Мишель Подымски - Интерфейс
«Больница N15. Владение корпорации „Ассаж“» — сияли яркие красные буквы на вывеске, расположенные над вертящимся крестом. Сама вывеска была прозрачна, и иллюминация выглядела так, будто парила в воздухе.
Хоть человечество двадцать пятого столетия и победило большинство болезней, но от перехода на биотехнологии профессия врача стала еще более востребованной, чем раньше. Если у вас сломался биокомпьютер — лечить его будет техноврач. То же самое можно сказать и о машинах, самолетах, БАРах. Любой технике, имеющей органические детали. Живые и квазиживые приборы требовали соответствующего обслуживания.
Мобиль резко свернул и остановился на обочине. Обшивка стала полупрозрачной, и Августа вышла из машины. Со стороны могло показаться, что она просто прошла через крышу насквозь.
Её чёрный плащ длиной до пят контрастировал с розовым снегом и отблескивающим всеми возможными цветами зданием больницы. Туманные тучи понемногу испарялись, решив разойтись к ночи по домам, но снег все еще шел. Сквозь прозрачный теперь туман поблескивал спутник Каллисто — Луна-4. Через пелену она выглядела ярко-красным кругом, каким обычно бывает солнце Патрии на закате. Луна неспешно плыла по небесам, словно наслаждаясь купанием в туманных облаках. Куда спешить краснолицей хозяйке ночных небес? Она была здесь за миллионы лет до людей и будет миллионы лет после них. Впереди её ждала бесконечность.
Из всех коллег Бергер больше всех недолюбливала именно Люмьера из-за его высокомерного характера и постоянной убежденности в своей правоте. Даже когда Поль понимал, что он не прав, все равно продолжал отстаивать свою точку зрения. А две дополнительные руки, которыми Люмьер просто обожал активно жестикулировать, еще больше бесили Августу.
Увидев Поля, Бергер поморщилась и опустила взгляд своих кошачьих глаз вниз.
— Привет, тощая, — поздоровался Питер.
Люмьер постоянно называл её так из-за врожденной худобы и почти полного отсутствия женских прелестей. Если прикрыть лицо Августы — даже в облегающей одежде её вполне можно было бы принять за парня в подростково-юношеском возрасте. Раньше прозвище, которым наградил её четырехрукий детектив, просто до ужаса бесило Бергер. Но потом, узнав, что у Поля заготовлены похожие клички для каждого коллеги, она успокоилась и перестала обращать на это внимание.
— Версии есть? — сходу спросила она, не тратя времени на приветствия.
Если дома Августа была похожа на нежную домашнюю кошку, то на работе ей больше подошло бы сравнение с тигрицей. Упорная, целеустремленная, жесткая, иногда даже жестокая.
— Работал псих, — принялся объяснять Питер, по привычке активно жестикулируя всеми четырьмя верхними конечностями. — Террористы на себя ответственность не брали, да и зачем им устраивать взрыв именно здесь? Мафия — тоже бессмысленно. Если они захотят кого-то убить — сделают это по-тихому. Какой-то сумасшедший по приказу голосов свыше решил подорвать автобус. Вот и вся версия. Другой тут быть попросту не может.
— Не верится мне что-то в версию с сумасшедшим, — подкуривая трубку, сказала Августа. — Место преступления обследовал?
— Пятеро погибших, четверо раненых, которых уже забрали в больницу. Это не террористы. Не тот размах. Террористы устроили бы взрыв дальше по шоссе. Там количество жертв возросло бы пятикратно.
— Кто из техников работает?
— Питер, — буркнул Люмьер. — Он там, в передвижной станции. Я же все сказал, работал сумасшедший. Что тут еще обследовать?
Августа была рада тому, что Поль прибыл на место преступления первым. По крайней мере, ей не придется глазеть вблизи на трупы. Он все сделал до неё. Но что-то в версии коллеги ей не нравилось, и Бергер не могла объяснить, что именно. Но всем нутром чувствовала, что тут что-то не так.
Передвижная станция — грузовой мобиль в зелёно-белой окраске корпорации «Ассаж» — стоял неподалеку. Августа прикоснулась к кнопке, обшивка послушно разошлась, открывая проход.
Питер Руссо, светловолосый худощавый техник, сидел в кресле с закрытыми глазами, но если приглядеться, было видно, что его зрачки под веками находятся в постоянном движении. От затылка Питера отходил похожий на кишку провод, соединяющий его с кубическим компьютером. Именно он отсюда отдавал команды всем роботам, находящимся на месте преступления.
— Пит, — строгим тоном позвала Августа, но тот не услышал.
