Кирилл Якимец - Бар «Дракон»
Тюлень, казалось, абсолютно не удивился такой наглости.
— Есть, — просто ответил он, — только без белья. Матрац на полу. Еще чайку?
— Лучше водки. И повеселее что-нибудь поставь, а то я никак в себя не прийду.
— «Чердак офицера» сойдет?
— Хоть подвал атсана, лишь бы не эту муть.
Утром Алмис проснулась почти свежая. Кругом громоздились картонные ящики с бутылками, за дверью раздавались деловые голоса. Поправив одежду и пригладив волосы пятерней, Алмис вышла в зал. Рабочие ставили новую стеклянную дверь на месте разбитой, Тюлень, все так же у стойки, сокрушенно подсчитывал что-то на калькуляторе.
— Ага, сама проснулась, — сказал он, не прерывая рассчетов, — это славно. Утреннего пива?
— Побольше, — кивнула Алмис.
— Сейчас налью. Умываться — в том конце, в туалете. Выходить через полчаса.
Холодная вода в лицо, холодное пиво внутрь… То, что надо. Теперь попрощаться вежливо, но так, чтобы у Тюленя не возникло желания продолжать знакомство. А может, продолжить знакомство? Нет. Лаз на Рунику находится возле метро «Тушинская», во дворах. Оттуда Алмис знала две дороги. Первая вела к стене заброшенного особняка в предместьях Ермунграда. А вторая…
Спустя два часа Алмис уже была на радиорынке в Митино. Зачем? Этого она не знала. Продавать ей было нечего, покупать не на что. Холодный ветер задувал под шаль, накинутую поверх легкого сарафана. Хорошо хоть, шаль догадалась прихватить, когда побежала на эту дурацкую битву рыцаря с жардинером…
Рыцарь! Клай Бонифаций велел не упускать его из виду. Рыцарь пропал, значит, надо искать. А искать Алмис умела только одним способом — через сеть. Теперь девушка знала, зачем приперлась на этот рынок. Ловить дурачка с тачкой. Ну, дурачок, где ты?
Алмис огляделась по сторонам. С момента ее последнего визита здесь ничего не изменилось. Вон хитрый дядя в ватнике пытается впарить двум студентам какую-то явную дрянь в корпусе от японского тюнера, вон груды компьютерного железа, а справа — самое родное: ряды раскрытых настежь коробок, заполненных сидюками, от китайских колотых игрушек до прошлогодних баз данных ФСБ. Алмис хотела пойти порыться в дисках, просто так, но тут поняла, что не сможет. Ей было страшно. То ли за рыцаря страшно, то ли сам рыцарь внушал этот страх. Вокруг рыцаря все рушилось. Алмис чувствовала, как рушится мир — этот, унылый и ветренный, а вместе с ним — многие другие миры по обе стороны Бильреста. Глубоко вздохнув, она попыталась взять под контроль свои испуганные мысли. «Я спокойна, спокойна! — Алмис даже зажмурилась, пытаясь отогнать из головы ненужный страх, — у меня все получится!!! Все получится, и все будет хо-ро-шо…» — Девушка, — прервал ее медитацию вкрадчивый голос. — Вам четвертая мама не нужна?
Взглянув сначала на «железку», а потом в нежно-голубые бездонные глаза молодого человека, Алмис протянула:
— Она же у тебя не работает.
Такие вещи она умела определять сразу, без проблем.
— Работает, — проворковал молодой человек, для убедительности хлопнув пару раз длинными по-девичьи ресницами.
— Нет! — Легко рассмеялась Алмис, — как тебя зовут?
— Радкевич, — слегка смутился парень, — можно Ирси.
Алмис покачала головой:
— Будешь Радом, так короче. Не работает твоя железка, уже год, как не пашет!
Радкевич покрутил деталь в руках, покачал головой:
— Слушай, ты не можешь так говорить о вещах, в которых не разбираешься. Слушай сюда…
— Хорошо, — подхватила Алмис под руку незадачливого продавца, — мы пойдем к тебе и проверим, кто из нас прав.
Почему-то щеки молодого человека слегка зарумянились от смущения, и он даже на секунду отвел глаза. Вроде — задумался. Но Алмис поняла, что он доволен, а весь разговор про четвертую маму был затеян ради знакомства.
— Меня Алмис зовут.
— Ну, пойдем, конечно… — Парень все еще взвешивал свои шансы, — ты одна?
— Ага, — Алмис уже утаскивала свою добычу в сторону метро.
В метро Радкевич начал киснуть. От смущения лицо его стало совершенно пунцовым, он нервно теребил края своей сумки и бормотал под нос какую-то чушь про маму, которая сдохла, из-за чего он всю ночь с ней трахался, а с утра выдрал мозги и понес на рынок. Не знай Алмис, что речь идет о материнской плате для четыреста восемьдесят шестого «писюка», наверняка решила бы, что Радкевич — маньяк. Застенчивый и кровожадный.
