — сказал Саша. — Кровищи прольется немеряно, но кровь прольется не зря. Чиновники перестанут разворовывать бюджет и брать взятки. Банки будут обслуживать не бандитов, а коммерсов. Коммерсам не придется прогибаться под бандитами и под чиновниками.
— А ФСБ будут рулить и погонять, — закончил я его мысль. — Твердо, но мудро, как великий Сталин.
— Да ну тебя! — скривился Саша. — Вроде умный человек, а думаешь, как последний либераст. Между прочим, в других мирах нигде нет такой демократии, как на Земле.
— Ну почему же? На Шотфепке есть, например.
— Ты там был? — удивился Саша. — Там же, вроде, яхры живут.
— Да, это их родная планета. Бывал я там два раза. Неприятное место.
— Вот видишь! — воскликнул Саша. — А ты говоришь, демократия. Для нынешних либерастов демократия — как для сектантов бог. Они не поймут никогда, что в Сети демократия работать не будет. Только не надо меня Шотфепкой тыкать, у них наука не чета нашей. Планетарный узел, порталы с гостевыми телами, телепортаторы всякие… Мы по сравнению с ними — варвары. И не надо этого стесняться, это надо честно признать. Все расы вселенной когда-то были варварами: и яхры, и уфсулы, и все остальные. Только одни остались варварами навсегда, а другие прогрессируют. И мы тоже прогрессируем.
— Что-то пока незаметно, — заметил я.
— Почему незаметно? — возмутился Саша. — В аэропорту уже половину самолетов антигравами оборудовали. Расход керосина в два раза меньше, скорость, правда, тоже упала, но совсем чуть-чуть. Биоблокада в аптеках продается по тысяче рублей за дозу. Ты в курсе, что биоблокада даже СПИД излечивает? То-то же.
— Проституткам теперь раздолье, — хмыкнул я. — На презервативы тратиться не надо.
— И наркоманам тоже раздолье, — добавил Саша. — Биоблокада снимает физическую тягу к героину. После нее слезть с иглы — как курить бросить. Трудно, но если припрет — можно. Но это побочные эффекты, главное другое.
Наши мобильники синхронно пискнули. Я оглянулся и увидел, как за соседний столик садится очень красивая молодая девушка.
— Наш клиент, — констатировал Саша, сверившись с показаниями детектора. — Жалко-то как…
Он вопросительно взглянул на меня и я кивнул.
— Сделаем исключение, — сказал я.
Мы синхронно встали из-за стола, подошли к девушке и без спроса уселись рядом с ней.
— Комитет защиты порядка, — сказал Саша. — Нарушаем.
Девушка удивленно приподняла брови.
— Назови родной мир и цель визита на Землю, — потребовал Саша.
— Дисч, туризм, — сказала девушка.
— Дисч, — повторил я. — Где-то я уже слышал это название… Вспомнил! Вы в свое время Бобой цивилизовали.
Девушка скривилась, будто от зубной боли. Не любят на Дисче бобойцев, что неудивительно. Я с ними только один раз встретился, но и этого хватило.
— Планета Земля закрыта для посещений, — объявил Саша. — Все пришельцы расстреливаются на месте без предупреждения.
— Тогда почему ты меня предупреждаешь? — спросила девушка, мило улыбаясь.
— Твое тело слишком красиво, чтобы его убивать, — сказал Саша.
Девушка хихикнула.
— Ага, — сказала она. — Я уйду, а потом ты ей скажешь, что она тебе должна и вы оба ее трахнете.
Я ожидал, что Сашина аура окрасится возмущением от несправедливого обвинения, но она окрасилась смущением, переходящим в гнев. Пришелец понял его мотивы абсолютно правильно.
— Если ты сейчас же не уйдешь, — злобно сказал Саша, — эта участь твоему телу не грозит. Я не некрофил.
С этими словами он вытащил пистолет и приставил его ко лбу девушки.
— Козел, — сказала она и я ощутил дуновение отлетающей астральной души.
Глаза девушки вдруг расширились, она испуганно отшатнулась.
Саша убрал пистолет и расплылся в довольной улыбке.
— Тебя как зовут, чадо? — спросил он.
— Юля, — ответила девица.
— Ты мне должна, Юля, — сказал Саша. — Знаешь, кто в тебе только что сидел?
— Опять, — вздохнула Юля. — Как же вы мне все надоели! Ну, пойдем.
Саша взял ее за руку, но я положил свою руку поверх. Впервые за много дней Дашина личность всплыла из глубин подсознания и начала диктовать свою волю.
— Не надо, — попросил я. — Отпусти ее.
Глаза Саши недовольно сощурились.
