Валентин Ковалев - Фэнтези
На второй день вечером он решил научить Настю премудростям владения мечом.
- У тебя хороший меч, но один его вид не отпугнет злоумышленников. Я думаю, тебе было бы неплохо научиться хотя бы основам мечевого боя. Я готов в этом посодействовать.
Парень явно даже подумать не мог, кому он предлагает поучиться держать меч. Настю такой поворот дел застал врасплох, она явно не знала, как сообщить бравому вояке, что она в этом не нуждается, а более того, может и его кое-чему научить. Девушка растерянно глянула на прячущего ухмылку Аватара. Тот заговорщицки ей подмигнул. Настя нахмурилась и попыталась мягко отказаться. Однако Николай горел желанием быть полезен девушке и ничего не хотел слушать.
- Для начала я покажу тебе пару защитных приемов. Попробуй ударить меня мечом. Не бойся, ты не причинишь мне вреда. Давай.
Парень расслабленно опустил руку с мечом к ноге. Настя вздохнула и нехотя обозначила удар. Тот его парировал.
- Вот так. Запоминай мои действия. Теперь быстрее.
Зря он это сказал. Эльфийский клинок словно телепортировался, оставив внимание "учителя" на прежнем месте, а сам замерев в волоске от его кожи на шее.
- Ну, - Николай хотел сказать "давай", но лезвие, бросившее ему в глаза солнечный зайчик, наконец привлекло внимание парня, - ты молодец. У тебя хорошая реакция.
Он отступил и попытался отодвинуть своим клинком Настин. Девушка уже начала злиться от глупости происходящего, и невинное движение парня включило годами наработанные моторные реакции, не нуждающиеся в контроле мозга. Незадачливый и ничего не понимающий учитель вмиг лишился меча, звонко подпрыгнувшего на камнях, а сердитая Настя, не глядя вогнав меч в ножны, скрылась в пещере, сердито пожелав спокойной ночи.
Вандерер откровенно рассмеялся. Потом подошел, поднял меч и протянул Николаю:
- Знаешь, тебе следовало вначале спросить, нуждается ли она в обучении. Если ты не мастер меча, то... Впрочем, коли не лень подняться с рассветом, приходи сразу сюда. Думаю, нас двоих она не так быстро одолеет.
И хлопнув все еще озадаченного парня по плечу, ушел посмеиваясь.
Утром он с некоторым удовлетворением обнаружил, что его владение мечом все же повыше того, что смог показать Николай. Тренировки не прошли даром.
32
Но были еще несказаннее
Другие блужданья духа, -
Медлительные созревания
Меж двух воплощений здесь...
Д. АндреевБезлюдье, природа успокаивающе действовали на Виктора. Нет, по-прежнему, стоило мысли затронуть больную тему, и он определенно знал - где и чем занимается его мятежный перс. Но острота ощущения неправильности происходящего притупилась. Кроме того, усилием воли он научился быстро прогонять видения, отстраняясь от происходящего "там".
Ну существовал каким-то образом в недрах вычислительной машины созданный программистами мир. Запрограммированный так, что события там не особо и зависели от игроков и даже самих создателей. В том смысле, что юниты мыслили и действовали самостоятельно, события шли своим чередом, не испрашивая разрешения. Маленький программный мир жил по своим законам. Так что в этом удивительного? Или люди сами не рассуждали об искусственном интеллекте, возможно когда-нибудь зародящемся в недрах хитросплетений умной аппаратуры и связующих все эти коммутаторы, маршрутизаторы и прочие железки проводов? По крайней мере, Виктору избыточность кода игры, так полно описывающая все законы игрового мира, что позволяла тому вплотную приблизиться к реальному, казалась более приемлемым вариантом, чем рассуждения о проклевывающемся монстре в интернете.
Единственное что смущало - кажущаяся разумность существующего там населения. Виктор привык верить в исключительность человеческого разума, в его неимоверную сложность. А тут какие-то человечки из компьютерной игры. Как, ну как это можно реализовать программно? Нет, ну есть программы, с которыми ты можешь поговорить в сети, даже до определенного момента не догадываясь, что общаешься с ботом. Но здесь ведь несколько иное. Или все тот же принцип? И как ему относиться к своему ожившему персонажу в игре? Как к бесчувственной ограниченной компьютерной программе, или все же как к разумному существу? Весь опыт жизни протестовал против второго. Но ведь раньше он и в такие ситуации не попадал.
Поломав голову, Виктор решил попробовать пока воспринимать Вандерера как живого человека. Ну а там, дай бог, все прояснится, устаканится, и если он ошибется, то можно будет и посмеяться над собой.
