Сергей Лукьяненко - Фальшивые зеркала
Он делает короткую, выразительную паузу.
— У меня остался только один парализующий заряд. Все остальные — подавляют водители ритма миокарда. Я думаю, это не так неприятно, как оружие, от которого погиб Ромка. И всё-таки обидно… не находите? Голова думает, руки-ноги ещё тёплые, а сердце — остановилось. Пятнадцать минут… мозг не выдерживает. На испытаниях у Дибенко этих психов-добровольцев спасали непрямым массажем сердца. Но у вас-то под рукой нет бригады врачей?
— Ты готов убивать? — спрашиваю я.
Тёмный Дайвер пожимает плечами.
— Я? Не знаю. Вы можете считать, что я блефую. Ваше право — на ближайшие четверть часа. Но за мной стоит новая жизнь, которая хочет родиться. Новый мир. Новые горизонты. За мной миллионы людей, которые не обретут вечности, — пока Дибенко колеблется, осторожничает, экспериментирует. Вы слышали о таком человеке — Вольф Мейрман? Думаю, нет. Это молодой учёный, вплотную подошедший к созданию единой теории поля. Он умирает от лейкемии. Ему осталось жить полгода, год… программа Дибенко позволит ему перенести свой разум в глубину.
— Не разум… — вдруг произносит Чингиз. — Иллюзию разума.
— Любой разум иллюзорен. — Тёмный Дайвер даже не соизволит обернуться. — Он скопирует в виртуальный мир свой склад мышления, свои неожиданные, парадоксальные озарения, свой метод анализа данных… Да, что-то потеряет. А что-то — обретёт. К его услугам будет вся информация сети. Ему достаточно будет задать вопрос, чтобы получить ответ… если ответ существует.
— Это демагогия. — Чингиз, кажется, тоже решил тянуть время. — Ставить на одну доску возможную пользу и реальную жизнь людей…
— Не вам учить меня морали, — спокойно отвечает Тёмный Дайвер. — Хакеры, дайверы, воры-бизнесмены… Учтите, я ещё беру самые явные ваши проступки. Хватит тянуть, Чингиз. Мне нужен файл. Я не собираюсь шутить… я получу его. Вы ведь и сами долго сомневались, не отдать ли его мне? Ну так отдайте. На одной чаше весов — принятое вами решение. На другой — очень вероятная смерть. Уверены, что хотите рискнуть?
— Если мы умрём, файл для тебя потерян, — возражает Чингиз. — Он закрыт на четыре пароля…
— Да, я знаю. Но я буду вынужден так поступить. Хотя бы для того, чтобы Дибенко стал сговорчивее. Убивать совершенно непричастных людей, чтобы доказать ему серьёзность своих намерений, я не считаю возможным. А вот вы… вы сами искали этой ситуации. Я ведь вас предупреждал?
Ему никто не отвечает. Я, к примеру, занят тем, что повторяю свой стишок. «Глубина, глубина, я не твой…»
Не хочет она меня отпускать. Никак не желает. Хотел бы я знать, как Тёмный Дайвер это делает. Ведь тут речь уже не о контроле над виртуальным пространством. Тут, скорее, прямое воздействие на меня.
— Вам всем есть что терять. — Тёмный Дайвер отходит к камину. Протягивает руки к огню. — Погибать за идею — красиво. Но стоит ли эта идея жизни? Сделаем так… я досчитаю до семи. На цифре семь…
Что-то есть в его голосе — уверенность, равнодушие, сила. Что-то, не дающее нам и тени надежды.
Он нажмёт на спуск. И я почувствую, как сердце гулко ударяет в последний раз, перед тем как остановиться. Ненадолго, на пятнадцать минут…
Я ещё буду жить, чувствуя, как проваливаюсь в бесконечную пропасть. Может быть, стены огня и льда сомкнутся вокруг — вот только не будет впереди тёплого света.
И полёт станет вечным.
И Вика, подошедшая ко мне, увидит под снятым шлемом белое, мёртвое лицо.
— Ты подлец, дайвер… — Я слышу свой голос, но кажется, будто кто-то говорит за меня. — Ты подлец, но ты прав. Это не стоит жизни. Я готов отдать файл.
Тёмный Дайвер кивает и улыбается. На оскорбления ему наплевать.
— Ты получишь файл…
Это Чингиз.
— Остался ещё наш великий хакер… — Тёмный Дайвер смотрит на Падлу. — Ну, ну… Не надо делать вид, будто ты всегда говорил через клавиатуру. Хорошая мысль, но я знаю, что это не так. Ты согласен с товарищами?
— Да! — рявкает Падла.
— Тогда мы сделаем так… — Тёмный Дайвер берёт с камина телефонную трубку, прикладывает к уху, кивает. — Я позвоню… настоящему Пату, который честно учит ненавистный русский язык. Ты, Чингиз, попросишь его раскрыть файл и переслать в глубину. Вот сюда, на журнальный столик. Думаю, он справится.
— Он не знает наших ключей, дурак… — не выдерживает Чингиз.
— А вы ему скажете. Все, по очереди. Кто закрывал файл первым?