— Не лезь не в свое дело, — сказал он. — Здесь не твой город, здесь порядки устанавливаем мы.
— Хреновые у вас порядки. В последний раз говорю — отпусти ее.
— А я тебе в последний раз говорю — не лезь, — сказал Саша. — Я ведь тоже был на Вудстоке.
— Незаметно, — сказал я, вставая. — Сила-то ведь в правде.
Некоторое время Саша задумчиво смотрел на меня, а затем кивнул и выпустил Юлину руку.
— Ненавижу фанатиков, — сказал он и пошел к выходу.
Я проводил его пустым взглядом и сел за стол.
— Извини его, — сказал я. — Он человек неплохой, просто…
— Все они неплохие, — вздохнула Юля. — Пока крышу не снесет. А это правда, что пришельцев теперь расстреливают?
— Правда, — подтвердил я. — Президент позавчера по телевизору объявил.
Юля снова вздохнула.
— Пристрелят меня, — сказала она. — Уехать надо куда-нибудь в тайгу. Или вообще валить с Земли. Только где бы терминал достать…
— Извини, но свой я тебе не дам, — сказал я. — А то тогда меня пристрелят.
— У тебя деньги есть? — спросила Юля.
Я пошарил по карманам и обнаружил четыреста рублей мелкими купюрами.
— Пойду я, — сказала Юля. — С тобой даже не выпьешь по-человечески.
— Давай я тебя провожу, — предложил я.
— Спасибо, не надо. Тебе еще расплачиваться.
Я посмотрел на столик, за которым сидели мы с Сашей, прикинул стоимость заказа и понял, что мне предстоит неприятный разговор с официантом.
— Прорвемся, — сказал я. — Пошли.
Юля с любопытством посмотрела на метрдотеля, который внимательно наблюдал за нами. В его ауре было заметно внутреннее напряжение. Ох, сейчас начнется…
Мы пошли. Метрдотель преградил нам дорогу. За его спиной непонятно откуда появились два здоровенных охранника.
— Мы пройдем, — сказал я, не прося, но констатируя. — Претензии предъявляй Ермилову.
Метрдотель покачал головой.
— Претензии я буду предъявлять тебе, — сказал он.
— Не сможешь. Лучше уйди с дороги.
Он сделал шаг в сторону, а амбалы — шаг вперед.
— Начинайте, — сказал я.
И они начали. Драка была неинтересна — три удара, два нокаута. Если бы мое нынешнее тело было чуть покрепче, обошелся бы двумя ударами.
— Прощайте, — сказал я. — И не надо стрелять в спину — я почувствую. А когда я почувствую, я не буду разбираться, есть у вас разрешение на ствол или нет. Я просто убью здесь всех, кроме нее, — я указал пальцем на Юлю. — Я еще не так озверел, как Саша Ермилов, но…
Я не стал договаривать фразу до конца.
Мы с Юлей вышли из ресторана и никто не выстрелил нам вслед. Когда мы оказались на улице, она осторожно вынула свою руку из моей, печально улыбнулась, сделала рукой неопределенный жест и ушла.
Я не стал ее останавливать. Андрей Сигов и Миша Сабалин были не против продолжить знакомство, но Даша и Рудпей выступили категорически возражали.
Метров через двадцать Юля удивленно оглянулась, я помахал ей рукой и пошел в противоположную сторону.
14Вечером со мной связался Андрей Кожухов.
«Как дела?» спросил он.
«Хреново».
«А что такое?»
«Ничего», сказал я и пожал плечами. «Просто хреново. Я тут прогулялся по городу…»
«И что?»
«Люди какие-то дикие стали. Поговорил я с одним опером, он так спокойно говорит: того пристрелили, этого пристрелили…»
«Естественный побочный эффект», заметил Кожухов. «Когда в обществе происходят резкие перемены, народ всегда звереет».
«Да понимаю я все», сказал я. «Но все равно противно. Раньше я был о людях лучшего мнения».
Кожухов промычал нечто нечленораздельное и замолк.
«Давай, переходи к делу», сказал я.
«А ты уверен, что ты в состоянии?» спросил Кожухов. «Может, тебе отдохнуть надо?»
«Не стоит», отмахнулся я. «Мне сейчас, наоборот, нужно дело. А то я какой-то расслабленный стал…»
«Есть для тебя дело», сказал Кожухов. «Помнишь, когда яхры захватили наш узел, еще тот, самый первый…»
«Помню».
«Ты тогда поставил помеху, которая заблокировала доступ к Сети на всем юго-западе Москвы. Сможешь еще раз повторить тот же фокус?»
«Не знаю. Попробую…»
Я попробовал и связь с Кожуховым оборвалась. Я отключил помеху и почувствовал входящий сигнал.