Квартира «маньяка» была до потолка завалена электронным хламом. Ни одной книги на полках, только радиодетали, горелые мониторы, аудиоколонки без динамиков, динамики без колонок… Даже на кровати отдыхали кучкой резисторы, растопырив во все стороны жесткие проволочные хвостики.
— Только, ты знаешь, я сегодня не выспался… — Радкевич, вроде, оправдывался, словно предвкушая неудачу.
— Ну, так поспи, — оглядевшись, Алмис сразу поняла, что компьютер находится в центре самого массивного бардака — на столе.
— Черт!
— Что? — обернулась к Радкевичу Алмис.
— Да сигареты забыл купить!
— А-а, — Алмис вытащила из-под монитора пачку голубого «LM». Пачка оказалась почти полна. — Сигареты есть. А еда?
— Есть, — Радкевич подошел к столу, уселся во вращающееся кресло и включил компьютер, — ты приготовишь что-нибудь, а то жрать охота.
Алмис сначала решила покачать права, но почему-то передумала.
В холодильнике нашлась початая бутылка вермута, пара котлет и три яйца. Поджарив на одной сковородке ломтики чуть подплесневевшего хлеба с котлетами и огрызочками сыра, Алмис уверенно залила это все болтушкой из яиц.
— Разве это можно жрать? — удивился Радкевич.
Алмис хмыкнула и разлила вермут:
— За твое здоровье!
Ей не понравилось, что хозяин ее разглядывает так, словно не знает, что с ней делать — то ли живьем съесть, то ли прожарить до хрустящей корочки.
— Так почему же ты решила, что моя мама — фуфло? — начал Радкевич светскую беседу.
— Рад, — торжественно заверила его Алмис, — у меня на такие вещи шестое чувство! Давай пари!
— Какое? — испуганно спросил хозяин.
— Если плата исправна — я выполняю три твоих желания, — пошла ва-банк Алмис, — а если нет — ты три моих! Идет?
Радкевич задумчиво покрутил в руках сигарету, закурил.
— Идет! — он весело засмеялся, — Но только чур не отвертишься!
Алмис фыркнула.
Плата не работала. Радкевич остервенело ковырял ее, нюхал смотрел и даже пропылесосил:
— Вот, сидюк, например, — он говорил уже сам с собой, — вечен. Мне тут отдают всякие лохи. А он от пыли не фурычит. Пылесосить надо. Поняла?
— Ага, — Алмис уже успела привести себя в порядок, даже приняла душ и немного поспала поверх неубранной постели. День клонился к вечеру.
— Может оставим все это? — предложил Радкевич, — а то я устал, не выспался…
— Ага, — снова согласилась Алмис, — и сигареты у тебя кончились?
— Кончились… — Радкевич устало растянулся рядом, не раздеваясь. — Может, будем спать?
— Ну, что? Плата не фурычит? — Алмис ласково провела пальчиком по его красивому носу. Радкевич попытался ухватить палец губами, но Алмис отдернула руку. Потом подняла с полу еще одну потерянную хозяином пачку «LM».
— Ничего не понимаю, — Радкевич обиженно отвернулся, — сегодня утром проверял… Надо завтра еще раз посмотреть.
— Сдаешься? — ехидно спросила Алмис.
Пожав плечами, Радкевич нервно закурил:
— А какие у тебя желания?
— Так да или нет? — настаивала Алмис.
— Ну, да! Да!!! — прекрасные глаза Радкевича сияли праведным гневом.
Ухмыльнувшись, Алмис вытащила из ящика, стоявшего в углу и заваленного пыльными тряпками, другую похожую деталь:
— Вот эта точно работает, — она кинула деталь на подушку, — может, ты просто перепутал?
— Может, — Радкевич принялся вдумчиво разглядывать плату, — точно, эту вчера смотрел. Она у меня уже полгода валяется… Черт, вставать в такую рань, тащиться на рынок… Не могу, легче всю ночь не спать…
— Ну, вот ты и поспи, — промурлыкала Алмис, — мне тут одну емель послать надо. Можно?
Радкевич равнодушно пожал плечами:
— Конечно можно, ты сама разберешься?
— Ага, — Алмис расширила рабочее пространсто, сдвинув в сторону всякий ненужный хлам, — разберусь!
— Когда закончишь, ткнешь меня, — глаза Радкевича закрывались сами собой, — кровать все равно одна… остальные желания потом…
— Ага, спи-спи! — для вида Алмис пошарила по Интернету, прошлась по Фидо и даже послала какую-то чушь в «хиппи-токс».
Убедившись, что Радкевич сладко спит, Алмис прикрыла его одеялом. Найдя в ящике для деталей почти все необходимое для работы, девушка осторожно сняла кожух с системного блока. Дядя Клай показывал Алмис, как устроены механические мозги, и даже иногда в виртуалке заставлял ее собирать и разбирать на время земной «писюк». В реальном пространстве это выглядело почти так же, если не считать пыли и молодецкого храпа, раздававшегося со стороны кровати. Когда Алмис через полчаса вернула кожух на место, машина уже была снабжена пятимерной отмычкой и готова к поиску.