— Пит! — уже громче повторила она, подошла к технику и резким движением вырвала из его затылка провод. — Питер!
Руссо резко очнулся и чуть было не упал с кресла. На его лице моментально проступила перепуганная гримаса.
— Бергер, черт подери, что ты творишь! — вскрикнул он. — Так же биопорт запороть можно! Да и больно же!
Он потрогал свой затылок, словно проверяя, на месте ли гнездо. Но извиняться Августа не спешила. Она знала, что в мозговом интерфейсе Питера хранится несколько терабайт музыки. В основном панк-рока. И что во время работы он постоянно эту музыку слушает.
Слушает, правда, в данном случае определение неверное, ведь слух здесь задействован не был. Музыка звучала прямо в мозгу, поэтому правильнее было бы сказать «воспринимал музыку», «чувствовал музыку» и даже «думал музыку». Но слово «слушать» по отношению к музыкальным композициям так прочно вошло в человеческий обиход, что им пользовались даже в таких случаях.
— Тощая сегодня злая, — рассмеялся Поль. — Наверное, её оторвали от чего-то неимоверно важного. Говорю же, это сумасшедший. А ей еще чего-то надо.
— Заткнись, Люмьер, — Августа буквально просверлила напарника взглядом своих кошачьих глаз, на что тот только оголил зубы в кривой улыбке.
— Что случилось, — буркнул Питер. — Вы оторвали меня, только чтоб найти зрителя для вашей ссоры?
— Можно у кого-то из пострадавших скачать картинку, которую они видели перед смертью? — поинтересовалась Августа. — Мне нужно знать, что там произошло.
— Это же незаконно! — громко возмутился Люмьер, разводя все свои руки в стороны. — Для подобного нужно получить разрешение у близких жертвы.
— Неважно, — Бергер всмотрелась в глаза Руссо. От этого взгляда у техника по коже пробежали мурашки. — Мы же никому об этом не скажем. Да и я знаю, что ты любишь рисковать. Делай. Нужно узнать, что эти люди видели перед смертью. Прямо сейчас.
Руссо покивал, подхватил с пола провод, подключил обратно к порту.
— Сейчас посмотрим, — пробормотал он. — Подключаюсь к червям.
Лицо техника стало напряженным и озлобленным, словно он пытался разглядеть черную кошку в темной комнате, но не мог её увидеть. Но те, кто знали Питера, понимали, что подобное выражение у него проявляется во время увлеченности делом. Нравилась этому парню его работа, пусть иногда она и становилась грязной. А особое удовольствие ему доставляло делать что-то недозволенное, как, например, сейчас.
— У этого мозг разнесло в кашу, у этой тоже, — веселой интонацией, какой обычно болтает человек, рассказывающий анекдот, говорил техник. Мест преступлений за свою недолгую карьеру он успел навидаться достаточно, каких угодно. От обычных краж и до массовых убийств. Поэтому обгоревшие тела у него никаких чувств не вызывали. — Вот! Карен Майер! Её мозг и интерфейс не пострадали. Сейчас, — он выдержал паузу. — Выведу на экран.
Над кубом-компьютером, словно ниоткуда, выплыл голографический экран, занимающий всю стену мобиля. На нем отобразился тот момент, когда врач Карен Майер входила в автобус.
Августа и Поль смотрели на прошлое её глазами. Просматривали последние воспоминания перед её смертью.
Вот она вошла в автобус, окинула взглядом находящихся внутри людей.
— Стой, — скомандовала Августа и картинка остановилась.
— Вот они, наши психи, — указал пальцем Поль в парня, сидящего недалеко от входа и обнимающего девушку. — Взрыв пошел отсюда.
— Не похожи они на тех, кто подрывает автобусы, — ответила Августа. — Посмотри на него. Модная прическа. Сам он одет как любитель тусовок, а не как человек, который вот-вот должен умереть по собственному желанию. Обнимает свою девушку. Улыбка на глазах. Он радуется. Не похож он на камикадзе.
— Нашлась мне специалист по сумасшедшим, — пробубнил Люмьер. — Если не он, значит она!
— Тоже не похоже. Пит, давай дальше.
Мужчина, которого Поль назвал террористом, задрожал. Карен уставилась на него.
— Что с вами? — спросила Карен. — Вам нужна пом…
Прозвучал взрыв. Монитор мгновенно погрузился в огненную массу, которая, казалось, вот-вот вырвется из голограммы и перейдет из воспоминаний доктора Майер в реальный мир.
— Похоже, этот парень сам не знал, что он ходячая бомба, — закурив трубку, сказала Августа. — Пит, отмотай назад.
Изображение замелькало, огонь впитался обратно в тело Руперта Медиссона.