В голову пришла мысль, что следовало бы найти способ пообщаться со своим двойником в игре. Если и не удастся ничего выяснить, то попробовать договориться о джентльменском отношении друг к другу и постараться исключить внезапные провалы из реальности.
За всеми этими рассуждениями как-то мимолетно проскочила мысль, что самое-то странное во всей этой истории, что ему и компьютер не нужен для того, чтобы знать обо всех злоключениях своего перса. А вот получится ли без компа установить контакт?
Зачем откладывать в долгий ящик то, что можно сразу же попробовать?
Виктор откинулся на спину и прикрыл глаза. Странное впечатление раздвоенности накатило, поколебалось немного, как качели, и медленно тот странный мир потеснил реальность, как сон, отодвинув ее на время в сторону. Виктор ощутил себя как-то стесненно. Словно в чужой непривычной одежде, только роль одежды здесь исполняло тело. Причем в эту "одежду" они влезли вдвоем. Явственно чувствовалось присутствие этого то ли второго, то ли первого. И его нежелание уступать контроль, настороженность, сопротивление. Впрочем, Виктор и не собирался вступать в борьбу за контроль, наоборот, он хотел диалога. Как мог, стремился показать желание контакта. И даже пропустил момент, когда тело расстегнуло ремни с оружием, отложило всю упряжь в сторону и отошло подальше, присев под большим камнем. Кажется, тот тоже был настроен на диалог. По крайней мере, враждебности не ощущалось. Вот только как начать разговор с самим собой? Игра эмоций ощущалась довольно явственно - настороженность, даже легкий страх, опасения чего-то, надежда, любопытство и еще много всего. Но ничего похожего на обмен мыслями. Мысли ходили где-то на периферии сознания, и некоторые определенно можно было назвать не его мыслями, но такие неотчетливые и обрывочные, что вычленить их и понять не представлялось возможным.
Виктор вначале пытался внимательно отслеживать и препарировать каждую мысль, достигшую сознания, но это ничего ему не дало. Тогда он решил, что его собственные мысли ему мешают, и попытался от них избавиться. К его удивлению, это оказалось чрезвычайно трудно, почти невозможно. Ну да, если тебя попросят не думать про слона, о чем же ты еще в первую очередь будешь думать, как не об этом злосчастном животном? А тут вообще не думать. Никак не получалось.
Наконец, устав "не думать", он решил передохнуть и попытался расслабиться. Не очень-то сразу удавалось, но все же получилось. Он даже чуть не уснул.
И тут словно прогремел выстрел, но беззвучный. Виктор мгновенно насторожился и...
И ничего не произошло.
Виктор открыл глаза. Нет, тело, в котором сейчас Виктор соседствовал с Вандерером, открыло глаза. Виктор, явственно чувствуя сопротивление того, второго, поднял с земли осколок камня, расчистил движением ноги место от камней и вывел на твердой каменистой почве: "С миром". И, так сказать, отбыл. Правда это потребовало некоторого напряжения, словно он прилип к патоке и ему пришлось себя отдирать от клейкой массы.
Мда. Неудача. А так хотелось пообщаться с этим... А результат? Свою мысль от чужой не мог отличить. Если они есть вообще, эти чужие мысли. Может и вправду, письмо ему написать? Гм. Нет, это не то. Ладно, пора бы и рыбку почистить.
Виктор вытряхнул улов из садка на траву возле крыльца и принялся за дело.
Вечерело. Не так заметный при звуках дня неумолчный стрекот кузнечиков набирал силу. Оттенки смягчались, становились резче детали, чтобы через короткое время расплыться и потом уже утонуть в сумерках.
В какой-то момент, потянувшись за очередной рыбиной, Виктор заметил средних размеров крысу, усевшуюся метрах в четырех от него и нагло рассматривавшую человека. В следующее мгновение лезвие ножа пришпилило дергающуюся и истекающую кровью тушку к стоявшей за ней колоде. Виктор ошарашено оглянулся, высматривая метателя ножа, и только тут осознал отсутствие в руке собственного. Перевел взгляд на труп крысы. Да, вот он торчит. Черт! Никогда не умел бросать ножи.
Похороны крысы не отняли много времени. После отдания последних почестей безвременно усопшей, Виктор попробовал просто так метнуть нож. Получилось. И еще как получилось! Руки сами знали, где и как взять нож и как его бросить, чтобы он нашел острием свою цель. Девять раз из десяти в яблочко. Одну неудачу Виктор списал на дрянное оружие. Во как! Он теперь и в холодном оружии разбираться стал?