Он говорит, уже набирая номер.
— Леонид, потом я, потом Падла, потом сам Пат. — Чингиз, похоже, сдался полностью.
— Прекрасно. И… не надо намёков и обманов. Вдруг мальчик кинется сюда вас спасать? — Тёмный Дайвер вслушивается и подносит трубку к лицу Чингиза.
— Привет, Пат…
Голос Чингиза самый обыкновенный. Будто он сидит перед камином со стаканом виски в руке, курит сигару и философствует с нами на отвлечённые темы.
— Трудишься? Молодец. Такие дела… отвлекись-ка на минутку. Возьми файл, который мы зашифровали… да. Лениво идти? А по локальной сетке взять трудно? Вот… Сейчас мы все по очереди назовём тебе свои ключи. Ты раскроешь файл и перешлёшь его в глубину. Куда-нибудь в библиотеку. На журнальный столик. Нет, не шучу. Ну трудись, передаю трубку Лёне…
Тёмный Дайвер одобрительно кивает, хлопает Чингиза по плечу, и подходит с трубкой ко мне.
— Хей… — говорю я в микрофон.
— Лёня, а чего вы вдруг решили ключи назвать? — с любопытством спрашивает Пат.
— А по приколу. — Я даже ухитряюсь усмехнуться. — Готов набирать ключ?
— Ага…
— Диктую… Вначале цифры. Семь. Четыре. Шесть. Ноль. Шесть. Два. Четыре. Семь. Теперь буквы. W. H. O. Все прописные. d. s. Все строчные. Снова цифры. Один. Три. Шесть. Восемь. Один. Строчная y. Прописная Z. Символ доллара. Собака.
— Которая в адресах? Или слово собака? — деловито спрашивает Пат.
— Значимые слова в шифрах используют только ламеры, — говорю я. — Знак, конечно. Теперь три открытые скобки, цифра восемь. И восклицательный знак.
— Набрал, — сообщает Пат. — Сейчас, ключ генерится…
— Ну, возвращаю Чингизу…
Тёмный Дайвер, оставив трубку в сторону, шепчет:
— Хороший ключ! Одобряю!
Я молчу. Это мой общий ключ. Теперь придётся переупаковывать все базы данных. Тёмный Дайвер подносит трубку к Чингизу. Тот почему-то смотрит на меня почти с таким же негодованием, как и на Тёмного Дайвера. Но голос сохраняет спокойным:
— Открыл первый шифр? Хорошо. Теперь набирай ключ… он простой… ламерский…
Вот оно в чём дело!
— Это фраза, первая буква строчная, все остальные прописные. Пробелы значимы. В конце должна стоять точка. Набирай… и повторяй по буквам.
Чего он тянет…
Чингиз выдыхает и ледяным голосом произносит:
— Сорок тысяч обезьян в жопу сунули банан.
Тёмный Дайвер сгибается от беззвучного хохота. Трубка в его руке пляшет у лица Чингиза. Падла издаёт хрюкающий звук, пытается скосить глаза на Чингиза, потом смотрит на меня.
Я держусь. С трудом, но держусь.
— Что? — Чингиза вдруг покидает самообладание. — Какой ещё «абезьян»? Ты в зоопарк ходишь на «абезьян» посмотреть?
Я не выдерживаю.
Мы проиграли. Мы капитулировали перед Тёмным Дайвером. И неясно ещё, оставит ли он нас в живых, получив файл.
Но сейчас я валяюсь, парализованный, одновременно и в глубине, и в своей квартире. И веселюсь даже не столько от выбранного Чингизом пароля, сколько от нагоняя, который он сейчас устраивает.
— Да! Банан!
— Один на всех? — спрашивает Падла и заходится мелким, хихикающим смехом.
— Всё… теперь Тоха свой ключ скажет. Двоечник…
Тёмный Дайвер подходит к Падле. Оглядывается на меня, улыбается. Я не могу улыбнуться в ответ… но чувствую, что мог бы это сделать. Надо же. В чём-то мы с ним сошлись.
Я всё понимаю. И что ключ, состоящий из значимых слов, удобнее. И что используя такой ключ, надо составлять фразу смешную, нелепую и запоминающуюся. И что она настолько не подходит к образу Чингиза, что является вполне надёжной.
И всё-таки… всё-таки смешно…
— Здоров, старик… — басит в трубку Падла. — А хорош ключик у Чина, да? Мы тут чуть не померли от смеха…
— Не тяни, — тихо говорит Тёмный Дайвер.
— Значит, вот что… У меня тоже ключ несложный. Но вот какие-то слова тебе могут показаться незнакомыми… если что, так по буквам уточни. И вообще… ты на смысле не фиксируйся.
Чингиз явно настораживается.
— Ну… шутки у меня такие, дурацкие. Сленг, ненормативная лексика… ты парень-то большой…
— Быстрее! — В голосе Тёмного Дайвера появляется лёгкая угроза.
— Если что, так потом я тебя к психологу на приём свожу…
— Ты из каких слов ключ составил? — шипит Чингиз.
Падла вздыхает и почему-то понижает голос:
